Будущая политика США: что делать России?

Будущая политика США: что делать России?

Американский консенсус относительно России

На сегодняшний день в американском политическом классе сложился консенсус, согласно которому «путинская» Россия является противником США, диалог с которым не может быть успешным. Большинство представителей истеблишмента — и в том немалая «заслуга» антироссийского лобби — убеждены, что Путина надо остановить в Украине, иначе он пойдет дальше. Разногласия касаются лишь методов сдерживания России, причем число сторонников вооружения Украины, Прибалтики и других стран Восточной Европы продолжает расти. За диалог с Россией выступают немногие. Подавляющее большинство убеждено в необходимости санкций против российской экономики и их дальнейшего ужесточения. По существу, санкции превратились в замену реального стратегического диалога с Россией и способ обосновать его отсутствие перед собственными гражданами. Санкции сделались внутриполитической необходимостью и не могут быть отменены до тех пор, пока к власти не придет руководство, способное предложить новое видение отношений с Россией. В этих условиях военная конфронтация менее вероятна (хотя не исключена), так как в основном уже переведена в экономическое русло.

Антироссийская политика в США остается явлением устойчивым, связанным с исторически сформировавшимся стремлением продвигать образ самой свободной и демократической страны в мире, контролировать энергетические потоки в Евразии и получать мощные ассигнования правительства на военные разработки. В основном сохраняют свое значение сформулированные выше условия российско-американского отчуждения и влиятельности антироссийского лобби. В контексте миссионерской политической культуры США ослабление ее позиций в результате глобального кризиса может быть представлено для обоснования односторонних действий как в отношении Ирана и Китая, так и России с ее «имперскими» амбициями в Евразии. Американские СМИ по-прежнему ориентированы не столько на объективное освещение позиции России, сколько на некритичное следование официальному курсу или раскручивание сенсаций. Российское лобби в США слишком слабо, чтобы повлиять на деятельность центральных СМИ. Наконец, многие эксперты по России в американских мозговых центрах относятся к намерениям ее руководства с подозрением и исходят из презумпции его виновности в кризисных ситуациях в международных отношениях.

На изменение этих реалий в США уйдет не одно десятилетие. Годы, прошедшие со времени окончания «холодной войны», показывают, что при попустительстве президента кампании по дискредитации России могут быть весьма эффективны. Речь идет не только о новых попытках идеологического обоснования международной изоляции России, но и о целом ряде иных средств в арсенале антироссийской политики — пропаганде во влиятельных СМИ, проведении экспертно-политических конференций с заранее известными выводами, организации коллективных писем общественности, подключении Голливуда и других.

Возможности прагматического поворота в Вашингтоне

Следует сказать и о факторах, которые будут ограничивать деятельность антироссийских группировок. Главный из них связан с растущей озабоченностью американского политического класса в связи с новыми угрозами позициям лидерства США в мире. Несмотря на глубину и возможную долговременность нынешнего кризиса в российско-американских отношениях, без диалога (через посредников или напрямую) обойтись не удастся. Хотя влиятельные круги американского военно-промышленного комплекса все еще рассматривают российскую угрозу как серьезную, на роль новых угроз все более настойчиво выдвигаются Китай и мусульманский мир, объединенные в свое время Сэмюэлем Хантингтоном в «исламо-конфуцианский блок»⁶⁰. В частности, как ближайшая и требующая безотлагательного реагирования проблема специалистами все более настойчиво предлагается Иран. По мере роста такого рода угроз антироссийское лобби будет тесниться лоббистскими группами антикитайской, антииранской и иной направленностей. Не исключено, что в условиях роста нестабильности и асимметричных угроз в США возобладает, наконец, стремление видеть в России не потенциальную угрозу, а партнера в поиске совместных решений. Впрочем, до достижения этого результата обеим сторонам придется пройти немалый путь.

Будущей гарантией курса на нормализацию российско-американских отношений может стать новый прагматизм Белого дома и способность руководства страны последовательно проводить в жизнь курс на поддержание диалога и сотрудничества, не делегируя важнейшие вопросы на нижестоящие уровни политического процесса. Для получения таким курсом достаточной поддержки в американском истеблишменте потребуется немалое время и усилия. Ведь всякое улучшение российско-американских отношений непременно будет сопровождаться усилиями по саботажу конструктивной политики руководства двух стран.

Стратегия России

Как быть России? Можно ли подорвать позиции антироссийских групп в США и изменить российский имидж, не жертвуя при этом жизненно важными интересами и ценностями страны? Думается, что стремиться к диалогу с американским интеллектуальным сообществом необходимо, как необходимо помогать выживанию и развитию в Америке тех, кого не надо переубеждать в значимости России и отсутствии у нее злой воли — русской диаспоре, славистам и всем настроенным на сотрудничество двух стран. Укрепление сторонников такого сотрудничества в США отвечает долгосрочным интересам России. Следует воздерживаться от непродуманных заявлений, не говоря уже о сознательном провоцировании образа американской угрозы в российском общественном сознании. Необходимы и новые усилия по развитию связей с Америкой на дипломатическом и неправительственном уровнях. Без активного присутствия в глобальном медийном пространстве Россия будет восприниматься как страна, погрязшая в коррупции и надорванная внешнеполитическими амбициями, а не как растущая и готовая к сотрудничеству держава. В век новых средств массовой коммуникации и «мягкой власти» глобальная пропаганда образа российского государства как ответственного за процветание своих граждан и мирное разрешение международных конфликтов является непременным условием сохранения Россией влияния в мире.

Вместе с тем, работая в этом направлении, важно понимать не только возможности, но и пределы усилий пиарщиков и имиджмейкеров. Россия — огромная трансконтинентальная держава со сложным комплексом интересов и ценностей, существенно отличающихся от западных и нуждающихся в четком формулировании и защите. Российский путь — свой собственный. Сближаясь как с Западом, так и с Востоком, Россия обязана оставаться Россией — страной с особой геополитической идентичностью и цивилизационной миссией поддержания культурного и политического баланса в Евразии. Исходя из этого, главным направлением деятельности должно стать укрепление внутренних ценностей, материально-экономических и интеллектуальных основ развития страны в усложняющемся мире.

Во-первых, необходимо понимание и развитие российских ценностей, провозглашенных руководством страны как связанных с поддержанием этнического многообразия, укреплением системы государственного управления и поддержанием ценностей образования и семьи. Используя предложенные Кремлем идеи «государства-цивилизации» и «консервативной» державы, нужно создать такой образ страны, который вберет в себя лучшие компоненты российских ценностей без излишнего их противопоставления Западу. Кстати, за исключением советского периода, Россия никогда не формулировала свои ценности как антизападные. Речь всегда шла о формировании и защите ценностей, традиционно уважаемых странами Запада, — о христианском гуманизме, межэтническом диалоге, сильном государстве и социальной справедливости. Сегодня задача состоит в том, чтобы выработать новый, приемлемый для России синтез этих ценностей. В этих ценностях немало универсального, и это должно облегчить задачу их будущей защиты и продвижения в мире.

У России имеется немалый исторический потенциал для проведения внешней политики ценностей. Однако эти ценности должны быть четко сформулированы и разделяться широкими слоями населения. Господство же групповых интересов и коррупции в высших эшелонах власти не способно вести к чему-то большему, нежели договоренности относительно «прагматичной» внешней политики. Слабое, неэффективное государство не способно на постановку и решение долгосрочных задач. Переформулировать сообразно времени традиционные русские ценности и национальную идею — задача сложная, которая под силу философам и международникам-теоретикам, но не пиарщикам, экспертам и журналистам.

После внутреннего осознания и утверждения ценностей можно будет ставить задачу их продвижения во внешней политике, действуя наступательно и конкурируя на ценностном поле с Китаем, Евросоюзом, США, Турцией и другими странами. Эти страны действуют напористо, активно продвигая и насаждая свои ценностные принципы в Евразии и других регионах мира. В ряде аспектов нет оснований противопоставлять одну систему ценностных ориентаций другой: для такой страны, как Россия, западничество может сочетаться и даже органически соединяться с плодотворным сотрудничеством с другими частями мировой системы. Россия может сближаться с Западом и Востоком, оставаясь при этом Россией. Без активной политики сохранения, защиты и продвижения своих ценностей в мире сфера российского культурного влияния будет продолжать сужаться, а кризисы в Евразии, подобные грузинскому и украинскому, станут постоянным явлением.

Во-вторых, необходимо помнить о важности развития материально-силовых и экономических ресурсов страны, использование которых может обуславливаться слабостью иных, в том числе ценностных ресурсов. Существенно и осознание границ использования материально-силового ресурса во внешней политике страны и продвижении ее ценностной системы. Надорванность продвижением коммунистических проектов по всему миру вопреки имевшимся возможностям должна была многому научить российских политиков. Новая внешняя политика не должна стать вторым изданием советской политики или же уподобиться панславизму, подтолкнувшему Россию к разрушительной войне с Германией и Австрией в 1914 году. Должен стать уроком и захлебывающийся сегодня американский проект продвижения либеральной демократии в мире. Сегодняшний, сравнительно длительный этап — этап не восстановления «своей империи», а собирания, сбережения и осторожного продвижения своих ценностей там, где для этого уже имеется подготовленная почва. Нужно готовиться к длительному и упорному самоутверждению в мире, причем расчеты на кризис или упадок западной цивилизации могут, во-первых, не оправдаться, а во-вторых, являются сомнительно плодотворными в принципе.

Наконец, необходим поиск новых теоретических основ формирования российской внешней политики. Предстоит заново осмыслить природу современной системы международных отношений, характер внешних вызовов и оптимальные варианты ответа на эти вызовы. Формирование действительно полицентричного или многополярного мира потребует значительного времени. Период же неопределенности, или «несбалансированности» мира, скорее всего, продлится не одно десятилетие и окажется наиболее опасным со времени окончания Второй мировой войны. На это время российской внешней политике нужны новые ориентиры, выводящие ее за пределы чрезмерно абстрактной и дезориентирующей теории многополярного мира. Успехи российской политики сегодня должны быть связаны с гибким отстаиванием национальных интересов, а не фронтальным столкновением с агрессивными и сильными державами, главной из которых выступает сегодня США. Конфликты, подобные грузинскому и украинскому, не должны стать правилом. Необходимо новое понимание превентивной дипломатии в Евразии, новое понимание российских интересов в Азии и новый поиск сфер взаимодействия с западными странами.