Волнения без радости

Волнения без радости

Только что мы беседовали с вами о воспитании добрых чувств. Разговор шёл о любви к природе, о наших четвероногих друзьях и птицах. Всё это мне казалось серьёзным и важным, особенно в воспитании малышей.

Но допустим, что всё обошлось благополучно: ребёнок вырос и никогда ему не приходила на ум дикая забава гоняться за кошкой с привязанной к её хвосту консервной банкой. Собак он также не истязал, а сейчас, уже в юности, к животным относится вполне равнодушно. Ну, и на том спасибо, цель была достигнута.

Однако появляется новая опасность — равнодушие к человеку, а порою и несколько скептическое отношение к этому великому чуду природы (простите за старомодное определение). В век кибернетики человека называют несколько иначе. Как пишут некоторые популяризаторы, это «машина, способная к самопрограммированию и саморегулированию».

Вероятно, так будет точнее. Но я почему-то никак не смогу отрегулировать свои чувства и волнуюсь, читая газетные и журнальные статьи, а также произведения наших и зарубежных фантастов, которые представляют себе будущее, как царство весьма совершенных, но бездушных автоматов.

Вот видите, я никак не могу привыкнуть к научной терминологии и употребляю такое обветшалое слово, как душа, пишу о чувствах, которые не принимаются во внимание, когда речь заходит о завтрашней «человеко-машине». Именно в ней не только популяризаторы, фантасты, но и некоторые уважаемые учёные видят человека будущего.

Я заранее поднимаю руки вверх, веря, что для науки нет ничего невозможного, и если захотят учёные-кибернетики, то когда-нибудь будут созданы вполне гармоничные люди даже из искусственного белка. Вот они-то, конечно, не станут волноваться: лишний расход энергии, это незачем программировать.

А для нас, сегодняшних людей, мне кажется, есть повод для волнений. Не приведёт ли подобная популяризация кибернетики к нежелательным последствиям? Я говорю о воспитании молодёжи.

Мы с самого детства твердим ребёнку, что у него есть Родина, говорим о чувстве патриотизма, о долге перед народом, о совести. Мы прививаем ему уважение к гениям человечества. Он научился ценить искусство, он испытывает наслаждение от общения с ним. Он эмоционален, добр, отзывчив…

И вдруг всё рушится. Если быть последовательным и стать на ту точку зрения, что человек будущего — это просто машина, то вряд ли можно в ней программировать такое святое для нас понятие, как патриотизм. Или, скажем, долг и совесть у этого «человека будущего», оказывается, могут саморегулироваться и видоизменяться, как писал один критик. Ну, а что касается гениев человечества, то они ни в какое сравнение не идут с совершеннейшими машинами. А отсюда напрашивается вывод, что даже сегодня ценность произведений Толстого, Горького, Маяковского, Рафаэля, Бетховена весьма и весьма сомнительна…

Да что там искусство! Восхищение природой, любовь, взаимное уважение — всё это безнадёжно устаревает… Наступает время абсолютного рационализма. Допустим, вам когда-то нравилось разгадывать характер любимой, открывать в нём всё лучшие и лучшие свойства… Не будет этого, никогда не будет. У вас отнимут радость познания, муки творчества, счастье борьбы за человека. У вас отнимут мечту, полёт фантазии…

Какой там полёт! Фантазия тоже программируется. А кроме того, вы никогда не сделаете ни одной жизненной ошибки. Да это и понятно: саморегулирующаяся машина разве сможет создать такие строчки, как у Маяковского: «Надеюсь, верую: во веки не придёт ко мне позорное благоразумие».

Для машины это противоестественно. А для человека?