Гениальность с детства

Игорь Васильев родился в Москве за год до войны – 26 мая 1940-го. Его родители, Ирина Васильева и Виктор Окунчиков, познакомились в студенчестве. Вместе с однокурсниками они решили перещеголять Ильфа и Петрова – впятером написать роман «12 ударов». По сюжету, враги готовят террористический акт против правительства, но НКВД удается его раскрыть.

Кто-то на авторов донес, и им предъявляют обвинение в подготовке теракта. Потом статью Уголовного кодекса переквалифицировали на более мягкую – «контрреволюционная агитация в группе». Ссылка на пять лет, а после возвращения в Москву «врагам народа», которым вообще-то жить в столице запрещалось, повезло: во время регистрации Ирины паспортистка сделала ошибку – не внесла в паспорт отметку о высылке.

Женщина смогла прописаться у отца, а вскоре вместе с мужем переехала в Подмосковье, в Тушино – на базу ДОСААФ Окунчиков устроился тренером по конной выездке. Принимал его на работу сам Василий Сталин – страстный любитель бегов, устроивший возле Тушинского аэродрома ипподром и конюшни.

Двоюродная сестра Игоря Васильева – Ирина Габай – в детстве часто гостила в Тушино, в доме его родителей. В ее памяти осталась такая картина: они с Игорем играют под столом в оловянных солдатиков, а вокруг стола им видны лишь начищенные хромовые сапоги. «Василий Сталин приходил с адъютантами. Он был влюблен в красавицу Ирину Васильеву, – рассказывает Габай. – Под стать был и Витя. Спортивный, веселый, общительный. В доме всегда было людно».

Способности Игоря к ваянию были отмечены уже в 9 лет – на выставке «Животный мир. Изобразительное творчество детей» в Москве внимание известного скульптора-анималиста Василия Ватагина привлек вырубленный из дерева гималайский медведь. Именно Ватагина Васильев называл своим первым учителем. При его поддержке мальчика в 12 лет приняли в художественную школу при Московском государственном академическом художественном институте имени В.И. Сурикова.

После смерти Сталина Васильевы решили уехать подальше от высоких покровителей. Выбирают Ригу. Тут жила мама Ирины Михайловны – скульптор Ольга Осиповна Пенерджи. Своего одаренного внука она представила классику латвийской скульптуры Теодору Залькалну. Его вердикт был лаконичен: «Развитие таланта не прощает промедления». А заведующий отделением скульптуры Латвийской академии художеств профессор КарлисЗемдегаот слов перешел к делу – разрешил 15-летнему подростку посещать занятия как вольнослушателю. Случай небывалый в истории академии! А по окончании школы Васильева приняли в состав студентов сразу на второй курс.

«Я учился у многих выдающихся мастеров, в том числе у родоначальника латышской профессиональной скульптуры Теодора Залькална, – вспоминал Васильев. – Запомнил его фразу: «Камень – летопись веков. Лишний штрих на прекрасном теле камня превращается в уродливый рубец».

Эмиль Мелдерис учил не лепить, а строить скульптуру, как архитектурное сооружение – крепко, устойчиво, выверенно в пропорциях…»

Но особое духовное родство связывало Васильева с профессором КарлисомЗемдегой. По словам Валентины Зейле – сокурсницы и первой супруги Мастера, – их обоих интересовала восточная этика, поэзия, музыка. «Моя задача в искусстве – средствами скульптуры выразить дух и еще музыку… Скульптура должна воплощать музыкальное звучание», – утверждал Васильев.