Оборванные рельсы

Семафор остановил поезд на станции перед выходной стрелкой, машинист резко дал обратный ход — линия фронта. На железнодорожном полотне, промеж шпал, робко росла трава, пропахшая каменноугольной смолой и гарью. Рельсы забыли о теплом прикосновении колес, рельсы успела покрыть ржавчина.

Бои шли на подступах к Москве, и во фронтовой сводке замелькали названия станций и платформ, хорошо знакомых московским дачникам.

А к концу ноября семь железных дорог из одиннадцати были перерезаны противником и, по существу, превратились в пригородные. Поездам не стало дальнего пути на запад, на север и на юг.

С критическим приближением линии фронта укорачивались железные дороги, расходящиеся веером из Москвы. К концу ноября только четыре дороги связывали Москву с тылом. В одном пункте противник подошел совсем близко к дороге на Рязань. Прервалась связь и с Тулой, противник подошел к Серпухову. Октябрьская железная дорога обрывалась у Сходни, Савеловская — южнее станции Яхрома, Калининская — второй дачной зоной.

Западная — не доезжая станции Кубинка, с Киевского вокзала нельзя было добраться до Наро-Фоминска, по Московско-Донбасской — до станции Ожерелье.

Немцы наносили удары по железнодорожным коммуникациям, ведущим к столице. Но железнодорожный узел продолжал трудиться и в часы воздушных тревог, под бомбами.

Поведение железнодорожников не назвать иначе, как героическим. Электромеханик станции Люблино Федоров продолжал тушить состав с боеприпасами и после третьего ранения. Сигналист станции Воробьевы горы Дронова, раненная, продолжала регулировать движение поездов. Машинист-инструктор Мокринский, раненный на станции Подлипки, отцеплял горящие вагоны от состава с боеприпасами; благодаря его усилиям поезд проследовал дальше к Москве. "Юнкерсы" обстреляли станцию Шереметьево. Загорелись вагоны, в которых лежали тяжелораненые, а на соседнем пути горел поезд с боеприпасами. Помощник механика Рижского восстановительного поезда Пронкин вынес из огня двадцать четыре раненых, но сам от осколка бомбы погиб.

В сравнении с довоенным временем нагрузка узла увеличилась в 3–5 раз; это было вызвано потоками военных грузов, эшелонов с войсками, спешащими на фронт, срочной эвакуацией заводов, учреждений, институтов, жителей Москвы, беженцев из западных областей.

Особенно были перегружены станции Окружной железной дороги, Москва-Сортировочная, Москва-Товарная, Москва-Пассажирская.

В июле и октябре были дни, когда отправляли на восток до 5 тысяч вагонов с оборудованием.

Осенью сорок первого центральные железнодорожные магистрали работали с колоссальным напряжением, особенно Горьковская линия (53 пары поездов в сутки по воинскому графику), Ярославская линия (56 пар поездов) и Ленинская линия (79 пар поездов). Только в октябре — ноябре московское кольцо приняло 11 748 вагонов. Можно представить нагрузку и перегрузку, какую испытывали путейцы. В те дни московские железнодорожники освоили так называемый караванный способ пропуска эшелонов, когда одни поезд следует в затылок другому на расстоянии видимости хвостовых сигналов впереди идущего поезда. Это происходило и в условиях светомаскировки. А каково было отыскать в рельсовом лабиринте Сортировочной единственную "зеленую улицу"! С огромным трудом перебрасывали подчас войска с одного участка фронта на другой. Когда укрепляли левый фланг Западного фронта, Ставка срочно направила туда 2-й кавалерийский корпус генерала Белова. В исключительно трудной обстановке в кратчайшие сроки под Тулу и Каширу отправили 39 эшелонов с войсками!

В таких условиях женщины-железнодорожники осваивали новые специальности, профессии. Билетные кассирши становились кочегарами на паровозах; счетные работники, конторщицы — помощниками машинистов, товарными кондукторами. Встали в ряд со взрослыми юноши и девушки, подростки, которые до войны занимались под Москвой на Детской железной дороге. Юноши Ольховцев, Агин, Скворцов работали помощниками машинистов в депо Москва-Сортировочная. Аню Козлову, начальника станции Детской железной дороги, назначили оператором станции Люберцы-1.

На полустанке Лихоборы 26 комсомольцев перед уходом в армию учили молодых женщин своим профессиям. Под присмотром комсомольца Макарова работали осмотрщиками вагонов Зина Серяпова и Нина Репина. По примеру Макарова призывники обучили 40 женщин. А конторщицы, счетоводы учили своей профессии выпускниц школ.

Огромную роль в битве за Москву сыграла Окружная железная дорога, чьи рельсы окольцевали город.

Братцево, Андроновка, Белокаменная, Угрешская, Пресня, Черкизово, пост Октябрьские казармы, Канатчиково, Лефортово, Лихоборы, Кожухово, Бескудниково, Бойня, Воробьевы горы, Кутузово, Ростокино, Серебряный бор…

Это ныне Москва разрослась и вместила довоенные пригороды и предместья. Но многие ли до войны, кроме жителей окраин, бывали на сортировочных станциях, разъездах, видели эти полустанки, путевые посты, околотки? Останавливались там лишь товарные поезда.

Нарушение светомаскировки на Окружной дороге было очень опасно. Фонари паровозов, семафоры, лампы путевых стрелок выдали бы вражеским бомбометателям световой контур дороги.

Вот почему машинисты, их помощники, смазчики, кондукторы, сцепщики, стрелочни ки, десятники путей, башмачники вынужденно работали в полутьме или в кромешной тьме. Кондуктор или сцепщик лишился возможности подавать световые сигналы; не очертишь условный круг фонарем, не помашешь им над головой.

На путях чаще слышались теперь сигналы, поданные рожками или свистками.

Окружная железная дорога не была безжизненной и в часы бомбардировок. При шатких отблесках паровозных топок, при слабом мерцании синих семафоров, при свете тусклых фонарей на стрелках шла бессонная работа.

Обеспечить безопасность движения, не принять поезд на занятый путь, избежать крушений, столкновений, без задержек пропускать поток грузов, адресованных городу: уголь, муку, керосин, дрова, картофель!

Но прежде всего — без промедления пропускать эшелоны на воинские площадки, чтобы танки, пушки, броневики, санитарные машины, повозки, полевые кухни как можно быстрее съезжали с платформ. Быстрее выгружать из вагонов застоявшихся в долгой дороге коней, а также снаряды, патронные ящики, минометы, пулеметы, катушки с проводом и колючей проволокой.

В нелетную погоду расторопные ротные повара безбоязненно разжигали топки и варили обед в полевых кухнях на платформах.

Осенью в ожидании воинских эшелонов срубили и поставили возле путей кипятилки-избушки для титанов, кипятильников; там хлопотали истопники, кубовщицы. И кипяток, поджидающий дальних пассажиров, соскучившихся по горячей пище, по чаю, можно было считать угощением…

Той осенью Окружная дорога стала крепким поясом обороны. Кольцевая магистраль блестяще сыграла роль рокадной прифронтовой дороги, хотя протяженность ее небольшая — всего 54 километра. Но она героически помогала перебрасывать войска, военную технику с одного направления на другое.