Глубокая операция. Крещение практикой

Часто приходилось слышать о том, что, дескать, Сталин неудачно выбрал время для начала войны с Финляндией. Мол, морозы и снег до предела осложнили проведение операции, летом все было бы проще. Согласимся с А. Исаевым — время для наступления было выбрано идеально. С самого начала было понятно, что Сталин рассуждал примерно так же, как до него в 1237 году рассуждал хан Батый, готовясь к походу на Русь. Казалось бы, идеальными для татарской конницы были весна — лето, зимой же не пройти по снегу, особенно в лесах и не найти корма лошадям. Однако Бату-хан от своих разведчиков знал, что хороших дорог для его многотысячной конницы в русских северо-западных княжествах практически нет, даже летом сплошь леса, реки и топи. Весной же из-за половодья заливает так, что русские сами вынуждены передвигаться исключительно на лодках. Поэтому джихангир решил наступать зимой по руслам замерзших рек к крупным столицам русских княжеств, на берегах этих самых рек и выстроенных. Солому же для лошадей добывали, ободрав крыши деревенских домов.

Финляндия весной и летом при взорванных финскими саперами мостах и завалах на дорогах совершенно непроходима: любой большой ручей превратится в серьезное препятствие для колонн советской бронетехники. Что уж говорить о крупных реках, болотах и озерах, которых не счесть на земле Суоми. Кроме того, Сталин просто не мог ждать лета 1940-го. На это лето у него было запланировано главное мероприятие, а пока необходимо было успеть обезопасить свой северный фланг от англичан. Сталина также подгонял страх того, что Антанта и Германия вот-вот помирятся. Коба стремился осуществить свой стамбульский гешефт, прикрываясь немцами от англичан и французов как щитом. Пока Антанта находилась с Германией в состоянии войны, руки западных держав для зашиты Босфора и Дарданелл были связаны и военные возможности ограниченны. ·

За полтора часа до начала наступления, в 6.50, советская артиллерия открыла огонь по финской территории на Карельском перешейке, а в 8.00 7-я армия командарма 2-го ранга В.Ф. Яковлева без объявления войны перешла советско-финляндскую границу в районе поселков Райяоки и Липола. И началось…

Планы, грозно выглядевшие на бумаге, обернулись классическим российским бардаком. Утренняя артподготовка оказалась пустым выбрасыванием снарядов — противник скрытно отошел на основные позиции задолго до наступления советских войск, выдвинув вперед разведывательно-диверсионные группы, а даже если бы и остался в районе границы, большого ущерба огонь артиллерии РККА 30 ноября финнам не нанес бы, так как точных координат расположения противника у орудийных расчетов не было: огонь велся по карте, по предполагаемым местам сосредоточения финских отрядов.

Утверждения Исаева о том, что части РККА застряли, только когда наткнулись на финские ДОТы линии Маннергейма — ложь. Красная Армия начала «буксовать» в первый же день!

Уже 2 декабря 1939 года Мерецков получает «вводную» от Ворошилова и Шапошникова:

«Директива № 0256, 2 декабря 1939 г. Продвижение наших войск на фронте 8-й и 9-й армий, несмотря на незначительные силы финских войск против этих армий, проходит недопустимо медленно и нерешительно. Мы не можем долго болтаться в Финляндии, двигаясь по 4–5 километров в сутки. Нужно поскорее кончить дело решительным наступлением наших войск…» (РГВА. Ф. 33987. On. 3. Д. 376. Л. 1,2).

Еще через несколько часов Духанов и Хабаров получают «втык» непосредственно от наркома обороны.

В этот же день, без пяти одиннадцать вечера, «пропесочил» своих подчиненных и бравый командующий ЛВО.

«Приказ № 05/оп, 2 декабря 1939 г. (22 ч 55 мин.).

…2. Обращаю внимание командующего 8-й армией комдива Хабарова на недопустимо медленное продвижение войск армии и приказываю потребовать от командиров 1 и 56 ск большей подвижности. Если на левом фланге, в районе Салми, части задерживаются преодолжением препятствий, необходимо быстро перегруппировать войска к северу, обойти полосу заграждений, вклиниться в ее промежутки и быстро выйти в тыл группировки противника…

Мерецков

Вашугин

Чибисов»

(РГВА. Ф. 37977. On. 1.Д. 235. Л. 7–9).

Таким образом, уже ЗО. 11–02.12.1939 года, еще до начала серьезных боев, весь план операции пошел наперекосяк.

«…Уже эти первые бои с противником, значительно уступавшим и в численности, и в вооружении, ясно показали большинство недостатков в организации войск и боевой подготовке наших бойцов и командиров» [1, с. 69].

Первой столкнулась с финскими ДОТами вовсе не 24-я, а 90-я дивизия, причем в первый же день. Это была не линия Маннергейма и не укрепрайон. В пограничном районе Липола находился небольшой укрепленный узел. Только на третий день, 2 декабря, выкатив на прямую наводку 152-мм орудия, 90-я сд (потерявшая в первый же день 12 танков) заставила капитулировать финнов.

Трогательный рассказ Исаева о том, что командир 24-й Железной стрелковой дивизии П.Е. Вещев погиб якобы при штурме укреплений Вяйсяненского узла линии Маннергейма — ложь. События развивались по уже известному нам сценарию. 6 декабря части 24-й дивизии уткнулись в укрепленный район, а финны тут же выслали на фланги советской колонны свои маневренные группы. Одна из них напала на двигавшийся совместно с саперным батальоном штаб советской дивизии и пуля снайпера оборвала жизнь комдива.

Таким же вымыслом являются рассказы о том, будто бы Мерецков ничего не знал ни о линии Маннергейма, ни о финских ДОТах. Допуская, что об отдельных оборонительных сооружениях он и не знал, констатируем тот факт, что командующий ЛВО прекрасно представлял себе, где начинается и располагается главный оборонительный рубеж финнов.

Первой, вновь вопреки утверждениям Исаева, вышли к линии Маннергейма части 49-й и 142-й сд из состава группы Грендаля, на крайнем правом фланге. Это произошло 5 декабря 1939 года. Обращаем внимание читателя на ключевую фразу Мерецкова из приказа от 01.12.1939 года: «…На направлении Мется-Пиртти части 7-й армии подошли непосредственно к флангу основного укрепленного района противника» (РГВА. Ф. 37977. On. 1. Д. 235. Л. 3,4). Ив этот же день Мерецков получает приказ Ворошилова и Шапошникова за № 0295/оп:

«…Приказываю: 1. 6 декабря с рассветом решительно форсировать реку Тайпалеен-Иоки, быстро выбросить на левый берег 49-ю стр. дивизию и вслед за ней 150-ю стр. дйвизию и выйти во фланг и тыл укрепленного района…» (РГВА. Ф. 37977. On. 1.Д. 232. Л. 32).

Получается, что не только Мерецков с его альбомом УРов знал о расположении главного оборонительного рубежа финнов, но также и Ворошилов с Шапошниковым. Впрочем, до 5 декабря успело произойти еще много интересного.

30 ноября 1930 года ВВС РККА совершили первые налеты на города Финляндии. Из-за плохих погодных условий финские истребители не смогли взлететь для перехвата советских бомбардировщиков. По той же причине 8 ДБ-3 из 3-й эскадрильи 1 — го МТАП ВВС КБФ под командованием майора Токарева вместо хельсинкского порта вывалили бомбы на густонаселенную часть города. В Хельсинки погиб 91 человек и еще 236 жителей были ранены. На запрос генсека Лиги Наций Ж. Авеноля относительно произошедшего, нарком иностранных дел Молотов заявил, что никакой бомбежки города не было, а самолеты сбрасывали корзины с хлебом для голодающего пролетариата финской столицы.

В тот же день ООН (отряд особого назначения) после артобстрела и бомбардировки захватил острова Сескар и Лавенсари. Было захвачено 8 пленных (как указано в справке штаба Балтфлота). На острове Сескар сгорело около 30 домов в местной деревне.

1 декабря береговые батареи и корабли КБФ обстреливали финские порты и укрепления на Карельском перешейке. В тот же день было сформировано марионеточное «народное правительство» так называемой «Финляндской демократической республики» во главе с Отто Куусиненом.

В состав «правительства» также вошли: заместитель председателя «Народного правительства» и министр финансов Маури Розенберг; министр обороны комдив РККА Аксел Антилла; Туре Лехен (министр внутренних дел и по совместительству сотрудник НКВД СССР); Аурас Эйкиля (министр земледелия), Инкери Лехтинен (министр просвещения), а также «коренной финн» — Пааво Прок-конен, в миру Павел Прокофьев (министр по делам Карелии и еще один сотрудник НКВД по совместительству). Однако дальше Тери-оки «правительство» не уехало — впереди шли бои.

Одновременно из граждан СССР карельской и финской национальности началось формирование 106-го (финского) стрелкового корпуса в качестве вооруженных сил новой «республики». «Правительство» Куусинена мировым сообществом, естественно, признано не было.

Как уже было указано выше, с 30 ноября по 3 декабря КБФ проводил десантные операции по захвату островов Сескар, Л авенсаари, Соммерс, Большой Тютерс и Гогланд. Несмотря на то что с захбатом островов все давно ясно, до сих пор встречаются помарки (не ошибки даже) в многочисленных исследованиях. Так, П. Аптекарь указал, что на острове Сескар противник «оказал незначительное сопротивление, подавленное вскоре огнем корабельной артиллерии», а высадка на остальных островах «почти не встретила сопротивления». Эти свидетельства не совсем соответствуют действительности, поэтому во избежание дальнейших заблуждений приводим отрывок из доклада начальника штаба Балтийского флота контр-адмирала Пантелеева, представленного 10 декабря 1939 года Главному морскому штабу.

«…Высадка десанта (на о. Лавенсаари. — С.З.) в составе двух усиленных рот закончилась в 16.30; сопротивление противником не оказывалось, остров был покинут до прихода десанта…

На следующий день силами лавенсаарского отряда был захвачен остров Соммерс и силами сескарского отряда — остров Нерва…

Позднее — 2.12 отдел ьной операцией десанта… без сопротивления был захвачен о. Большой Тютерс… Все данные разведки об отсутствии вооружений на островах подтвердились.

… Захват острова Гогланд.

…В качестве одной из ошибок можно отметить, что уже 1.12, во время разведоперации, противник обнаружен не был. Несмотря на это высадка десанта производилась 3.12 и с рачетом на большое сопротивление…» (РГАВМФ. Ф.р-92. On. 2Д. 540. Л. 1–6).

Уже 1 декабря закончилась нелетная погода, а вместе с ней и сладкая жизнь сталинских авиаторов. В этот день ВВС РККА потеряли в результате атак истребителей ВВС Финляндии первые 11 самолетов. Финны потеряли один «Фоккер» DXXI, а также уничтоженный в ходе бомбежки аэродрома Иммола учебный самолет Де Хэвиленд «Мот». Но далее, в начале декабря, плохая погода с сильным снегопадом вновь прекращает полеты авиации обеих сторон над Карельским перешейком и Балтийским морем.

3 декабря Финляндия обратилась в Лигу Наций с заявлением о принятии мер к агрессору, то есть к СССР, и 14 декабря Советский

Союз был исключен из числа членов этой организации. 15 декабря еще один «рыцарь без страха и упрека» И.И. Майский, по поводу произошедшего в Женеве записал: «Плакать нечего! Пожалуй, это даже может оказаться для нас выгодным».

3 декабря в полдвенадцатого ночи Мерецков получил приказ Ворошилова и Шапошникова № 0269/оп. Нарком обороны уже осознал, что операция протекает не так, как планировалось, и этот его приказ — первая попытка на ходу перестроить методы боевых действий Красной Армии. Позже появится еще целый ряд подобных документов. Этот приказ наглядно демонстрирует, с какими проблемами пришлось столкнуться войскам уже в первые три дня.

«…1. Главный недостаток наших частей, особенно в тех районах, где противник имеет сеть построенных препятствий и засад… состоит в том, что артиллерия отрывается от пехоты, пехота забегает вперед и, напоровшись на серьезные препятствия, вынуждена ждать подхода артиллерии. Д ля ликвидации этого недостатка настоятельно необходимо в указанных выше районах, особенно на Карельском перешейке, вести наступательные операции в следующем порядке: наступление открывается интенсивным артиллерийским огнем не только полковой, но и дивизионной, особенно гаубичной, артиллерии, а где возможно привлекать и 152-мм артиллерию; продолжительность артогня 5, максимум Юминут; вслед за этим идет движение пехоты, танков километра на 3–5 в зависимости от обстановки, затем подтягивается снова дивизионная артиллерия для нового открытия огня после того, как пехота успела закрепиться на пройденных рубежах и изготовиться для нового продвижения.

…Главный недостаток действий нашей авиации состоит в том, что она ставит себе сразу большое количество целей, разбрасывается по множеству объектов и неохотно берется за конкретные задачи, имеющие своей целью обслужить непосредственно пехоту…» (РГВА. Ф. 33987. On. 3. Д. 1376. Л. 10–12).

Но вернемся к частям дивизий, получивших приказ на штурм линии Маннергейма в районе реки Тайпалеен-Иоки. Открыв огонь в 8 утра, артиллерия, поддерживавшая 49-ю и 142-ю сд, в течение 4 часов выбрасывала снаряды на ветер: командиры батарей не имели представления о расположении огневых точек и позиций противника. Командарм Мерецков не удосужился поделиться с ними сведениями хотя бы из своего альбома. Ни 5, ни 6 декабря прорвать оборону финнов в этом районе не удалось (следует отметить, что ее здесь не удалось прорвать ни в Зимнюю, ни в Отечественную войны).

В это же время левее на штурм противоположного берега озера Суванто-Ярви в районе Кивиниеми пошла 142-я сд, однако с тем же, что и соседи, успехом. А рядом беспомощно «долбили» район Кивиниеми у реки Вуоксен-Вирта части 90-й сд. Уложив почти весь 173-й стрелковый полк, 90-я стрелковая не смогла поколебать позиции финнов и также, как и в случае с 142-й сд, повторные попытки наступления были отменены командованием.

Итогом двухдневного «кровопускания» стало появление нового ворошиловского приказа от 7 декабря № 0311/оп следующего содержания:

«…Организация форсирования реки Тайпалеен-Иоки 6 декабря была произведена неудачно лишь потому, что вы артиллерийскую подготовку оторвали по времени от переправы и не сочетали одно с другим.

…4. Всемерно ускорить выдвижение 150-й стр. дивизии и вводить ее на северном берегу для быстрой поддержки частей 49-й стр. дивизии…» (РГВА. Ф. 37977. On. 1.Д. 232. Л. 35,36).

Однако все усилия оказались тщетными и в течение 7–8 декабря правофланговые части группы Грендаля отошли на восточный берег реки Тайпалеен-Иоки.

5—7 декабря отряд кораблей Ладожской флотилии вошел в Тай-паленский залив и не нашел ничего лучше, как на виду у неподавленных батарей противника начать «освоение гавани и новой базы» Сауна-Саари. В 12.10 8 декабря финны открыли по кораблям огонь. Отряд был вынужден выйти из гавани в озеро, где тральщик «Москва», задев камни, повредил правый винт; тральщик М-30, получив на камнях пробоину, вынужден был выброситься на берег, однако маневр был проделан столь неудачно, что по пути М-30 протаранил и потопил СКА-416.

Почти одновременно с № 0311/оп в войска ушел и приказ № 0315/оп.:

«Действия нашей пехоты по-прежнему происходят в отрыве от своей артиллерии. В дополнение моего приказа решительно требую, чтобы батальоны и роты обязательно сопровождались непосредственно орудиями 45-мм противотанковой артиллерии и 1–2 орудиями полковой артиллерии 76-мм. Категорически воспрещаю использование рот и батальонов для боевых действий без сопровождения 45-мм и 76-мм орудиями…

К. Ворошилов»

(РГВА. Ф. 37977. On. 1.Д. 232. Л. 34).

Более благополучно обстояли дела в полосе наступления 14-й армии, в районе Петсамо, где Фролову противостояли лишь мелкие группы финнов. В «Дне М» Суворов красочно живописал, как отряд советских пограничников (якобы сплошь и рядом подготовленных к разведывательно-диверсионным действиям в тылу врага), совершив марш-бросок на лыжах через тундру, захватил Петсамо еще до подхода основных сил.

Вся эта бравада, конечно же, не имеет под собой никакой реальной основы хотя бы потому, что пограничники попросту не могли быть использованы в качестве авангардных соединений стрелковых войск:

«Доклад начальника штаба пограничных войск Карельского округа начальнику штаба 9-й армии № 2246 от 17.12.1939 г.

Директивой народного комиссара обороны Маршала Советского Союза Ворошилова и народного комиссара внутренних дел комиссара государственной безопасности Берия № 16662 от 14.09.1939 г. указано, что пограничные войска входят в оперативное подчинение командования РККА, оставаясь на месте, с началом военных действий и до выхода частей РККА на 30–50 км…

Начальник штаба пограничных войск НКВД Карельского округа

полковник Киселев»

(РГВА. Ф. 34980. On. 5Д. 208. Л. 7, 8).

В действительности Петсамо был занят комбинированным ударом с суши и с моря силами 52-й сд и кораблей Северного флота. Части финнов в районе города насчитывали аж полтора батальона из состава Лапландской группы Валениуса. Ничего удивительного нет в том, что уже 2 декабря Петсамо без особых усилий был захвачен. Однако, несмотря на то что, согласно плану, 104-я сд 14-й армии должна была продвигаться на юг для содействия 9-й армии Духа-нова, никакого продвижения вперед не произошло: руководство РККА пересмотрело свои планы и отдало приказ Фролову крепко удерживать в своих руках район Петсамо и закрыть норвежскую границу (угадайте от кого?).

Части 8-й и 9-й советских армий в это время медленно (по 5–8 км в сутки), постоянно «буксуя» в пробках и отражая налеты диверсионных групп противника на тылы, продвигались вперед.

7 декабря Ворошилов отдал приказ Мерецкову о подготовке к проведению десантной операции.

«№ 0309 22 ч 10 мин.

Приказываю: 1. 70-ю стр. дивизию, выведенную в резерв, в самом срочном порядке подготовить для десантной операции и сосредоточить в Район посадки.

…7. Специально подобрать хорошего, решительного командира дивизии, способного выполнить возлагаемую на него задачу. Фамилию подобранного командира дивизии донести мне немедленно…» (РГВА. Ф. 37977. Оп.І.Д. 232. Л. 75,76).

«Хороший и решительный командир» был подобран — им стал бывший военком казанского военного училища. Так началась головокружительная, но короткая карьера генерал-лейтенанта (а на тот момент комдива) М.П. Кирпоноса.

В этот же день в 15.05 командующий 7-й армией Яковлев получает «нагоняй» от Мерецкова.:

«Приказ… № 016/оп…

Развитие прорыва в направлении Мюллюкюля идет чрезвычайно медленно (на самом деле вообще не идет». — С.З.). Командование 7-й армии не имеет информации о ходе развития прорыва. В течение пяти дней не добилось нормальной работы связи. Сутками не могут получит данных, как развивается наступление в направлении Кивиниеми (никак не развивается. — С.З.). Разведка и подготовка атаки на выборгском направлении идет недопустимо медленно…» (РГВА. Ф. 37977. On. 1. Д. 235. л. 36,37).

9 декабря — новая «вводная» Ворошилова и Шапошникова частям 14-й, 9-й и 8-й армий:

«Директива № 0338 (01 ч 20 мин).

Тактика противника — строить везде заграждения — вызывает необходимость быстрой поддержки пехоты стр. дивизий в районе боевых действий артиллерией 45-мм и 76-мм полковой. Без этой поддержки артиллерии невозможно продвинуть вперед пехоту.

Поэтому приказываю там, где 45-мм батареи не могут продвигаться на тягачах «Комсомолец», перевести их на конную тягу. Там, где, наоборот, дороги позволяют и при наличии тракторов «Комсомолец» переводить на них 76-мм полковую артиллерию. «Комсомольцы» будут дополнительно присланы в армии (вот что значит не иметь самоходной артиллерии! — С.З.)…» (РГВА. Ф. 37977. On. 1.Д. 232. Л. 42).

Еще через час в структуре руководства силами вторжения произошли первые кардинальные перестановки.

«Директива Главного Военного Совета командующим войсками ЛВО, 14,9, 8 и 7-й армиями, Балтийского и Северного флотов, наркому ВМФ № 001 от 9 декабря 1939 г.

1. В целях усиления руководства войсками и флотами, ведущими боевые операции с территории Ленинградского военного округа, существующее фактически фронтовое управление ликвидировать.

2. С 18.00. 9.12.1939 г. непосредственное руководство 14, 9, 8, 7-й армиями, а также Балтийским и Северным флотами возложить на Ставку Главного командования Красной Армией, организованной по указанию правительства СССР, в составе: Главнокомандующего Маршала Советского Союза Ворошилова; народного комиссара Военно-Морского Флота флагмана флота 2-го ранга Кузнецова, начальника Генерального штаба командарма 1 — го ранга Шапошникова и члена Главного Военного Совета Красной Армии тов. Сталина.

3. Командующим 7-й армией назначить командарма 2-го ранга Мерецкова и членами Военного совета армии дивизионного комиссара Ватутина и Жданова.

4. Заместителем Мерецкова по управлению Ленинградским военным округом назначить командарма 2-го ранга Яковлева…» (РГВА. Ф. 33987. Оп. З.Д. 1376. Л. 26).

10 декабря в 22.00 свою оперативную сводку представило командование 9-й армии — о выходе на рубеж Куолаярви — Мюкеля— Суомуссалми — Корписалми — Нурмиярви — Хатувара. Ни Духанов, ни Соколов еще не подозревают, что 9-я армия достигла рубежа своего наибольшего продвижения в этой войне и приближается черная полоса.

Весь день 10 декабря Генштаб РККА и штабы 7-й, 8-й и 9-й армий готовились к новому броску вперед. По всей видимости, и Ворошилов, и Шапошников были уверены в его успехе, мало того, по неизвестным причинам (очевидно, став жертвой лживых докладов командиров) они были убеждены, что оборона противника в районе Тайпалеен-Иоки — Вуоксен-Вирта прорвана и в настоящий момент успешно преодолевается. В этой обстановке Ставка Главного Командования направляет оперативную директиву № 0358 на проведение наступательной операции по овладению Выборгом (!). В этот же благословенный день Клим наконец осчастливил 8-ю и 9-ю армии валенками. В 8-ю было отправлено более 50 тыс. пар, а в 9-ю — более 30 тыс. пар. А вслед за валенками Хабаров и Духанов также получили по директиве на проведение наступательной операции. 8-я армия должна была овладеть Сортавала, 9-я — Оулу и Каяаани.

Однако наступление, частично начатое еще 9 декабря, было одинаково неудачным для всех советских армий. 14-я армия к сроку оказалась не готова — 104-я горная стрелковая дивизия после неудачного боя в ночь с 4 на 5 декабря активных действий не вела и Снималась прикрытием норвежской границы и побережья, а 52-я сд еще не завершила сосредоточения. Наступление началось лишь 12 декабря в направлении Рованиеми, но 19-го приказом штаба 14-й армии движение было остановлено и 52-я сд перешла к обороне юго-западнее Питки-Ярви. Больше активных наступательных действий, за исключением диверсионных налетов, в полосе 14-й армии не вела ни одна, ни другая сторона. Потери армии Фролова за месяц боев составили 85 человек убитыми и пропавшими без вести и 111 раненными.

Южнее три дивизии 9-й армии Духанова (122-я, 163-я и 54-я), не вступая пока в серьезные бои (финны пока не обладали на данном участке фронта серьезными силами), двигались, тем не менее, крайне медленно, да еще и в трех разных направлениях: 122-я — на Кемиярви и Рованиеми (по плану она должна была соединиться с 52-й сд 14-й армии), 163-я — через Суомуссалми на Пуоланка и 54-я сд — на Контиомяки. Разрывы между дивизиями составляли десятки километров.

Медленное продвижение частей 9-й армии продолжалось до 17 декабря, когда 163-я сд комбрига Зеленцова заняла Суомуссалми, район, в скором времени превратившийся для советских частей в «гиблое место». Но пока что ничто не предвещало катастрофы. Тем не менее потери 9-й армии к этому моменту уже составляли 244 человека убитыми и 706 раненными.

Гораздо раньше, чем у северного соседа, возникли проблемы у товарища Хабарова, командующего 8-й армией, который должен был ударом в обход Ладожского озера взять Сортавала (Сердоболь) и выйти в тыл «армии перешейка» финнов на соединение с Правой группой 7-й армии под командованием Грендаля.

Шесть дивизий 8-й армии (56-я, 139-я, 75-я, 155-я, 168-я и 18-я), двигавшиеся по пяти дорогам, застряли практически одновременно в десятых числах декабря. 56-я сд, наступавшая на лоймоловском направлении, с 12 декабря втянулась в изматывающие и бесперспективные лесные бои. Полки дивизии, несколько раз попадавшие в окружение, но каждый раз благополучно вырывавшиеся из кольца, устали бороться с финскими диверсионными отрядами, постоянно перерезавшими коммуникации советских войск в этом районе. Наконец, 26 декабря 56-я дивизия окончательно перешла к обороне.

Еще хуже обстояли дела в полосе наступления 1-го стрелкового корпуса. Наступавшая на Толвоярви 139-я сд во встречном бою 11–13 декабря была разбита группой полковника Пааво Тал вела и обратилась в паническое бегство. Положение 14 декабря спасли части 75-й сд, следовавшей уступом за 139-й, которые стабилизировали линию фронта в районе реки Ала-Толва-Ярви. Тем не менее последующими атаками егеря полковника (позже генерал-майора) Талвела вынудили части 139-й и 75-й сд отступить в сторону госграницы более чем на 50 километров.

По официальным данным (которые П. Аптекарь справедливо подвергает сомнению как заниженные), потери 139-й сд с 8 по 17 декабря составили 718 человек убитыми, 1570 раненными и 1089 пропавшими без вести. Было оставлено на поле боя 2247 винтовок, 165 станковых и 240 ручных пулеметов, 13 45-мм, 8 76-мм пушек и одна 122-мм гаубица [1].

75-я сдс 14 по 24 декабря, поданным ее штаба, потеряла 954 человека убитыми, 1529 раненными и 1619 пропавшими без вести. Было оставлено и уничтожено огнем противника 1196 винтовок, 133 ручных и 103 станковых пулемета, 8 45-мм и 5 76-мм пушек, 12 минометов, 12 танков и 2 бронеавтомобиля [1].

12 декабря в бои на реке Айтга-Йоки вступила и 155-я сд, наспех набранная из резервистов на территории БССР. Никакого продвижения здесь дивизия не добилась, потеряв с 12 по 15 декабря 177 человек убитыми, 710 раненными и 210 пропавшими без вести. Общие потери с 30.11 по 15.12.1939 года составили 336 человек убитыми, 926 раненными и 251 пропавшими без вести, а также 504 винтовки, 31 станковый и 34 ручных пулемета, 5 танков Т-37,3 Т-26 и 2 бронеавтомобиля [1].

Южнее всех частей 8-й армии, на главном (Сортавальском) направлении, действовали левофланговые части 56-го стрелкового корпуса (не путать с 56-й сд той же 8-й армии) в составе 168-й и 18-й сд, а также 34-й легкотанковой бригады. К10 декабря дивизии вышли в район Леметти. Финны, обеспокоенные продвижением частей 56-го ск, перебросили на это направление дополнительные силы и к 18 декабря остановили продвижение советских войск. Однако самое страшное для 168-й и 18-й сд было еще впереди.

Наконец, на Карельском перешейке продолжалось наступление отдельных частей 7-й армии. Под руководством уже нового главкома — Мерецкова 49-я, 142-я, 90-я дивизии 19-го ск; 43-я, 24-я, 70-я дивизии 50-го ск; а позже 123-я, 138-я и 150-я стрелковые Дивизии при поддержке 1-й, 13-й, 20-й, 35-й, 40-й танковых, а также 15-й и 35-й мотострелковых бригад на фронте от Ладожского озера до Балтийского моря (а вовсе не только в полосе Сумма-Хотиненского УРа, как может показаться, читая Исаева) на всех направлениях безуспешно пытались взломать линию Маннергейма. Однако, как отметил С. Степанов в своей книге «Прорыв»:

«…одной храбростью, отвагой и мужеством не возьмешь укреплений врага. Для преодоления линии Маннергейма помимо бесстрашия требовались высокая организованность, выучка и взаимодействие всех родов войск».

День ото дня все меньше оптимизма и все больше раздражения наблюдалось в приказах Кремля. 11 декабря Ставка делает первое предупреждение командующему 8-й армией о неудовлетворительных действиях приданной его войскам авиации:

«…Авиация армии позволяет противнику подвозить против вас войска и питать их. Бомбардировка указанных вам железнодорожных узлов почему-то не производится.

Приказываю решительно разбомбить и разрушить железнодорожные узлы Маткаселька, Янис-Ярви и Витаинкюля и поддерживать систематические бомбометания по этим узлам, используя малейшую возможность вылетов по условиям погоды. Под личную ответственность начальника ВВС 8-й армии Копца требую быстрого выполнения этого приказа…» (РГВА. Ф. 37977. On. 1.Д. 232.Л.74).

В тот же день приказание за № 0384 Генерального штаба РККА получил Духанов:

«Главнокомандующий приказал:

1. Немедленно ускорить погрузку 44-й стр. дивизии и срочно отдельными частями двинуть за 163-й стр. дивизией, обязательно использовав грузовые автомобили, не нарушая подвоза снабжения 163-й стр. дивизии.

2. Вам идут по жел. дороге пять эскадрилий истребителей, выжидают погоду три эскадрильи СБ, однако до подхода этих частей ваша авиация работает недостаточно толково. Необходимо решительно наличной авиацией разбомбить и разрушить узел жел. дорог — ст. Контиомяки.

3. Авиация армии, работая с аэродрома Ухты, слишком удалена от объектов атаки. Необходимо быстро выбрать посадочные площадки для авиации ближе к войскам. Требую быстрого исполнения задачи — полного разрушения жел. дор. узла — ст. Контиомяки…» (РГВА. Ф. 34988. On. 5. Д. 210. Л. 58).

На следующий день, обеспокоенная неудачно разворачивающимся сражением под Толваярви, Ставка шлет Хабарову директиву № 0415:

«Вам будут подвезены дополнительно две полные стр. дивизии, так что всего у вас будет восемь дивизий.

Поэтому можете пустить в дело 75-ю стр. дивизию, которая в случае необходимости могла бы сменить 139-ю стр. дивизию. 139-ю стр. дивизию в этом случае можно вывести в резерв, дать ей отдых, пополнить ее и привести в порядок… Ворошилов… Сталин… Шапошников» (РГВА. Ф. 37977. Оп.І.Д. 232. Л. 66).

Наконец, в самом конце дня все командующие действующих в Финляндии армий получают новую «жизнеутверждающую» директиву Ставки № 0418 о необходимости выполнения «элементарных требований», таких, как организация разведки, меры безопасности при движении в лесных районах, естественно, тесного взаимодействия между пехотой и артиллерией, а также грамотное управление войсками и четкое планирование предстоящего боя.

16 декабря, когда в районе Суомуссалми стало нарастать напряжение, Ставка отдает приказ № 0464:

«…1.122-я стр. дивизия имеет определенное и прямое направление на Рованиеми и поэтому должна быть сосредоточенной при своем наступлении на Рованиеми.

2. Основное направление наступления 9-й армии — через Пуоланка на Улеаборг — и на нем должны быть сосредоточены две стр. дивизии (163 и 44) в полном их составе. Между тем, вашими предложениями 44 стр. дивизия раздергивается на заслоны и главный удар ведется лишь одной 163-й стр. дивизией.

3.54-я стр. дивизия должна быстро покончить с противником, находящимся у Кухмониеми, и вести наступление на станцию Контиомяки, где и закрепиться. Для обеспечения левого фланга дивизии должен быть оставлен небольшой заслон.

4. Для охраны тыла нужно использовать комендантские взводы и этапные роты, а не раздергивать для этой цели 44-ю стр. дивизию.

5. Директива Ставки от 10 декабря 1939 года № 0362 с ясностью поставила вам задачу и нужно ее только выполнять, а не дробить дивизии армии по отдельным направлениям…

…7. Для вашего сведения сообщается, что скоро будут созданы из погранчастей и частей НКВД, особые батальоны, которые предназначены для охранения коммуникаций и тылов, и часть из них будет подана вам… Ворошилов… Сталин… Шапошников» (РГВА. Ф.37977. On. 1. Л 232. Л. 69).

И в тот же день комдив Хабаров узнает о том, что больше не является командующим 8-й армией: поражение под Толваярви, о котором известили мир многие европейские газеты, стоило ему дальнейшей карьеры.

«Приказ Ставки Главного командования… № 0493. 16 декабря 1939 г.

Приказываю:

1. Тов. Штерну немедленно вступить в командование армией (8-й. — С.З.)

2. Тов. Кулику выехать в 139 сд и привести ее части в кратчайший срок в порядок.

3.34 сп немедля, форсированным маршем перебросить на присоединение к своей 75 сд.

4. Исполнение донести сейчас же…Ворошилов….Шапошников» (РГВА. Ф. 37977. On. 1.Д. 233. Л. 38).

П. Аптекарь утверждает, что гром для 9-й армии Духанова грянул 21 декабря, но это не так. Еще 18 декабря Духанов получил следующее приказание Ставки:

«…Развитие операции под Суомуссалми показывает, что ни Вами, ни командиром корпуса (командиром 47-госк И.Ф.Дашичевым. — С.З.), ни начальником штаба армии недооценивается тяжелое положение 163 сд.

…Командир 44 сд… вместо того, чтобы поехать к собирающимся батальонам на Важенварской дороге, вызывается Вами в Юнтусранта (штаб 9-й армии. — С.З.), и где он сейчас находится неизвестно.

Командир 47 скДашичев…, вместо того, чтобы лично руководить самому из Суомуссалми, шлет наставления командиру 163 сд комбригу Зеленцову развивать действия лыжников на флангах финнов.

Одним словом, ни командир 44 сд, ни командир 47 ск, ни начальник штаба армии — никто не хочет взяться за личное и непосредственное, а не бумажное руководство войсками, дерущимися под Суомуссалми…Шапошников… Гусев» (РГВА. Ф. 37977. On. 1.Д. 233. Л. 44, 45).

А через 12 часов еще один приказ: «Приказ Ставки Главного командования от 19.12.1939 г. (01 ч. 25 мин.).

Дело в Суомуссалми ухудшается. Приказываю принять все меры и срочно, без промедления бросить все силы 44 сд для того, чтобы не дать противнику окружить и взять в плен два полка 163-й стр. дивизии в Суомуссалми. Бросить всю авиацию для помощи 163-й стр. дивизии в ее боях за Суомуссалми.

Непосредственное руководство за проведение боевыхдействий… возлагается лично на Вас (Духанова. — С.З.). Предупреждаю, что за возможную катасрофу 163-й стр. дивизии лично будете отвечать Вы… Ворошилов… Сталин… Шапошников» (РГВА. Ф. 37977. On. 1.Д. 233. Л. 47).

Что же произошло на этом, прежде никому не известном, узле шоссейных дорог?

К середине декабря финское командование перебросило сюда наспех сформированную из резервистов 9-ю пехотную дивизию, которой командовал также отнюдь не генерал (генералом он станет позже) — полковник И. Сииласвуо. Толковый финский военачальник, быстро разобравшись в слабостях двигавшихся исключительно по дорогам частей РККА, бросил всю массу своих лыжников на фланги и коммуникации самой выдвинувшейся вперед 163-й сд. Над дивизией замаячила угроза окружения. 19 декабря в 1.30 ночи Духанов отдает боевой приказ командующему 47-го стрелкового корпуса Дашичеву (в состав которого входит 163-я сд) об удержании занимаемых рубежей и подготовки наступления. В 16.00 он отдает приказ по 9-й армии о переходе в наступление:

«…19.12.1939 г. 16 ч. 00 мин. Противник силой до одного батальона в районе оз. Писто-Ярви, мелкими отрядами по рокаде на Суомуссалми сковывает действия 662 сп и силой до трех батальонов действиями с фронта и на флангах пытался окружить 81 сп и 759 сп в районе Суомуссалми.

9 А продолжает выполнение поставленных перед ней задач.

Приказываю:

1. 47 ск в прежнем составе совместно с подошедшими передовыми частями 44 сд 20.12.1939 г. перейти в наступление с задачей уничтожить суомусапминскую группу противника; в дальнейшем наступать на Пуоланка… Духанов… Фурт… Ермолаев» (РГВА. Ф. 34980. On. 5. Д. 212. Л. 18,19).

20 декабря для содействия этому порыву Ставка шлет приказ об оказании авиаподдержки стрелковым дивизиям:

«…Приказываю под личную ответственность начальника ВВС тов. Рычагова 20 декабря… оказать немедленную помощь частям трех стрелковых дивизий путем штурмовых действий противника и разрушить станцию Контиомяки. Ждем донесения об исполнении… Ворошилов… Сталин-Шапошников» (РГВА. Ф. 37977. On. 1.Д. 232. Л. 51).

А еще через полчаса Духанов узнал, что освобожден с поста командующего 9-й армией. Вместо него назначается еще один сталинский выдвиженец (рангом, правда, пониже Тимошенко и Штерна), совсем недавно участвовавший в победоносном «польском походе» — Чуйков.

21 декабря 1939 года командармы 7-й, 8-й, 9-й и 14-й армий получили от Шапошинкова очередную директиву — № 030/оп:

«…Отсутствие должной разведки, непосредственного охранения, внимания охране флангов и неумение действовать в лесу часто приводит Наши войска к внезапным ударам со стороны более предприимчивого в этом отношении противника.

Особенную беспечность проявляют наши войска в условиях ночи, разведка даже накоротке, не говоря уже о тщательно организованных ночных поисках, войсками не ведется. Ночь для активных действий отдельных отрядов и даже для занятия наиболее выгодного положения для удара с рассветом по флангам противника не используется…Шапошников… Гусев» (РГВА. Ф. 34980. On. 5.Д. 215. Л. 29,30).

На следующий день Ставка передала командующему 14-й армией Фролову (с копиями во все другие армии) директиву № 0625 об устройстве дорог и блокгаузов, в которой впервые попыталась систематизировать меры по борьбе с постоянными налетами финнов на коммуникации советских частей:

«…Для успешных действий армий прежде всего нужно обеспечить нормальное, непрерываемое противником движение по тыловым дорогам, для этого:

1. Прежде всего через каждые 7–8 км сделать разъезды на дорогах, сделать площадки для съезда обозов, автомобилей и войск, вырубая для этого площадки в лесу.

2. Необходимо прикрыть тыловые дороги, а для этого через каждые

3-6 км вдоль дороги, но не очень далеко от дороги (200–300 м), строить легкие деревянные блокгаузы с покрытием от ручных гранат и ружейных пуль. Блокгауз должен одновременно служить и размещением гарнизона на роту или на взвод и базой для них. В таких блокгаузах должны быть размещены пулеметы, 45-мм орудия и устроены бойницы для круговой обороны. Перед блокгаузами лес должен быть расчищен на 200–300 м, устроены завалы, оплетенные проволокой. В таких блокгаузах могут размещаться гарнизоны лыжников… Ворошилов… Сталин… Шапошников» (РГВА. Ф. 37977. On. 1.Д. 233. Л. 56,57).

Однако 163-я сд 9-й армии к этому времени уже почти сутки находилась в опасном положении — 21 декабря финны перерезали ее коммуникации ударом с юго-востока. Положение спас ввод в бой разрозненных подразделений только что прибывшей 44-й сд, спешно переброшенной к Суомуссалми по важенварской дороге. Сбив заслон финнов южнее деревни Матеро, ударная группа комбрига А.И. Виноградова (командира 44-й сд) вышла к мосту у реки Пурос-Йоки, между озерами Кианта-Ярви и Куома-Ярви. Угроза с востока заставила финнов отвести обходящие части с коммуникаций 163-й сд. Тем не менее положение Зеленцова продолжало оставаться тяжелым.

Тем временем финские маневренные группы усилили нажим на еще одну дивизию 9-й армии — 54-ю. Лыжные отряды, прикрывавшие ее фланги, 20–22 декабря понесли серьезные потери и были вынуждены вернуться к главным силам. Тем самым дивизия оказалась в уязвимом положении, но до завершения операций в районе Суомуссалми финны решили пока не предпринимать активных действий на нурмесском направлении, удовлетворившись тем, что продвижение 54-й сд было приостановлено.

Что касается последней из стрелковых дивизий 9-й армии — 122-й, то после неудачных боев у реки Кеми-йоки 16–19 декабря командование 9-й армии отдало приказ приостановить дальнейшее наступление и занять оборону в районе Куолаярви.

Таким образом, все дивизии 8-й и 9-й армий к 20 числам декабря были остановлены финнами, и если командующий 8-й армией Штерн еще мог использовать резервы, то Чуйков, после ввода в бой 44-й сд, резервов попросту не имел, что не замедлило негативно сказаться уже через две недели.

С 18 декабря тучи стали сгущаться и над левофланговыми частями 8-й армии — 18-й и 168-й стрелковыми дивизиями.

«Финские части и соединения не стали контратаковать в лоб. Командир 4-го армейского корпуса финской армии генерал-майор Ю.В. Хеглунд прекрасно понимал, что такие действия вряд ли приведут к успеху, поскольку, несмотря на значительные потери (168-я стрелковая дивизия, например, потеряла около 3000 человек убитыми и раненными) и усталость, советские дивизии сохранили превосходство в живой силе и особенно в технике и вооружении. Поэтому по мере накопления сил финны, пользуясь своим превосходством в лыжной подготовке и разрывами в боевой линии, стали проникать в тыл советских дивизий, прерывая их коммуникации и минируя дороги. От последних крайне зависели советские войска либо не имевшие лыж, либо не умевшие ими пользоваться. К 22 декабря части 56-го стрелкового корпуса окончательно перешли к обороне. Уже первые нападения финских отрядов на немногочисленные дороги заставили командование 56-го корпуса вывести с фронта для их охраны 83-й танковый батальон 34-й танковой бригады, а затем и роту 82-го батальона.

Тем не менее к 26 декабря финнам удалось создать два минированных завала на дороге Лава-ярви — Леметги в районе Уома и к 28 декабря полностью прервать сообщение на этой трассе» [1, с. 138–139].

7-я армия тем временем безуспешно «бодала» линию Маннер-гейма во всех направлениях. Самыми крупными были операции 17 Декабря в центральном секторе и 25 декабря в районе озера Суванто-ярви.

Несмотря на то что 19 декабря в центральном секторе частям 7-й армии удалось захватить деревню Оинала, к вечеру 19 декабря все атаки советских войск здесь были отбиты. По сообщению финской стороны было уничтожено около двух десятков советских тан — ков. Всего же танковые части 7-й армии понесли к этому времени следующие потери:

— 35-я танковая бригада с 30 ноября по 30 декабря 1939 года из 217 танков потеряла 97 (из них 40 безвозвратно);

— 40-я танковая бригада из 219 танков потеряла около 40 боевых машин;

— 20-я танковая бригада до начала февраля 1940 года потеряла 25 танков сгоревшими, 81 поврежденными артиллерийским огнем, 39 подорвавшимися на минах и фугасах, 14 утонувшими и 2 пропавшими без вести. Кроме того, 116 раз танки бригады выходили из строя по техническим причинам.

«Если же учесть, что перед началом боевых действий бригада насчитывала 105 Т-28, 11 Т-26,29 БТ-5 и БТ-7 и 20 бронеавтомобилей, то можно сделать вывод, что, как правило, каждая боевая машина по меньшей мере дважды подвергалась ремонту.

Общие же потери танковых бригад и батальонов соединений 7-й армии составили 700 боевых машин, 140 из них — безвозвратно» [1, с. 96–97].

С 19 декабря погода улучшилась, возобновились бомбардировки финских городов и в воздухе развернулись воздушные бои. Советская бомбардировочная авиация стала нести тяжелые потери. А 22 и 23 декабря на Карельском перешейке произошло любопытное событие — началось контрнаступление финских войск, которое русские приняли за диверсионные налеты. Дело в том, что момент для наступления был выбран верно, но вот проводить крупные наступательные операции на тот момент финская армия еще не умела. К тому же они практически не имели серьезной поддержки ни танков, ни артиллерии (действия авиации также носили локальный характер по причине малочисленности). Поэтому свое контрнаступление финны проводили привычным для себя способом — просачиванием многочисленных маневренных групп в тыл противника. Вот по этой причине командование РККА и приняло контрудар финнов за диверсионный налет. 23.12 в 6.30 на Карельском перешейке началось контрнаступление 2-го корпуса Энквиста в районе р. Сумма, где 6-я финская пехотная дивизия П. Паалу нанесла удар в стык 123-й и 128-й советских дивизий. Удар 6-й поддержала 1-я пехотная дивизия Т. Лаатикайнена, в районе озера Муолаярви атаковавшая 24-ю Железную стрелковую дивизию РККА. Наступление финнов, как могли, поддерживали легкие штурмовики «Фоккер» СХ из LeRl, атаковавшие позиции советской артиллерии.

К полудню 23 декабря части 2-го финского корпуса в полосе наступления смогли продвинуться лишь на несколько километров, и Харальд Энквист отдал приказ прекратить дальнейшие бесперспективные атаки. Финны в ходе наступления потеряли 361 человека убитыми, 190 пропавшими без вести и 777 раненными [29].

Действия финских войск 23 декабря вызвали к жизни появление одного из самых интересных (исключительно из-за литературных изысков) документов периода Зимней войны — директивы Ставки Главного командования командующему 7-й армией о мерах по организации боевых действий от 24 декабря 1939 года № 0673 (23.30):

«В ночь с 22 на 23 декабря финнами произведены разведывательные поиски, которые застали наши части врасплох и понадобилось введение в бой вторых эшелонов полков, чтобы разогнать и отразить просочившиеся в тыл разведывательные партии финнов. 70 стр. дивизия при наступлении разведывательных групп потеряла 3 км и требуется день на приведение дивизии в порядок, и еще не начато контрнаступление для отобрания захваченного пространства. В то время как 7-я армия долбит 3 дня позиции противника и захватывает сотни метров, 70-я стр. дивизия легко за день отдает 3 км.

Все это объясняется:

1. Отсутствием должного порядка, как в боевых частях, так и в тылах армии.

2. Пехота не ведет разведки, не охраняется, поэтому противник легко протекает в промежутки и идет во фланг и тыл обнаруженным батальонам, полкам и даже нападает на артиллерию. Для обеда пехота бросает позиции и ходит ротами в тыл к кухням, у которых бродят к тому же различные подозрительные лица, возможно шпионы, диверсанты.

3.70-я стр. дивизия при том громадном количестве артиллерии, которое находилось за ней, не была ею поддержана, а сама дивизия, обойденная с флангов, которые не охранялись, быстро начала отходить назад. Это показывает, что дивизия не закрепила за собой занятого пространства окопами, не несла охранения и разведки на флангах. Очевидно, отсутствовало твердое управление в дивизии.

4. Вы возбудили ходатайство о снятии с должности командира 138-й стр. дивизии комбрига Пастревича и начартдива 138-й стр. дивизии Степанченко. Вместо того, чтобы судить, вы предлагаете отправить их учиться на АКУ КС (автобронетанковые курсы усовершенствования командного состава. — С.З.).

5. За отсутствие Вас (Мерецкова — С.З.) в частях армии, за отсутствие распорядительности в деле наведения порядка в частях, за то, что боевое охранение плохо поставлено. в войсках и за отсутствие порядка в тылах Ставка Главного Командования объявляет Вам и всему Военному совету выговор… Ворошилов… Сталин… Шапошников» (РГВА. Ф. 37977. On. 1. Д. 233. Л. 67, 68).

С комбригом Пастревичем приключилась следующая история. Он лично руководил отражением частями 138-й сд атак противника, находясь в боевых порядках, а когда вернулся на КП дивизии, там его уже поджидали военком и начальник политотдела дивизии, которые уже состряпали донос на предмет того, что Пастревич «позорно бросил вверенное соединение и бежал в тыл». Комбриг был арестован, но после проверки освобожден и 15 февраля 1940 года назначен командиром 150-й сд [1].

А в это время бравый комкор Чуйков крепко (как ему казалось) брал вожжи управления 9-й армией в свои руки. Для начала Ворошилов получил от него доклад об обнаруженной диверсии.

«Доклад командующего 9-й армии наркому обороны от 23.12.1039 г. (21 ч20 мин.) № 320.

Докладываю:

В Ухте на хлебопекарне обнаружена мука с нафталином и мышьяком. Меры приняты. Выпечки хлеба из этой муки не было…» (РГВА. Ф. 34980. On. 5.Д. 211. Л. 312).

Нафталин и мышьяк в муке — это серьезно и не может быть случайностью. Очевидно, это являлось делом рук либо финской агентуры, серьезно досаждавшей НКВД, либо местного населения, по всей видимости, не пылавшего большой любовью к товарищу Сталину (в начале 1930-х в районах, прилегавших к финской границе, было подавлено крупное крестьянское выступление). В тот же день Чуйков отдал приказ (№ 08) армии по организации боевых действий в соответствии с требованиями руководящих документов:

«…? операциях мы имели много случаев, когда вследствие идиотской беспечности, неумения и нежелания организовать бой как следует и этот бой обеспечить всеми видами снабжения, мы понесли значительные напрасные потери.

Нужно всем знать и помнить, что война и бой это не маневры, где оплошность наказывается разбором. В бою за оплошность командира и политработника льется кровь сынов нашей Родины… Чуйков…Фурт— Соколов» (РГВА. Ф. 34980. On. 5.Д. 215. Л. 55, 56).

24 декабря Ставка разослала очередную директиву (№ 0674), которая стала предвестницей будущего расформирования (уже после Зимней, кампании) крупных советских бронетанковых соединений:

«…Опыт боевых действий в условиях Финляндии показывает, что нашей пехоте требуется сейчас как для наступления, так и для охраны тыла непосредственная поддержка танками. Кроме того, так как противник, пользуясь знанием местности, часто появляется с флангов и разрушает связь с тылами наших войсковых частей, танки, непосредственно приданные нашим частям, смогут быстро ликвидировать эти отряды противника в ближайшем войсковом тылу.

В связи с этим Ставка Главного Командования признала необходимым включить в состав каждого стр. полка по одной танковой роте Т-26 и, кроме того, иметь в составе каждой дивизии танковый батальон в составе двух рот танков Т-26 и одной огнеметной роты.

Необходимое количество танковых рот для стр. полков и для дивизионных батальонов готовятся в других округах и по мере готовности будут переброшены в армию… Ворошилов… Сталин… Шапошников» (РГВА. Ф. 37977. On. 1.Д. 233. Л. 63).

На следующий день Ставка принимает два «эпохальных» решения. Осознав, что британцы в Архангельске пока не появятся, а помочь 9-й армии нужно, Ворошилов и Шапошников перебросили 88-ю сд в распоряжение Чуйкова, объединив ее с 122-й сд в особый стрелковый корпус, управление которого было переведено в Кандалакшу. Ставка приняла решение Правую группу Грендаля преобразовать, наконец, в отдельную, 13-ю, армию. Долгожданное решение, если учесть, что 7-й армии приходилось прилагать усилия в двух совершенно расходящихся направлениях.

В этот же день произошло еще одно важнейшее событие — началась последняя попытка советских войск прорвать линию Маннергейма в 1939 году, которая привела к отказу от дальнейшего наступления и переходу РККА к позиционной обороне, что уже само по себе являлось нонсенсом, так как позиционной обороны для Красной Армии, согласно тогдашним уставам, вообще не существовало, с 1938 года не рекомендовалось даже использовать в войсках рытье траншей полного профиля!

По неизвестным причинам бойня, произошедшая 25 декабря на озере Суванто-ярви, выпала из поля зрения даже такого добросовестного исследователя, как П. Аптекарь. По всей видимости, он стал жертвой использования материалов из советских архивов, в которых о произошедшем постарались умолчать.

25.12.1939 года 4-я сд в составе 19-го, 39-го, 101-го, 104-го и 220-го стрелковых полков (большой привет А. Исаеву — любителю подсчетов с применением «расчетных батальонов») на рассвете атаковала позиции финнов в районе оз. Суванто-Ярви. Однако 10-я финская пехотная дивизия, прикрывавшая этот участок фронта, отразила все атаки. Красноармейцам удалось захватить на правом берегу озера л ишь маленький плацдарм в районе деревни Келя. Все попытки развить успех и перебросить подкрепления на захваченный плацдарм пресекались огнем из форта Кекиниеми.

В ночь с 26 на 27 декабря 4-я стрелковая дивизия вновь попыталась перебросить свежие силы на удерживаемый плацдарм, однако перекрестный огонь финнов воспрепятствовал этому. По сообщению одного из финских наблюдателей, «лед был завален грудами тел».

А утром, ближе к полудню, 27 декабря, после короткой артподготовки 6-й пехотный батальон 10-й финской пехотной дивизии атаковал и к утру 28 декабря ликвидировал плацдарм РККА в районе деревни Келя.

Потери финской стороны в этой операции составили 141 человека убитыми и 375 раненными. 4-я стрелковая дивизия Красной Армии понесла гораздо более значительные потери. По подсчетам финнов, только в районе плацдарма и на льду озера осталось около двух тысяч убитых. Финская армия захватила 12 45-мм орудий, около 140 ручных и станковых пулеметов, около 200 автоматических и 1500 магазинных винтовок [29].

Это был кровавый конец дебютной попытки провести «глубокую операцию» в жизнь.

Потери РККА за декабрь 1939 года, только по официальной информации, составили 69.986 человек, из них убито и умерло — 11.676 человек; пропало без вести — 5965 человек; ранено — 35.800 человек; контужено — 1164 человека; обожжено — 493 человека; обморожено — 5725 человек; заболело — 9163 человека (ЦАМО. Ф. 15-А. On. 2245. Д. 48. Л. 16).

Чтобы читатель имел более полное представление о масштабах потерь — потери в Афганистане с 1979 по 1989 год в Финляндии были перекрыты в течении месяца.

За исключением 14-й, произошла смена командующих во всех действующих на фронте армиях.

Попытка «глубокой операции» провалилась: РККА не смогла ни растянуть фронт противника, ни прорвать его. Красная Армия перешла к обороне и накоплению сил для нового наступления.