Аютайа
Аютайа
Теперь у меня несколько дней до открытия индийского посольства. Чтобы больше не застревать в Бангкоке, я решаю провести эти дни в Аютайе, старой столице Сиама.
Столица из Аютайи была перенесена в Бангкок в восемнадцатом веке, после нападения бирманцев. Аютая полна грандиозных руин красного кирпича. Город маленький, и мотоцикл брать не обязательно. Велосипед стоит дешевле и не требует бензина. За несколько часов я объезжаю весь центр.
В моём гестхаусе проживают два итальянца. Похоже, что они здесь уже не один месяц и знают всех местных. Не давая мне доесть еллоу карри (жёлтое карри – тайское блюдо), они сообщают, что в данный момент находятся под подпиской о невыезде за преступление, которого не совершали. А именно, за кражу мобильного телефона у одной тайки.
Якобы пришли они в банк снять денег, и вдруг она как заорёт, а они как понабегут, а полиция как понаедет и как заберёт их в тюрьму… Факт, что пресловутый телефон при них найден не был, не помешал им провести в Тайской тюрьме три незабываемые недели отпуска. А начиналось-то всё с простой поездки, а получилась-то поездка тематическая и познавательная.
Конечно, итальянцы много рассказывали про особенности тюрьмы третьего мира. Как ели из ладошек по причине неимения тарелок. Как спали на полу с прочими преступниками. Как приходилось всем вместе, по команде, переворачиваться с одного бока на другой, скользя друг по другу взмокшими телами. Камера была, конечно, забита, а жара, конечно, была нечеловеческая. Воды для мытья, понятно, не было. Чтобы не так вонять и не так скользить, использовался тальк. Рассказывали, как один из них попросил у соседа по камере такого вот талька, сыпанул его себе в трусы и потом скакал по камере как угорелый, под хохот заключённых. Тальк был с ментолом и сильно жёг слизистую.
В этих условиях, тем не менее, тайцы умудрялись периодически иметь секс с сидящими тут же леди-боями. Предлагали и итальянцам, просто так, из дружбы. Леди-бои здесь вообще более щедры на чистую любовь, чем женщины. Но, видимо, итальянцы были не в настроении.
Наконец, их выпустили под подписку о невыезде, и теперь они должны каждую неделю отмечаться в отделении местной полиции. Денег у них больше нет. Жить не на что. А суд назначен на «года через два», и неизвестно, чем ещё закончится.
Оказывается, в Италии уже существует неформальная организация, которая называется «Свободу такому-то и такому-то», и им на фейсбук отсылаются ободрительные письма в знак поддержки. То есть они в каком-то смысле прославились. Итальянцы уже пишут книгу о своих злоключениях. И чей-то брат-режиссёр уже собирается снимать по этой книге фильм. И действительно, итальянцы определённо чувствуют себя героями. Книги пишут многие, но допишут не все.
Днём мы вместе идём в Аютайский бассейн под открытым небом.
– Мы намечаем побег, – сообщают они мне заговорщически.
– Куда?
– В Камбоджу.
– Как вы собираетесь пройти через границу?
– Мы проедем на машине немецкого журналиста. У него есть иммунитет. Он узнал о нас по статьям в газете, сам нас нашёл и предложил побег.
Тот же журналист рассказал им о престарелом обеспеченном немце, который был взят в тюрьму вместе с женой за «кражу» плохих китайских часов, где и умер от сердечного приступа, в жаре. Его вышедшая на волю вдова подала в суд на полицию Таиланда. И это не единственная история. Есть такая старая русская пословица: «От тюрьмы и от сумы не зарекайся». Кого угодно могут вот так забрать, не расслабляйтесь.
Итальянцы явно возбуждены.
– Побежали с нами.
– Я?! Да мне в Индийское посольство за визой в понедельник.
– Не надо в Индию, ты там уже была. Побежали лучше в Камбоджу.
– Не-а, ребята, у меня вообще на Камбоджу нет никаких планов, да и ухо после дайвинга болит…
Вечером идём на бой слонов в честь вручения дипломов в какой-то серьёзной школе тайского кик-боксинга. Устраивается целое грандиозное шоу. Зрелище потрясающее! Это большая удача – увидеть такое.
Слоны носятся на своих не полностью разгибающихся ногах, тряся складками кожи, грозно размахивая разлапистыми ушами и трубя как сумасшедшие. К спинам слонов прикреплены беседки с бойцами. И слоны, и бойцы одеты в старую традиционную одежду. Вот так выглядела Аютайа во время боя пятьсот лет назад.
Парни продолжают уговаривать, придумывая всё новые аргументы. Оказывается, чтобы их приключенческая книга была интереснее, в интригу должна быть вплетена девушка.
– Но зачем же мне бежать? За мной же никто не гонится.
– Так за компанию же!
– Пардон, но это не очень убедительный аргумент!
В понедельник, после очередной отметки в полиции, я и два беглых итальянца выезжаем в Камбоджу.
Ах, как это мудро и дальнозорко – выезжать из страны третьего мира с двумя парнями, совершившими побег из тюрьмы!
По дороге останавливаемся на ночь в Патайе, этой клоаке, кишащей нашими с вами соотечественниками, грязным морем, морем жриц любви и морем леди-боев. Некоторые леди-бои ходят по улице, периодически агрессивно оголяя жёсткую искусственную грудь. В этом месте мужчине лучше не выходить на улицу без женщины. На него тут же начинают совершать многократные нападения любвеобильные работницы массового секса. Иногда и женщина не спасает. Оба итальянца жмутся ко мне. «Мы с ней».
– В Таиланд больше ни ногой! – уверяют итальянцы.
В последнем пограничном тайском городе итальянцы неожиданно объявляют, что за ночь изменили планы и перед Камбоджей решили съездить на близлежащий маленький остров. А к немцу-журналисту они присоединятся уже перед самым пропускным пунктом.
Что ж, это совсем не глупо, совершая побег из страны, неожиданно остановиться на отдых на её границе!
– Нет, парни, вы как хотите, а я нацелилась на Камбоджу, и я еду в Камбоджу. Больше никаких уговоров. Точка!
В прощальном объятии один из искателей острых ощущений на свою итальянскую попу прижигает мне плечо сигаретой. Ожог ещё долго даёт о себе знать.
Так, довольно неожиданно для себя, вместо Индии я нахожу себя совсем даже в Камбодже.
Ещё древний китаец Лао-Цзы писал: «Настоящий путешественник не имеет ни чётких планов, ни намерений по прибытии».
Данный текст является ознакомительным фрагментом.