«Пусть он будет немножечко рыцарем»

«Пусть он будет немножечко рыцарем»

Можно было бы привести десятки подобных примеров. И невольно напрашивается вывод: не следовало ли бы нам побольше уделять внимания воспитанию чувств и в подлинной заботе о душевной чистоте молодого поколения усилить борьбу с цинизмом и пошлостью, которые порою проникают не только на печатные страницы, в кино, но и на экраны телевизоров.

Нельзя забывать, что наши любознательные ребята часами сидят у телевизоров и смотрят всё, вплоть до передач, которые им не рекомендованы.

Но речь идёт о другом. В программах Центральной студии телевидения нередко встречаются передачи, рассчитанные на самые широкие круги зрителей. Почему бы, например, не посмотреть четырнадцатилетнему мальчугану передачу «Для вас, студенты!». В ней были заняты известные артисты. Однако большинство сценок из этой передачи удивляло зрителя крайне низким художественным вкусом, подчас граничащим с откровенной пошлостью.

Представьте себе сценку в родильном доме. Молодой будущий отец острит по поводу того, что у жены задержались роды. «Бюрократы! — адресуется он к врачам. — Сколько раз прихожу, а вы говорите: «Зайдите попозже»".

Казалось бы, ничего особенного. Старый пошлый анекдот, перелицованный на новый лад. Услышь вы его дома, за чайным столом, — пожали бы плечами и втайне посочувствовали бы рассказчику: бывает, мол, природа не ко всем справедлива. Однако совсем иные эмоции овладевают вами, когда эта пошлость преподносится с экрана телевизора для многих миллионов зрителей, в том числе для школьников, которым бы не грех лишний раз напомнить, что рождение человека — не повод для зубоскальства, что это — великое таинство природы, что женщине-матери посвящены самые гениальные творения мирового искусства. К сожалению, об этом они редко слышат.

Или вот ещё достойный образец подобной телепередачи. В программе акробатического ансамбля одного из столичных Домов культуры показывался такой номер. Рослого мужчину «выше средней упитанности» поднимают на руках две девушки, он становится им на бёдра, потом — на плечи. Весь номер построен на демонстрации самодовольного мужского превосходства — девушки на руках носят! Это пошло, антиэстетично, и, главное, хотел этого режиссёр или нет, но в данном случае миллионы зрителей видели на экране телевизоров то, что никак не вяжется с нашим советским воспитанием бережного и уважительного отношения к женщине.

Должен признаться, что я не выдержал и тут же позвонил в телестудию. Неудобно, мол, дорогие коллеги. У нас общие задачи воспитания, а вы что делаете? У экранов сидят и дети, и молодые люди, порою довольно грубоватые, которым полезно почаще напоминать, что женщина требует к себе несколько иного отношения. Давно исчезли из советского цирка женщины-гиревики, женщины-борцы. Всё это несовместимо с истинной природой женского организма.

А ведь показывает этот номер столичный коллектив! Он часто гастролирует по стране и должен подавать пример сотням рабочих и сельских клубов. Не потому ли на нашей клубной сцене так много безвкусных, а иногда и пошлых номеров? Этому помогают и заезжие гастролёры, вроде «эксцентриков», номер которых построен на том, что вихляющийся танцор выдёргивает из-под своей партнёрши стул. Она падает, а в зале смех.

Вполне понятно, что насмотревшемуся этой пошлятины шестнадцатилетнему пареньку и в голову не придёт уступить место девушке в трамвае или пригородном поезде. А если бы и случилось это, она поспешила бы к выходу, чтобы не видеть насмешливых взглядов её сверстников и сверстниц. Странно, мол, ведь это пожилым уступают места. Именно, странно. Потому что большинство наших хороших ребят попросту не знают, что этот знак уважения к женщине как нельзя уместен в нашем обществе, наследующем всё лучшее, что оставили нам прежние поколения.

Ведь это не просто условность, которых было достаточно в правилах «хорошего тона», а один из элементов настоящего советского воспитания, вытекающего из самой природы нашего общества.

Но кто об этом скажет молодому человеку? Каждый ли заинтересуется брошюрами о культуре поведения? Увидит ли в кино?

Что там скрывать? Боясь упрёка в лакировке действительности, иной автор или режиссёр, следуя «правде» жизни, показывает нарочитую грубость, что явно не на пользу воспитанию нашей молодёжи. Ей нужен положительный пример, и вовсе не обязательно, чтобы полюбившийся читателю или зрителю герой вытирал нос рукавом и от избытка чувств хлопал девушку по спине.

Я не случайно привёл эти примеры. Они частенько встречаются и в кино, и в телевидении, и на эстраде, когда авторам, режиссуре, исполнителям изменяет художественный вкус.

А это не такая уж маленькая беда. У нас невозможны зрелища, которые воспитывают низменные инстинкты, приводят подростков к преступлениям, как это случается в Соединённых Штатах. Однако прививать нашим ребятам дурной вкус и делать из них маленьких пошляков никому недозволено.

Я верю в силу печатного слова, будь то роман, очерк, статья… Но слово это может быть напечатано на маленьком ярлыке и тоже иметь силу… обратную.

Пустяковый пример, но думается мне, что он имеет прямое отношение к воспитанию уважения к женщине. А воспитывать его нужно с малых лет.

Семилетний гражданин научился читать. Его пригласили на елку. Ну, скажем, не в Колонный зал, а в школу, районный Дом пионеров, где попроще и ёлка, и подарки.

С этими гражданами я встретился во дворе. Они протягивали мне прозрачные целлофановые пакетики с мармеладом «Апельсиновые и лимонные дольки» — так было напечатано на пакете, перевязанном золотой ленточкой. Просто, изящно, хорошо.

Один из мальчуганов повернул пакетик другой стороной и спросил:

— А это что?

На сером куске оберточной бумаги было напечатано: «Укладчица №… Просим при обнаружении дефекта сообщить по адресу… с приложением № укладчицы. Фабрикоуправление».

Я попробовал объяснить, что называется «дефектом» — ну, может быть, неправильно уложено.

— Чего же тут укладывать? — удивился мальчуган. — Всё насквозь видно. Это чтобы не своровала, наверное?

Любое полезное начинание можно довести до абсурда. Борьба с хищением социалистической собственности требует общественного контроля. Но ведь не таким же оскорбительным способом. Когда в толстую книгу вкладывается листок с номером контролёра, то это ещё куда ни шло, здесь повышается его ответственность, ведь последующий контроль сложен — перелистайте в книге сотни страниц. Но заставлять покупателя, тем более детей, считать конфеты как-то неловко. Обходитесь собственными силами, товарищи из фабрикоуправления!

Я не знаю, когда появились эти ярлыки, но ведь надо понимать, что за последние годы в нашем сознании многое изменилось. И, честное слово, наше Советское государство не пострадает от потерянной конфетки. Ярлыки-то, наверное, дороже стоят. А ещё дороже — уважение к людям!

Мелочи, мелочи, но как они влияют на юные неокрепшие умы, на чистоту души и чуткость сердца! Не потому ли, что воспитанием чувств мы занимаемся пока ещё слабо, возможны всякие вывихи среди некоторой части нашей молодёжи?

Взять хотя бы письмо, которое я получил от группы студентов по поводу статьи об уважении к женщине. Они считают, что я зря затеял этот разговор. Женщина у нас равноправна во всём, и нечего тут возрождать традиции средневековья. Для доказательства приводится «убедительный пример»: если она диверсант, то её расстреливают, несмотря на то что она в юбке.

Откуда этот животный примитивизм? Где мужское благородство? А ведь это студенты. Впрочем, что греха таить, среди читательских откликов есть очень справедливые наблюдения, когда девушки, выполняя несвойственную им работу наравне с мужчинами, стараются не отстать и в другом, начинают курить и даже не откажутся от водки… Да, так бывает в жизни, но ведь многое зависит от воспитания.

Я не боюсь слова «сентиментальность». Мне бы очень хотелось, чтобы в школе девушек научили плакать над стихами. Это звучит несколько парадоксально, но ведь в каждом человеке дремлет чувство прекрасного, его можно развить и вызвать слёзы радости перед великой силой искусства.

Благородство души, мечтательность, романтика, искренность, бескорыстие — многое из того, что присуще юности, кажется нашим «правдолюбам» идеалистической чепухой или лакировкой. А девушки тоскуют по настоящему герою, смелому, чистому, благородному. «И пусть он будет немножечко рыцарем», — так написала мне одна школьница.

А герой этот ходит и по заводским цехам, и по целинным дорогам, работает и на Иркутской ГЭС, живет в Москве, водит поезда. Надо только захотеть увидеть в нём всё то прекрасное и характерное для строителей коммунизма, чем отличаются лучшие из воспитанников партии и комсомола.