Закономерности социализма

Закономерности социализма

Беседа 1

На днях я ехал по одному частному делу к Анатолию Павловичу Федосееву. Он живет в Лондоне, как и я, в доме, который он нашпиговал разными техническими усовершенствованиями, и бывать у него чрезвычайно интересно, особенно человеку, который любит сам все мастерить.

По дороге я увидел на заборе объявление о каком-то митинге английских социалистов с большими, бросающимися в глаза буквами: «Почему вы должны быть социалистом?» Ну, я, проживавший в СССР при социализме почти сорок лет, лучшее время моей молодости терявший на зубрежку марксизма-ленинизма, изучивший, мне кажется, достаточно как марксистские первоисточники от доски до доски, так и повседневную практику, — я, в общем-то, знаю, почему человеку предлагается быть социалистом, и желания пойти на этот митинг объявление у меня не пробудило.

Приехав к Федосееву, я обмолвился, что видел такое объявление. «А, — сказал он, — я тоже видел. И, придя домой, сел и написал вот это. Как вы думаете, стоит предложить в печать?» Он протянул несколько листков, напечатанных на машинке, с заголовком: «Почему вы не должны быть социалистом».

Я попросил один экземпляр — взять домой почитать, и вот по свежему впечатлению хочу рассказать об этой статье Федосеева.

Но сперва о нем самом.

Анатолий Павлович Федосеев — выдающийся ученый-физик. Он автор ряда открытий в области электроники, в частности в области радарной техники, Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской премии; и вот однажды, несколько лет назад, во время поездки в составе советской делегации на авиационную выставку в Париже он отстал от делегации и обратился к властям с просьбой помочь ему остаться на Западе. Он выбрал страну для проживания — Англию. Здесь он продолжал работать в своей области в первоклассной лаборатории при Кембриджском университете и одновременно увлекся исследованием проблем социализма, результатом чего было появление ряда его статей и автобиографической книги «Западня». Последняя статья «Почему вы не должны быть социалистом», собственно, суммирует все, до сих пор написанное им на эту тему на Западе, в максимально сжатом виде.

Я не любитель читать исследования о социализме, как и о всяких «измах» вообще, от которых, однако, в сегодняшнем мире прямо никуда не денешься, но рассуждения Федосеева так меня поражают своей предельной ясностью, своим абсолютным здравым смыслом, что я готов был бы рекомендовать прочесть это всем и каждому, задавая при этом вопрос: «Неужели, прочтя вот это, вы и дальше сохраните какие-нибудь иллюзии относительно социализма?»

Вообще-то любопытно, что в современном мире, где слово «социализм» прямо не сходит с уст, очень мало людей могут толково и внятно определить, что же это такое по существу. Федосеев вскользь замечает, что на свете имеется, пожалуй, столько представлений о социализме, сколько есть на свете людей. И каждый понимает что-то свое, то, что ему интереснее или удобнее. Поклонники социализма исходят из чего? Из того, что старый капиталистический мир плох: у одних много, у других мало, одни богатые, другие бедные; плохо, конечно, несправедливо. Надо исправить, изменить. Корень зла — в частной собственности. Надо все делать общим — чтобы всем было поровну и чтобы все были равны. Неплохо ведь выглядит, не правда ли? Очень неплохо! И в этом сила социализма — и, разумеется, его конечного этапа, коммунизма, — что вообще, на первый взгляд, его принципы выглядят неопровержимо справедливыми. И большинство людей дольше этого первого взгляда не идут. Они знают лозунг: социализм — это хорошо.

Но помилуйте, вот наблюдается странное явление, которое даже можно назвать закономерным: во всех странах, где социализм восторжествовал, странах чрезвычайно разных (как СССР и Китай или Куба — уж такие разные страны, народы, традиции, истории, расы!), — наблюдаются одни и те же неприятности, и что-то не так уж хорошо. Свирепые нехватки того-сего, вплоть до введения карточной системы, жестокий террор органов безопасности, закрытие границ и прямо-таки параноический страх перед проникновением идей извне и тому подобное. Что за наваждение? Насчет нехваток — помните ответ армянского радио на вопрос «Что будет, если в Сахаре придут к власти коммунисты?» — «Первым делом не станет песка».

Но действительно, где бы ни пришли к власти коммунисты, объявив страну социалистической и проведя главные преобразования, то есть генеральную национализацию и сосредоточение управления решительно всем в едином центре (разумнейшие ведь, казалось бы, прекрасные меры!), — там сразу же чего-то начинает не хватать, да как не хватать! Так, что жизнь подчас превращается чуть ли не в кошмар. Тот, кому не нравится, хочет убежать — не может: границы закрыты. Высказавшего вслух недовольство — хватают, наказывают как злейшего врага. Нехватки и страх, страх и нехватки. Что это?

Стоящие у власти коммунисты объясняют, что это временно. Что это вызвано бешеным сопротивлением прежних эксплуататорских классов, они-де виноваты. Далее — трудности переходного периода и так далее, объяснений очень много, но вот и год «временно», и два, и десять, а в Советском Союзе и пятьдесят и шестьдесят, а в принципе, как начало когда-то все общество трясти и колотить от нехваток и страха, так и продолжает. И ясно уже, что это совсем не «временно», а что это, похоже, суть социализма?

Но откуда же это взялось? Лозунги-то такие прекрасные. Западные коммунисты нашли, как кажется им, объяснение: в Советском Союзе-де плохо все сделали, не так, а вот «мы-то сделаем как надо». Но жизнь показывает, что и всюду, как на той же Кубе или в Китае, получаются поразительно похожие на советские беды, отличаясь, может, лишь какими-то нюансами. Да, такое впечатление, что если бы социализм, скажем к примеру, восторжествовал в Италии, или в Испании, или в Англии, — то и там немедленно началось бы то же самое: страх, нехватки, а в Сахаре песок начнут распределять по карточкам…

Погодите, скажете вы, но вот, говорят, есть страны, где умеренный социализм оказался совсем неплох. Вот Швеция, например. Не то самый высокий, не то один из самых высоких уровней жизни в сегодняшнем мире. Да. Но здесь — одно из самых поразительнейших заблуждений сегодняшнего мира. Погодите! В Швеции 90 процентов ее хозяйства сегодня находится в частных руках. Какой же это социализм? 90 процентов хозяйства в частных руках — это же значит, что Швеция как раз является одной из самых капиталистических стран в мире. Другое дело, что в результате демократических выборов ею много лет управляло правительство, состоявшее из трезвых, умеренных социалистов, и ему удалось найти не революцию, нет, и не тотальную национализацию всего и вся — а удачные формы кооперации между государством, профсоюзами и частными предпринимателями. Кооперации, то есть сотрудничества в более или менее одном направлении: чтобы всем гражданам страны от этого было лучше. И в какой-то весьма ощутимой мере это удалось, хотя оказалось и много отрицательного и нестойкого, но этот шведский опыт удачной кооперации уж никак нельзя называть социализмом! Нет, давайте оставим Швецию: ее удачи и неудачи, ее ощутимый эксперимент — это предмет для совсем другого разговора, к социализму и коммунизму не имеющего никакого прямого отношения.

Настоящий социализм, в перспективе видящий как свою цель коммунизм, — это значит: первоочередная и немедленная национализация всех 100 процентов (или в крайнем случае почти 100 процентов) тех средств производства и богатств, которые при капитализме были частной собственностью.

Социализм — это такое общество, в котором все основные средства производства, как и национальные богатства, обобществлены. Согласны вы с такой формулировкой? Ну, там могут быть мелкие оттенки: до какой степени обобществлены? Может, какому-то кустарю-одиночке без мотора позволено чинить-паять, или даже мелкие частные лавочки, бывает, разрешаются, но неизвестно, надолго ли, и обычно их стараются задушить налогами. Это уже частности. Нагульнов в «Поднятой целине» у Шолохова считал, что и частные куры должны быть обобществлены в колхозе, но партия решила, что кур можно бабушкам оставить. (Спасибо и за то, заметим в скобках, так по крайней мере наше общество не забыло, как выглядит натуральное яичко.) Но далее.

Итак, никаких капиталистов, никаких частных предпринимателей, никаких частных владений — все должно быть общим, все обобществлено. Это первое условие социализма.

Второе. Теперь то, что принадлежит всему обществу и никому в частности, должно хорошо использоваться. Нужно всем этим разумно распоряжаться, то есть управлять, разумно, толково управлять. Нужен единый, точный, общенациональный план, не так ли? Иначе начнется такой хаос, что и не распутаешь. План. Итак, при социализме общество управляется с помощью разумного национального планирования. Можно добавить: в интересах населения, ради всеобщего блага. А как же? Ради чего же вводился социализм, как не ради всеобщего блага? Всеобщий разумный план — это второе обязательное условие социализма. Согласны вы с этим? Два основных условия: обобществление средств производства и управление по всеобщему разумному плану. Это есть социализм. Федосеев пишет: «Я полагаю, что поборники «социализма с человеческим лицом» не будут возражать против этого определения».

Тогда, когда мы наконец установили, что же такое все-таки социализм, сделайте следующий эксперимент, предлагает Федосеев. Вообразите себя главным вождем в стране, где соблюдаются эти два условия социализма. Как вы будете действовать при едином плане? Что вы, например, будете делать, когда кто-то закричит, что план оказался ущербным в таких-то и таких-то частях? (А закричать могут тысячи и даже десятки тысяч.) Ну, примитивно говоря, вы запланировали выпускать туфли на низком каблуке на пять лет вперед, а тут мода пошла на высокий каблук. Что делать? На ходу изменять? Но таких изменений люди могут предложить миллионы. Причем самых противоречивых. На всех даже просто невозможно угодить! Не пошлете ли вы их всех в конце концов к черту? А они недовольны, гляди, еще забунтуют. Не организуете ли вы немедленно органы слежки и подавления? И так далее. Нет, попробуйте, пофантазируйте: что вам делать на месте главы социалистического государства? И является ли Советский Союз государством, где коммунисты сделали что-то «не так», или как раз они-то из кожи вон лезли, чтобы сделать все именно «так», как требует теория, как требует сама сущность социализма? Подумайте.

Но беседа моя затянулась, а я изложил лишь только первую часть размышлений Федосеева. Я прерву. О дальнейшем пойдет речь в следующей беседе, а пока — до свидания. До новой встречи.

18 ноября 1977 г.

Закономерности социализма

Беседа 2

Это моя вторая беседа о закономерностях социализма. В прошлой беседе говорилось о том, что такое социализм, каковы его две самые главные принципиальные особенности: государственное владение всеми средствами производства и национальными богатствами — это одна особенность, отличающая социализм от всех других общественных строев, и вторая, вытекающая из первой, — принцип разумного управления по единому и всеобщему разумному плану. Только так, говорится нам, можно осуществить лозунг «От каждого по способностям, каждому по труду», а затем, на высшей стадии социализма — при коммунизме, — даже принцип «От каждого по способностям, каждому по потребностям».

Я рассказывал о своем посещении в Лондоне выдающегося ученого-физика Анатолия Павловича Федосеева, который сделал много открытий в области электроники, был руководителем научно-исследовательского института электронных приборов Академии наук СССР, имел звания Героя Социалистического Труда, заслуженного деятеля науки и техники, лауреата Ленинской премии и тому подобное. Но в 1971 году, поехав в составе делегации на международную выставку в Париже, он воспользовался этим, чтобы остаться на Западе, поселился в Англии и, работая дальше над научными проблемами при Кембриджском университете, одновременно увлекся исследованием существа социализма и его закономерностей. В результате появилась серия его статей и автобиографическая книга «Западня». Я читал все им написанное на тему о социализме и часто с ним встречаюсь — и, собственно, излагаю здесь главным образом его мысли, которые мне кажутся очень сегодня актуальными, важными — настолько, что иногда хочется воскликнуть: «Неужели после ознакомления вот с этим и вот с этим можно и дальше питать иллюзии относительно социализма?»

В прошлой беседе я только подошел к главному. Социализм — это порядок, строй, при котором средства производства, все богатства обобществлены. При капитализме плохо; богатые, бедные — все из-за частной собственности. Упразднить! Обобществить все. Далее, естественно, нужно разумно всем этим распоряжаться, разумно устроить жизнь.

Хорошо, говорит Федосеев, это красиво выглядит на бумаге, очень красиво. Но я предлагаю каждому такой эксперимент: вообразите, что вот вы — вождь социалистического государства. И не злой вождь, хороший, вы полны добрых намерений, вы хотите сделать все как можно лучше. Капитализм упразднен, провозглашен социализм. И всем руководить с чего вы начнете на практике?

Вероятно, вкупе с массой специалистов, помощников, единомышленников вы постараетесь прежде всего составить план действий. И согласитесь, что план должен быть чрезвычайно подробный, до малейших деталей, потому что в стране нет и в помине частных, самостоятельных хозяев, из которых каждый сам себе планировщик. Нужно составить план, скажем, даже для самой крохотной мастерской в три человека, и для металлургических гигантов, и для исследовательских институтов, ну для всего решительно, причем все это должно быть согласовано — одни делают то, другие другое, чтоб не получилось каких-то белых пятен пропусков, чтоб все было взаимосвязано и сбалансировано и вместе взятое чтобы шло точно в главном русле наиглавнейшего генерального плана. Иначе если этого не сделать, то без плана — какой же это будет социализм, какое же разумное управление? Ведь начнется такой хаос и анархия, перед которыми прежние капиталистические так называемые хаос и анархия производства покажутся верхом порядка. Итак, план — титанический и скрупулезнейший план как основа разумного управления.

Теперь спрашивается, можно ли теоретически составить подобный план так, чтобы он был идеальным, чтоб все предусмотреть? Вряд ли. Жизнь — это нечто такое текучее, такое многообразное, такое меняющееся, что пока вот мы сидим и составляем план, исходя из сегодняшних условий данных, потребностей, в жизни что-то уже изменилось, и только лишь мы, вытерев пот со лба, поставили последнюю точку в плане, как видим, что и то, и то, и то в нем уже устарело и надо бы переделывать. Но переделка — это же только тронь! Все взаимосвязано: убирается одно звено — рассыпается целая цепь. Это, скажем, небольшая частная мастерская, к примеру, может очень быстро реагировать на изменения ситуации: сегодня лепили горшки, хвать, на рынке спрос на кувшины — завтра уже лепим кувшины.

Частный завод, наконец, может в несколько дней перестроиться, чтобы успеть за спросом. Ибо он, да, — часть того хаоса, который называется капитализмом и где все делается не по разумному, составленному для всех плану, а исходя из спроса: что сегодня нужно? А нам надо по разумному да на много лет вперед плану.

Так что же получается? Вот уже самый первый ваш шаг как главы социалистического общества вдруг упирается в неприятную стену: разумный идеальный план, так, чтобы были учтены ВСЕ связи, особенности, изменения пульсирующей жизни, составить невозможно. Составить можно лишь что-то условное, но, какое бы оно ни было подробное, оно все равно будет поверхностное — ибо, еще раз повторяем, все многообразие жизни, астрономические числа разных связей и случайностей, никаким сверхгениям или счетным машинам не учесть и не предугадать. И этот условный, поверхностный, неуклюжий план будет к тому же катастрофически стареть буквально с каждой секундой. Что же тут делать? Без плана нельзя, а всеобщий идеальный план не под силу. Вы, как вождь, примете скрепя сердце решение: пользоваться все же этим неуклюжим планом, на сколько он там составлен — на пять лет, на семь ли, на десять, и отдадите распоряжение: «Всем действовать по этому плану, и никаких отклонений». Так, знаете, один отклонится, другой, сотый, тысячный — и плана нет. Да, мы не будем считаться с жизнью, а мы ее заставим подчиняться нашему плану.

Стоп. Вот мы и пришли. Так это, собственно, и делается при социализме: не за жизнью следуют, а за догмами плана. Даже когда это уже становится абсурдным, даже когда уже и ребенку ясно, что вот тут-то и тут-то элементарный здравый смысл подсказывает делать совсем иначе! Но всеобщий социалистический план, после того как он составлен и запущен, — фатален, и он уже ни с каким здравым смыслом не совместим. Его нельзя нарушать, ибо это повлечет другие нарушения, а с каждым днем нарушений будет все больше, тысячи, миллионы, и план рассыплется, наступит хаос!

Здравый смысл вступает в конфликт с таким, уже теперь скажем, в кавычках «разумным» управлением. Возникает угроза со стороны здравого смысла — угроза и плану и строю. Что вы будете делать дальше как глава? А вам придется подавлять здравый смысл — а иного выхода нет. Вы устроите органы безопасности, чтобы подавлять, и изолировать, и казнить, и устрашать все то, что, будь оно хоть трижды право, противоречит, однако, проведению генеральной линии вашего плана. Чтобы лишить голоса этот возмущенный здравый смысл, вы введете цензуру. Чтобы глушить его в зародыше, вы введете тотальную слежку, доносительство обязательно! Вы будете всеми способами отвлекать умы людей от вопиющих проблем, направляя их, скажем, на футбол, пьянство, занимая их массой ритуалов, собраний, нагрузок, политзубрежек — и так далее, и так далее; короче говоря, будь вы хоть семи пядей во лбу, хоть святой, хоть пророк, но если вам надо управлять обществом, в котором а) все средства производства и богатства обобществлены и б) управление ведется по всеобщему твердому плану, — вы никуда не денетесь ни от жестокости, ни от нехваток, ни от архипелага ГУЛАГ, ни от перманентного недовольства. Это — закономерности социализма.

А так было, казалось, хорошо придумано! Так логично вроде бы Маркс, и Энгельс, и Ленин доказали как дважды два, что капитализм плох, что надо перейти к чему-то лучшему. Ан нет, оказалось, что переход получается не к лучшему, а к намного худшему. Оказывается — к худшему. Несовершенен человеческий мозг, не предусмотрел не то что всех неожиданностей, — не предусмотрел даже такой простой вещи, что ведь придется подавлять, неизбежно подавлять здравый смысл! Здравый смысл же подавить можно, но уничтожить — нельзя. И начинается вместо ожидавшейся гармоничной счастливой жизни один лишь клубок противоречий.

Почему во всех странах, где восторжествовал социализм, странах чрезвычайно разных, таких, например, как Советский Союз, Китай или Куба, — все разное: истории, климаты, ресурсы, традиции, расы! — почему же и там, и там, и там наблюдаются чрезвычайно сходные, если не те же самые беды? Так вот, по-видимому, только один ответ: закономерности социализма. Закономерности.

Я излагаю в своем — правда, довольно вольном — пересказе размышления о социализме выдающегося ученого Федосеева, да и то лишь малую их часть. Ах, всем бы рекомендовал их прочесть, если удастся достать, нам так нужно докопаться и понять, в чем же корень тех противоречий, которые вот уже шестьдесят лет в Советском Союзе никак не проходят, а так мучают сотни миллионов людей.

24 ноября 1977 г.