«Геноцид»? «Этническая чистка»? «100.000 пропавших без вести»?

«Геноцид»? «Этническая чистка»? «100.000 пропавших без вести»?

Что нам известно обо всем происшедшем в Косово? Почти что ничего. Элио Ди Рупо, 22 апреля 1999 г.

Это удивительное признание человека, занимавшего пост заместителя премьер-министра Бельгии в описываемый период, рождает два вопроса: 1. Как этот человек, принадлежащий к «левым», мог поддерживать уже в течение месяца воздушное нападение на Югославию, если он не знает «почти что ничего» о происшедшем в этом регионе, а значит, ничего не может поставить в упрек этому недружественному народу? 2. Откуда СМИ Бельгии могут знать больше о положении в Югославии, чем это официальное лицо? И откуда берется такая уверенность в своих знаниях?

Проводили ли сербы геноцид или этническую чистку в Косово? Существует лишь два варианта ответа на этот вопрос. Первый вариант ответа: да, сербы виновны в проведении политики систематической этнической чистки в Косово, осуществлявшейся посредством умышленных массовых убийств албанских гражданских лиц в ходе проведения операции «Подкова», спланированной заранее и направленной на массовое истребление местного населения, т.е. на «геноцид».

Такой ответ мы слышим от НАТО. Министр обороны ФРГ говорит о геноциде 28 марта 1999 г.[31], а на следующий день — о концлагерях[32]. Затем последовали дальнейшие обвинения в форме следующих утверждений: «Нами обнаружено множество мест массовых убийств. Было выявлено (приводились разные цифры) 100 000, 44 000, 20 000 или 11 000 жертв этих убийств».

Второй вариант ответа: действительность совершенно не соответствует этим упрощенным пропагандистским утверждениям. Конфликт в Косово был войной между двумя противниками: югославскими войсками и АОК. Обе стороны действовали достаточно резко. С начала 1998 года АОК систематически истребляла не только сербов (полицейских и гражданских лиц), но и представителей других национальных меньшинств: цыган, турок и т.д. Уничтожали также умеренных албанцев, обвиненных в «коллаборационизме», потому что они желали мирно жить с сербами. Югославская армия и полиция отвечала жестокими методами, иногда даже очень жестокими. Большое количество селений, которые АОК превратила в укрепления, было атаковано сербскими силами. При этом гражданское население изгоняли или даже убивали, чтобы лишить АОК поддержки.

Злоупотребления и преступления имели место, особенно в первые дни бомбардировок.

Второй ответ, как представляется, в большей степени отражает действительное положение дел. В следующей главе будет рассмотрен вопрос о мере ответственности каждой из сторон.

Но уже сейчас нужно дать ясный ответ на один вопрос: можно ли доверять версии официальных СМИ, в которой говорится о «геноциде», о «широкомасштабных массовых убийствах», о подготовленном в Белграде большом плане проведения операции по этнической чистке? Не обнаруживается ли здесь применение одного из главных принципов военной пропаганды, о котором говорила выше Анн Морелли: «Нужно как можно быстрее распространять сведения об ужасных жестокостях, совершаемых врагом. При этом необходимо объяснять, что для врага это обычное дело»?