Письма Новороссии: комсомолец Олег Воронков

14 июля 1952 года

Макеевка, Сталинской области, УССР

Привет братишка Виталий!

Пишу тебе перед тренировкой, а то забуду и пропущу поздравить тебя с днем твоего рождения. Братишка, поздравляю с днем рождения и желаю быть здоровым и крепким. А также желаю тебе успехов в учебе. Ну и чтобы ты был счастлив всю жизнь.

У нас жизнь все такая же, как и тогда когда ты приезжал. Мама работает санитаркой в рудбольнице, а денег не хватает. Отец как всегда валяется пьяный. Сижу вот пишу тебе, а он храпит за занавеской. Вчера пропил с какими-то нехорошими ребятами с литейной запасные свои офицерские сапоги. Мама его ругала. А он замахнулся на нее так, что мне стало страшно и кричит: а где ты была, пока я на фронте два раза в штрафбате жизню ложил свою за нашу Советскую родину и лично товарища Сталина, вождя нашего любимого? Мама только рукой махнула, говорит, Виктор, ты же от водки сгоришь. Он так сел на пол и говорит – не сгорю, если в Бреслау тот падлюка власовец меня с огнеметом не сжег, то и здесь не сгорю.

С работы его опять выперли, говорят, вы Виктор Иванович, хоть и герой войны, но пьяница и анкета у вас не безупречная. Виталюша, живем мы теперь на Совколонии в тех домах что немцы строили, на Физкультурной. Ты адрес перепиши, а то письма твои я получать не смогу на старый адрес.

А на днях мы с Инной ходили в Сталино. Вот не то чтобы сразу в Сталино, а сначала попали мы на Ганзовку, к тете Мире на дачу. Там ночевали, а наутро набрали три корзины вишни и пошли все вместе в Сталино на Сенной базар продавать. Сенной базар большой. Он так называется потому что там раньше продавали сено и все, что надо лошадям и другим домашним животным. Вышли мы рано, еще солнца не видно было, но все равно ужас как жарко было. Шли-шли, а Инна говорит: «счас будет Кальмиус». Это между Сталино и Макеевкой такая река. Я думал большая река, а она еще меньше речки Сев у вас в Севске – две доски проложено, как через ручей, а балка большая и голая, ни кустика, ни укрыться где-нибудь. Зато, братишка, это город! Это не Макеевка наша грязная да вонючая. То есть я хочу сказать, что грязи там тоже довольно, и копоти всякой, потому что завод, хоть и меньше нашего Кировского, но тоже немаленький, и шахты, шахты, как у нас – террикон на терриконе. Но в Сталино очень много больших красивых зданий. Мне больше всего понравилось здание оперного театра, я подумал – вот бы нам такое в Макеевку.

Виталюша, я хожу на тренировки по тяжелой атлетики. Тренер говорит, ты Воронков, не робей, что такой маленький, счас после войны много таких, ничего, мол, накачаешься. Мне на тренировках нравится. Я уже три подхода по сорок килограмм поднимал. Напиши мне, а чем занимаешься ты, успеваешь ли по русскому и военной подготовке. Это запускать нельзя, если хочешь выучится на кого-нибудь порядочного, а не в шахту лезть. Так мама говорит, а я ей верю – она ведь меня любит.

На этом заканчиваю, жму твою руку и обнимаю.

С комсомольским приветом, твой брат Олег Воронков.