ч/б

говорила

мне пора

мне пора

собиралась

не дождавшись утра

оставляла непогашенным свет

в коридоре

и вослед

и вослед

стали третьим друг для друга плечом

рассуждали ни о чём ни о чём

наизусть запоминали слова

в коих смысла набиралось едва

были счастливы ловили такси

от удельной колесили к лиси

пахло

свежестью

сиренью

весной

приблизительно в районе лесной

выезжали на пленэр иногда

успокаивали лес и вода

возвращались в темп столичный с трудом

сколько улиц в петербурге

дурдом

у знакомого что редко звонит

неожиданно нашёлся зенит

и застыли эти два чудака

с фотографии смотря в облака

К.С.

И вот, в книге жизни, в такой-то главе,

Едва собираешься быть нерадивым,

Не совесть, не Бог, а другой человек

Становится нравственным императивом.

И он, без почёта к замкам и дверям

Являясь во сне, улыбаясь на фото,

Так честен с тобой, неподделен и прям,

Что видишь в себе бутафорское что-то.

Живёшь, как жилось, будто всё проглядел,

Бровей не подняв и не дрогнув рукою,

Но чувствуешь мелочность мыслей и дел,

И что-то ещё. Совершенно другое.