ДИПЛОМАТИЯ В НОКДАУНЕ

ДИПЛОМАТИЯ В НОКДАУНЕ

Тедди Кеннеди был очень недоволен тем, что президент Картер не покинул Белый дом, чтобы принять участие в дискуссии с ним на первичных выборах в штате Новая Англия. А по–моему, президент прав. В такие кризисные времена он должен оставаться в Вашингтоне.

Возьмем, к примеру, прошлую неделю. Президент был в Овальном кабинете, когда его советник по вопросам безопасности Бжезинский стремительно вошел, держа в руке телеграмму.

— Это из Пакистана?

— Нет, — сообщил Бжезинский, —это от Мухаммеда Али из Танзании. Он хочет вернуться в Соединенные Штаты.

Президент, который никогда не впадает в панику в кризисной обстановке, сказал:

— Он не может так, поступить. Его миссия — краеугольный камень нашей внешней политики.

— Я понимаю это, мистер президент, но он в своей телеграмме пишет, что президент Танзании не хочет с ним встретиться.

— Почему? Не потому ли, что Али больше не чемпион мира?

— Нет! Потому, что он черный.

— А сам президент Танзании разве не черный?

— Вот в этом как раз и суть дела. Президент Танзании раздражен тем, что мы послали негра, чтобы уговорить его присоединиться к нашему призыву бойкотировать Олимпийские игры. Он считает, что вы относитесь к нему свысока.

— Разве он не понимает, что я послал Али вовсе не из?за цвета его кожи. Я послал его только потому, что он наилучший дипломат, какого я мог раздобыть.

— Я это знаю, и вы это знаете, но ведь больше об этом никто не знает.

— О чем еще Али сообщает в своей телеграмме?

Бжезинский прочел: «Все черные африканцы здесь, в Танзании, говорят мне о своей борьбе с Южной Африкой, а не с русскими. Как случилось, что вы не сказали мне об этом, когда посылали меня специальным послом на «черный континент»?»

— Я знал, что делал! — воскликнул Картер, —Почему бы вам не телеграфировать ему, что, если он прервет столь быстро свою миссию, русские могут на этом выиграть со своими Олимпийскими играми.

— Я разговаривал с нашими людьми в Танзании, они, оказывается, уже сказали ему это. Но он заявил, что вопрос вовсе не в этом, а в том, что он — величайший дипломат в мире и лишится этого титула, если ни один глава государства не встретится с ним.

— Но ведь это только одна страна. Уверен, что президенты Кении и Либерии его примут.

— Конечно, но они ведь уже решили не участвовать в Московской Олимпиаде.

— Он лее об этом не знает, — сказал Картер.

— Думаю, что вам следует послать ему немедленно телеграмму, мистер президент. Если Али отменит свою поездку, мы можем не только потерять Афганистан, но и проиграть предварительные игры в штатах Мэн и Нью–Гэмпшир.

— Ол–райт! Пошлите ему следующую телеграмму: «Дорогой чемпион! Как президент Соединенных Штатов и верховный главнокомандующий, приказываю вам продолжить дипломатическую миссию. Наша единственная надежда избежать конфронтации между двумя величайшими ядерными державами упирается в вашу способность убедить Нигерию и Сенегал оставаться этим летом дома. Вся Америка ожидает вашего решения».

К счастью для всех нас, Али решил продолжить свое историческое путешествие.

Единственная причина, почему я сейчас напоминаю эту историю, объясняется тем, что президент продолжал упорствовать и оставался в Овальном кабинете во время предварительных выборов в штате Мэн, в то время как Тедди Кеннеди имел возможность использовать в своих целях «кризис вокруг Али», который многие дипломатические обозреватели рассматривают теперь как поворотный пункт в советско–американских отношениях.