Конкуренция в природе и обществе

В буржуазно-капиталистической РФ с высоких трибун говорят о «конкурентоспособности» – заклинание по канонам социального дарвинизма. Они не желают знать суть конкуренции в природе и обществе.

Томас Гоббс был проницательнее многих любителей сопоставлять законы жизни животных и людей. Он отметил: пчёлы и муравьи дружно делают общее дело потому, что не конкурируют между собой. (Через 250 лет английский натуралист Джон Лёббок подчеркнул, что у насекомых нет чувства привязанности, взаимопомощи, а действуют они, подчиняясь инстинкту.)

По словам Гоббса, в отличие от общественных животных «люди непрерывно конкурируют между собой, добиваясь почёта и чинов, чего указанные существа не делают, и, следовательно, на этом основании среди людей возникают зависть и ненависть, а в заключение и война, чего среди тех существ не бывает».

У общественных животных «общее благо совпадает с благом каждого отдельного индивидуума… Человеку же, самоуслаждение которого состоит в сравнении себя с другими людьми, может приходиться по вкусу лишь то, что возвышает его над этими другими».

В отличие от животных «среди людей имеются многие, которые считают себя более мудрыми и более способными управлять государственными делами, чем другие, и эти многие стремятся реформировать и обновлять государственный строй, один – одним путем, другой – другим, и этим вносят в государство расстройство и гражданскую войну».

Отсутствие у животных речи лишает их возможности лгать. А «некоторые люди умеют представить другим добро злом и зло добром и преувеличить или преуменьшить по своей воле видимые размеры добра и зла, внося беспокойство в душу людей и смущая их мир».

Гоббс отметил: единство и согласие в сообществах животных «обусловлено природой, согласие же людей – соглашением, являющимся чем-то искусственным». Поэтому в государстве необходима «общая власть, держащая людей в страхе и направляющая их действия к общему благу».

Люди, по его верному замечанию, создали свой особенный мир, резко отличающийся от мира земной природы. Он повторил мысль Аристотеля: разум служит человеку не только, а порой и не столько для благих дел, сколько для собственной выгоды, обмана, преступлений.

…Если и бывает что-то подобное соревнованию среди животных, это честная игра. В спорте для контроля придумали судейство (хотя и тут разум человека находит лазейки для обмана). Но когда речь идет о капиталах и о власти, что при капитализме едино, нетрудно понять, какие принимаются законы и при каких условиях идёт конкуренция.

Говорят, свободный рынок – локомотив производства, который с необычайной скоростью увлечёт страну вверх и вперёд по пути прогресса.

Сошлюсь на историка и социолога С.Г. Кара-Мурзу («Потерянный разум», 2005), побывавшего на конференции, посвящённой перспективам российского хозяйства: «В зале сидело около ста человек… И почти в каждом докладе – об императиве конкурентноспособности!..

Меня поразило единодушие экономистов; ведь эта догма переворачивает исходный смысл хозяйственной деятельности с ног на голову. Здравый смысл говорит, что цель производства (“народного хозяйства”) – обеспечить народ необходимыми благами, включая благо жить в надёжной независимой стране. При чём здесь конкуренция?

Если следовать этой догме, наше отечественное хозяйство надо оценивать не по тому, как живёт наш народ, а по тому, как оценят наши товары где-нибудь на лондонской или амстердамской бирже. Почему? Ведь у них там совсем другие условия, другие запросы – зачем нам лезть к ним за оценкой. А если все наши товары неконкурентноспособны, – мы должны закрыть все производства и умереть с голоду, как индийские ткачи?.. Ведь миллионы индийских ткачей умерли с голоду потому, что Индия была колонией Англии и просто не могла защищаться – а мы сами лезем в эту яму».

Можно возразить: всякое соревнование выявляет лучших, заставляет совершенствовать производство и управление, повышать производительность труда… На словах тех, кто никогда не работал на производстве, – да. На деле – нет.

Что такое реальная конкуренция? Это вытеснение и подавление соперника всеми имеющимися средствами, желательно без серьёзного конфликта с законом.

При модернизации производства, улучшении управления побеждает тот, кто наиболее развит в данное время. Ведь чтобы внести принципиальные улучшения, придётся на некоторое время снизить производственные показатели. Тут-то вас и уничтожит конкурент!

Нечто подобное характерно и для природных условий: полезное в будущем приспособление до своего полного развития может быть помехой для организма. Оно сохраняется вопреки естественному отбору, ибо преимущество в «борьбе за существование» будут иметь сходные формы, не имеющие на первых этапах подобного излишества.

Свободный рынок и конкуренция вредны для общества в целом, а выгодны для корпораций, фирм, организаций, пользующихся поддержкой имущих власть и капиталы. Они ориентированы на собственную выгоду. Это неизбежно вызывает экономические кризисы

Как писал И.В. Сталин: «Закон планомерного развития народного хозяйства возник как противовес закону конкуренции и анархии производства при капитализме».

Был поставлен чистый эксперимент: свергнув советскую власть и установив буржуазную «демократию», в РФ открыли свободный рынок и конкуренцию, после чего… полный дефолт! А когда в СССР отсутствовали свободный рынок и конкуренция, было в точности наоборот.

Почему? Спросим у товарища Сталина. Он предлагал рассматривать эффективность производства (рентабельность) «не с точки зрения отдельных предприятий или отраслей производства и не в разрезе одного года, а с точки зрения всего народного хозяйства и в разрезе, скажем, 10–15 лет».

«Временная и непрочная рентабельность отдельных предприятий или отраслей не может идти ни в какое сравнение с той высшей формой прочной и постоянной рентабельности, которую дают нам действия закона планомерного развития… и планирования народного хозяйства, избавляя нас от периодических экономических кризисов, разрушающих народное хозяйство и наносящих обществу колоссальный материальный ущерб».

Может быть, Сталин пропагандировал социалистическую систему и критиковал капиталистическую в политических целях? Но вот что говорил президент США Франклин Делано Рузвельт по поводу стихии бизнеса и конкуренции: «Контроль за этой безответственной и антиобщественной силой может осуществляться в интересах всего народа лишь одним способом – предоставлением надлежащих полномочий единственному институту, способному ими воспользоваться, – федеральному правительству».

Американский историк и экономист миллионер Артур М. Шлезингер («Циклы американской истории», 1992) писал: «Миф о том, что своим развитием Америка обязана неограниченной свободе частного предпринимательства… одновременно и льстил бизнесменам и служил их интересам.

Он оставался главным символом делового мира, лейтмотивом пропаганды монополий». Периоды, когда в стране преобладали свободный рынок и конкуренция, заканчивались кризисами, выходили из которых по рецепту Франклина Рузвельта.

Сельское хозяйство едва ли не во всех «цивилизованных странах» дотационное, то есть существует за счёт поддержки государства, а вовсе не благодаря свободному рынку и конкуренции. Дотации позволяют продавать продукцию сельского хозяйства по пониженным ценам, подавляя конкурентов. А. Шлезингер сделал вывод: «Механизм саморегулирования рыночного хозяйства, если он и существует, обходится слишком дорого и в экономическом, и в политическом, и в социальном плане». Он опровергал на фактах «миф о роли частного предпринимательства в развитии американской экономики».

Можно возразить: в природе нет централизованной регуляции, а великолепно работают молекулы в клетках, клетки в органах, органы в организме, организмы в экосистемах. Разве это не доказывает достоинства свободного развития и конкуренции, которые привели к таким результатам?

Во-первых, не доказано, что к этому привели свободное развитие и конкуренция. Во-вторых, никакой особой свободы нет у организмов, полностью зависящих от Биосферы, от экосистем, сообществ, законов существования вида. В-третьи, прочтите приведённые выше суждения Т. Гоббса, если успели их позабыть.

Свобода предпринимательства и жестокая конкуренция, сами собой преобразующие стихийный рынок в стройное гармоничное единство, подобны умозрительным схемам, по которым хаос организуется в порядок. Странное заблуждение, если учесть, что хаос – это и есть дезорганизация.

Человек, обретя рассудок и создав технические приспособления, создал для себя особую среду обитания – техносферу. Она подавляет и замещает Биосферу, истощает её ресурсы. Искусственный отбор животных и растений возобладал над естественным отбором, техника – над живыми организмами. Человек стал заложником искусственной среды. Он вынужден приспосабливаться к ней; его духовный мир деформируется под действием средств массовой агитации, пропаганды (СМРАП).

Социальная структура буржуазного общества потребления в наибольшей степени соответствует техносфере, ибо поощряет потребление, приспособленцев и технические новшества. Среди людей идёт стихийный отбор личностей, приспособленных к искусственной среде. Он даёт преимущество тем, кто ориентирован не на духовные, а на материальные ценности, максимальное потребление.

По этой причине в конкурентной борьбе социалистической и капиталистической систем побеждает последняя. Распространение буржуазной идеологии максимального потребления и комфорта было одной из главных причин крушения СССР. Китайской Народной Республике грозит та же участь.

Пока люди приспосабливались к более сложно организованной, чем они, Биосфере, они развивались духовно, интеллектуально. Приспособление к комфортному и примитивному механизму техносферы ведёт к вырождению личности.

Естественный отбор действительно происходит, и в этом с Дарвином надо согласиться. Но это не борьба между собой за существование, а нечто другое. Животные и растения не соревнуются в том, какой вид лучше, совершеннее.

Природа определила для животных возможность вступать в конфликты и жестокие схватки, но в частных случаях и в ограниченном масштабе. Цель каждого вида – объективная, неосознанная – соответствовать требованиям окружающей среды. Происходит естественный отбор видов по критерию их гармоничного соответствия конкретным экосистемам и всей Биосфере.

Земная область жизни едина, и всё, происходящее в ней, определяется свойствами целого. Так органы нашего тела действуют не сами по себе, а как части единого целого.

…В юго-западном регионе России на заброшенных полях и во многих других местах можно видеть амброзию (ambrosia artemisifora) – траву из семейства сложноцветных, пыльца которой вызывает у людей сильную аллергическую реакцию. Никто её специально не разводил. Она победила «в борьбе за существование» благодаря «свободной конкуренции».

Этот пример поучителен. Амброзия наступает, вытесняя растения, обитавшие здесь давно. Этот пришелец из Америки попал в благоприятную среду, где у него нет врагов. В связи с упадком сельского хозяйства и приоритетом частных интересов борьбу с сорняками стали вести на ограниченных участках. Для амброзии сложилась благоприятная обстановка, и она стала избранницей отбора, хотя и не вполне естественного.

Как может повлиять победа амброзии на эволюционный процесс? На мой взгляд, отрицательно. Она оказалась «агрессивнее» местных видов, но её сплошные заросли не дают развиваться другим растениям.

Другой пример. Раковые клетки в благоприятных условиях быстро размножаются. Они побеждают в «свободной конкуренции» с нормальными клетками организма, действуя на благо самих себя. Это сравнительно быстро приводит организм к летальному исходу, если не будет подавлена их активность, а поражённые ими ткани не будут удалены.

Общественная гигиена должна исходить из этого простого принципа по отношению к социальным паразитам. Если этого не произойдёт, земная природа поступит так с глобальной цивилизацией, которая не считается с извечными законами её существования.

Когда говорят «разум», под этим словом подразумевают нечто светлое и прекрасное, способность к продуманным действиям, познанию Мира и себя. Из таких соображений исходили Тейяр де Шарден, Эдуард Леруа, Владимир Иванович Вернадский, предполагая становление на Земле области господства разума (ноосферы).

Однако свой разум, а точнее, рассудок человек волен использовать не во имя блага для всех, а для своей личной выгоды; не на добрые дела, а на подлости и пошлости. Если в обществе поощряются эгоизм, борьба за богатства и власть, личная выгода, максимальное потребление материальных ценностей, торжествует губительная для духовной жизни и человека техносфера.