Правда о чилийском «экономическом чуде»

Правда о чилийском «экономическом чуде»

У наших «демократов» хорошим тоном считается восхищаться пиночетовскими временами в Чили. Они высказываются за просвещенного диктатора, противореча своим прежним взглядам о свободе без границ. Наш президент-полковник, в их устах, так и просится на роль «русского Пиночета». То тут, то там услышишь разговоры, что чилийская модель – это то, что надо России.

Написаны многие статей и апологетических книжек, в которых реформы в Чили представлены как огромный успех. И началось это восхваление не у нас; ещё в 1982 году классик теории «свободного, саморегулирующегося рынка» Милтон Фридман восторгался Пиночетом за то, что он «принципиально поддерживал экономику, полностью ориентированную на свободный рынок». Чили, по мнению Фридмана, – экономическое чудо.

Так ли это? Судите сами.

Чили имеет население 15 млн человек. Пять из них живут в столице, Сантьяго. Главный экспортный товар – медь. К 1960-м годам американские фирмы вложили так много в чилийскую добывающую промышленность, что фактически владели большей частью медных залежей.

В 1970 году, в результате вполне демократических выборов, президентом стал марксист Сальвадор Альенде. В ходе социалистических реформ он национализировал не только медные рудники, но также и банки, и другую собственность, принадлежавшую иностранцам. Эти действия, вместе с широким перераспределением земли по плану аграрной реформы, вызвали недовольство в чилийских и американских деловых кругах. Как теперь документально подтверждено, организацией оппозиции режиму Альенде занялось ЦРУ. Была спровоцирована широкая забастовочная кампания, «народные волнения», а в сентябре 1973 года ЦРУ помогло генералу Пиночету устроить военный переворот, в ходе которого Альенде погиб.

Новое правительство первым делом начало приватизацию предприятий, которые Альенде национализировал, и демонтаж прочих социалистических проектов. Но всё это делалось крайне сумбурно, так как собственного экономического плана у Пиночета вообще не было. В результате к 1975 году инфляция достигла 341%.

На этом фоне и появились группа экономистов, состоявшая из тридцати чилийцев. Они изучали экономику в университете Чикаго, а затем, обучаясь в аспирантуре, стали фанатичными последователями Милтона Фридмана (который позже и восхищался «результатами» их эксперимента). К концу 1974-го члены этой группы достигли высоких постов в пиночетовской администрации, и было торжественно провозглашено, что отныне политический курс будет определяться не лозунгами, но беспристрастной наукой.

Благодаря Пиночету Чикагская экономическая школа получила в Чили фантастический шанс: взять в свои руки и создать экономику на базе исключительно их собственных политических и экономических представлений. В почти лабораторных условиях, продолжавшихся 16 лет (1974—1989), команда правительственных экономистов – выпускников Чикагского университета, реализовывала свой план. Он включал в себя массивную дерегуляцию рынка и либерализацию внешней торговли, резкое сокращение денежной массы и правительственных расходов, сворачивание профсоюзов, приватизацию социальных программ и полное переписывание законов и Конституции. На время проведения реформ про демократию было забыто напрочь.

После сокращения денежной массы и правительственных расходов действительно снизилась инфляция, но безработица выросла с 9,1 до 18,7% за год – цифра, сравнимая с Великой депрессией в США. Производство упало на 12,9%. Это была самая сильная депрессия в Чили с 30-х годов. А режим расправлялся с потенциальными лидерами оппозиции, так что препятствий для продолжения реформ не возникло.

С 1976 года началось, и по 1981 год совершалось то, что было названо «экономическим чудом». В это время экономика росла на 6,6 % в год. Были отменены почти все ограничения на прямые инвестиции из-за рубежа. Иностранные инвестиции и займы лавиной хлынули в Чили, а займы с 1977 по 1981 годы увеличились в три раза.

В чём же секрет этого относительного, кратковременного, но всё же успеха? Чтобы ответить на этот вопрос, важно не забывать одно железное правило: чем глубже депрессия, тем больше последующий рост. Зачастую рост всего лишь возвращает экономику туда, где она была раньше. Возможно, самый явный пример этого – уже упомянутая Великая депрессия в США. В 1936 году экономический рост там достиг удивительной величины в 14% – лучшая цифра в мирное время за всю историю США! Но экономика лишь отвоевала обратно предыдущее падение. То же самое можно сказать и об американском подъеме времён Рейгана после спада 1980—1982 годов.

Механизм этого роста очень прост. В момент депрессии миллионы рабочих теряют работу, заводы простаивают. Во время подъёма уволенные рабочие возвращаются на пустые заводы и возникает видимость роста. Такой рост достижим сравнительно быстро и легко. Но после того, как все рабочие возвратились на работу, дальнейший рост подразумевает строительство новых заводов и рождение новых рабочих. И только с этого момента можно всерьёз говорить о росте. У либералов же с этого момента всегда начинается очередной спад.

В Чили был именно такой, можно сказать, классический случай. По суммарным показателям экономического роста с 1975 по 1980 годы страна оказалась в Латинской Америке на втором месте с конца. Хуже было только в Аргентине. А самое поразительное, что даже иллюзорное «экономическое чудо» явило миру фикцию: 80% экономического роста пришлось на непроизводительные сектора, вроде маркетинга и финансовых услуг. Велика была в «росте» и доля доходов международных валютных спекулянтов, привлечённых в Чили невероятно высокими процентными ставками; в 1977 году они составляли 51% и были самыми высокими в мире.

Поэтому не удивительно, что международная депрессия 1982 года ударила по Чили особенно сильно. Потоки иностранного капитала сократились, а в это время пришла пора выплачивать космические проценты по займам, сделанным в предыдущие годы. К 1983 году экономика Чили лежала в руинах. Безработица в некоторый момент достигла 34,6%, промышленное производство сократилось на 28%. Крупнейшие финансовые группы страны разорялись, и только массированная помощь со стороны государства не дала им разрушиться полностью. Пока экономика процветала, рентабельные фирмы переходили в частные руки, когда же эти фирмы обанкротились, затраты на их спасение пришлось нести обществу в целом. В обоих случаях выиграли богатые…

В 1984 году после получения кабальных займов МВФ чилийская экономика начала поправляться. Снова был зарегистрирован исключительно быстрый рост, в среднем 7,7% в год. Но, как и в предыдущем цикле, рост был по большей части фиктивным. В 1989 году ВНП на душу населения все еще оставался на 6,1% меньше, чем в 1981-м.

В 1988 году, в момент наибольшей стабильности чилийской экономики, правительство сочло возможным, наконец, выполнить требование своей собственной свеженькой Конституции: устроить референдум, подтверждающий президентские полномочия генерала Пиночета на следующие восемь лет. И Пиночет их с треском проиграл.

По всем без исключения параметрам средний рабочий жил в 1989 году хуже, чем в 1970-м. За этот промежуток времени часть национального дохода, приходящаяся на долю рабочих, снизилась с 52,3 до 30,7%. К 1989 году 41,2% населения жили ниже черты бедности, причём треть из них была просто в отчаянном положении. Вокруг Сантьяго и других больших городов выросли трущобы, известные как poblaciones. Жизнь в них поддерживали las comunes, бесплатные суповые кухни. В 1970 году дневной рацион беднейших 40% населения имел энергетическую ценность 2019 калорий. К 1980 году эта цифра упала до 1751, а к 1990-му еще ниже, до 1629 калорий. Кроме того, количество чилийцев, не имеющих адекватного жилья, выросло с 27% в 1972 году до 40% в 1988-м.

По неравенству доходов Чили имеет худший показатель на континенте. В 1980 году самые богатые 10% забирали себе 36,5% национального дохода. К 1989 году эта цифра выросла до 46,8%. За то же время доля в совокупном доходе нижних 50% населения уменьшилась с 20,4% до 16,8%. Высокая безработица неизбежно вызывает общее снижение заработной платы, – и в чилийском случае тоже было так. Безработные вынуждены были конкурировать за ограниченное количество рабочих мест, соглашаясь даже на зарплату ниже уровня бедности. Именно такую политику поддерживали МВФ и Мировой банк, добиваясь рентабельности компаний.

Среднегодовой доход на душу населения в 1973 году был 3600 долларов, а 1993 году стал 3170 долларов. И это – экономическое чудо? Если что и называть в этой истории «чудом», так только легковерность наших отечественных либералов.

Чикагский экономист Рональд Коуз получил Нобелевскую премию за теорему, согласно которой рынок самостоятельно решает проблемы типа экологических. Так вот, опыт Чили – можно сказать, зоны лабораторного эксперимента свободного рынка, – заставляет сильно подозревать, что теорема неверна. Сегодня Чили – одна из самых «загрязненных» стран мира.

Так что Чили может быть нам примером, но примером того, как не надо делать реформы. Конечно, обладая практически безграничным контролем над масс-медия, наши реформаторы могут даже самое оглушительное поражение представить как триумфальную победу. Не верьте им. Они лгут.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.