Два телефонных звонка

Предыдущим начальником личной охраны П. М. Машерова был полковник КГБ Валентин Сазонкин, которого незадолго до автокатастрофы перевели в центральный аппарат КГБ БССР. Он проработал 13 лет рядом с Машеровым в качестве начальника его личной охраны. 15 августа 1993 года Валентин Сазонкин в беседе с журналистами сказал:

Не могу умолчать и о двух телефонных звонках из КГБ СССР. Спустя примерно час после гибели Машерова позвонил из Москвы первый заместитель председателя Комитета госбезопасности СССР генерал Цвигун. Руководителей КГБ республики в тот момент на месте не оказалось. Мне, дежурному по приемной, пришлось ответить на его телефонный звонок. Вначале Цвигун поинтересовался, действительно ли погиб Машеров. Я подтвердил. Заместитель председателя КГБ разразился потоком брани и угроз в наш адрес, обещал прислать в Минск большую группу ответственных работников из Москвы для разбора причин катастрофы и наказания виновных.

Через пятнадцать-двадцать минут генерал Цвигун перезвонил. Тон его разговора оказался, однако, совершенно иным. О группе из Центра он больше не упомянул. Чем объяснялась столь резкая смена настроения генерала, остается только гадать.

Попробуем это сделать. Видимо, Цвигун в течение этого времени с кем-то переговорил в Москве, кто его успокоил и распорядился не посылать в Минск следственную группу. Этим человеком был, очевидно, председатель КГБ СССР, непосредственный начальник Цвигуна.

Почему не потребовалась следственная группа из Москвы? Да потому что в Москве и без нее хорошо знали, как и почему погиб Машеров. Москва не была заинтересована в «копании» дела, а была — напротив — заинтересована все быстрее «замять».

Группа из Москвы все-таки приехала, но отнюдь не та, о которой говорил в первом телефонном разговоре Цвигун. Приехавшая группа не стремилась разрабатывать линию «внутреннего белорусского заговора», что уже было странно — ибо с этого должна начинаться работа КГБ. Все усилия были направлены на изучение личности водителя грузовика с картошкой.