Профессор Алексей Малашенко СЕВЕРНЫЙ КАВКАЗ МЕЧЕТСЯ МЕЖДУ АРХАИЗАЦИЕЙ И МОДЕРНИЗАЦИЕЙ. НОВЫЙ ПОРЯДОК ДЛЯ СЕВЕРНОГО КАВКАЗА

Профессор Алексей Малашенко

СЕВЕРНЫЙ КАВКАЗ МЕЧЕТСЯ МЕЖДУ АРХАИЗАЦИЕЙ И МОДЕРНИЗАЦИЕЙ. НОВЫЙ ПОРЯДОК ДЛЯ СЕВЕРНОГО КАВКАЗА

Каждый день с Северного Кавказа приходят сообщения о терактах. Власти прилагают большие усилия по всем направлениям, чтобы в регионе наступила стабильность, но мира нет уже два десятилетия. Раздаются голоса, что России не нужны новые жертвы и с Северного Кавказа лучше уйти, отгородиться глухой стеной. Крупнейший российский специалист по Востоку, многолетний заведующий сектором исламоведения Института востоковедения РАН, член научного совета Центра Карнеги в Москве Алексей Малашенко размышляет о корнях северокавказского кризиса и возможных путях выхода из него

Вопрос: Война на Северном Кавказе велась с 1817 до 1864 года и оказалась самой длительной в истории России. Но это официальные цифры, потому что легендарный шейх Мансур убивал русских генералов задолго до того, как на Кавказскую линию командующим был отправлен Ермолов, а после окончательного усмирения при князе Барятинском мирная идиллия тоже не наступила. Если взять последние десятилетия, то напрашивается вопрос: не начертана ли Северному Кавказу на скрижалях истории судьба воевать вечно и кровопролитно?

Ответ: Вся история Северного Кавказа задолго до появления в этом регионе России пронизана жестокими войнами. В условиях дефицита земли и скученности многих народов войны неизбежны. Кавказского братства, о котором иногда говорят, не было никогда. Именно по этой причине ведутся нескончаемые и бесперспективные споры о том, кто раньше пришел на эти территории и какие этнические корни у нынешних народов. Разговоры о том, что на Северный Кавказ напала «плохая» Россия, глупы и безосновательны. Шейх Мансур поголовно вырезал целые селения в Чечне из религиозных соображений. В XIX веке Кавказ оказался зажат между региональными супердержавами – Россией, Персией и Турцией. В тот период Россия в силу объективных исторических законов расширялась и «падала» на юг. Если бы не Россия, Кавказ завоевали бы другие страны.

Судя по мемуарам русских офицеров, война на Северном Кавказе была кровавой бойней при взаимном уважении. Последний имам Шамиль был взят в плен, жил в достатке, получил дворянство, его дети учились в Пажеском корпусе. Самым потрясающим впечатлением на закате жизни для него стали голые плечи женщин на великосветском приеме. Шамиль, как и другие представители кавказской элиты, понимал обреченность военного конфликта с Россией и боролся, по существу, за статус Северного Кавказа. В этом отношении с тех пор мало что изменилось. Другими стали настроения русских военных. В самые жестокие времена Ермолова офицеры писали, что пришли сюда командовать и Северный Кавказ неизбежно станет частью Российской империи. Сейчас у наших войск развивается комплекс неполноценности.

Вопрос: Вы говорите о вечной войне, но в советское время на Северном Кавказе было, кажется, спокойно…

Ответ: Это заблуждение, созданное пропагандой. Никогда не было мира. В 1930-х годах на Северном Кавказе действовали десятки антисоветских банд в десятки тысяч человек. Отряд Хасана Исраилова вел настоящую войну с частями Красной Армии. Антироссийские настроения были настолько сильны, что значительный процент населения во время оккупации поддержал Гитлера, были сформированы регулярные части в составе немецких войск. В 1944 году у Сталина, если следовать его полоумной логике, были основания выселить чеченцев, которые остались в тылу Красной Армии и вели национальную борьбу, в безопасную Среднюю Азию. Сталин проявил к чеченцам жестокость и мстительность, но он был жесток и мстителен ко всем народам. Случилось так, что высылка способствовала тому, что у поколения, выросшего вдали от родных мест, сформировалось более широкое мировоззрение и современное восприятие жизни. Достаточно, при всей их непохожести, назвать имена Хасбулатова, Дудаева, Аслаханова, Хаджиева, которые стали политиками российского масштаба.

Одним словом, если через двести лет будущий историк напишет книгу о Северном Кавказе, он скажет о нашем времени: «Война продолжалась, как и прежде во все времена».

Вопрос: Между прочим, я читал, что американский профессор и знаменитый советолог, с которого начался самиздат в СССР, Авторханов – друг детства Исраилова. Но от ваших слов веет безысходностью. Кстати, есть ли на планете другие регионы, где идет перманентная война?

Ответ: Ближний Восток, где война не прекращается с ветхозаветных времен. То Моисей, то Рим, то крестоносцы, то халифат – и так до наших дней. Но живут же люди, хотя жалуются.

Вопрос: Зачем России Северный Кавказ? Не проще ли уйти от вечной головной боли и жить спокойно? Сколько народу погибло, сколько средств потрачено, и конца не видно. Вы проходили службу в Советской Армии на территории Алжира. Вот Франция ушла из богатого Алжира – и во многом добровольно…

Ответ: Дело в том, что с Северного Кавказа Россия не может уйти. Во-первых, нет границ, в отличие от Франции и Алжира, которых разделяет море, в отличие от Южного Кавказа, отделенного горным хребтом. Во-вторых, население Северного Кавказа быстро распространяется по всей России. В Ингушетии и в секторе Газа самый большой прирост численности населения на планете. Больше 3 процентов в год! В Чечне чуть меньше.

Вопрос: Чечня – крохотный кусочек по сравнению с Россией, всего 0,07 процента территории. Но по последней переписи населения в России в 2002 году чеченцы были на шестом месте, а сейчас демографы уверены, что они уже на пятом, скоро будут на четвертом после русских, татар, украинцев и башкир.

Ответ: Знакомый мулла из Поволжья рассказал, что большинство прихожан в мечети уже не местные мусульмане, а выходцы с Кавказа. По разным оценкам, в России от 3,5 до 35 миллионов мусульман. Последняя цифра кажется мне радикальной, но 16,5 миллионов – это реально. В Москве, по оценкам, от 400 тысяч до 2 миллионов мусульман. Думаю, можно говорить о полутора миллионах, из них татар всего 300 тысяч. Кавказ движется по России. Русский язык, как английский в западном мире, становится языком межмусульманского общения в мечети. По-русски читаются даже серьезные проповеди. Уйти с Северного Кавказа нельзя еще и по той причине, что там сразу же начнется гражданская война, которая перекинется на Россию.

Вопрос: Можно ли извлечь какие-то уроки из советского опыта, когда некоторое время Кавказ жил относительно спокойно? Какими методами это было достигнуто?

Ответ: В советское время, помимо жестоких карательных мер, Северному Кавказу предложили модернизационный проект. Была создана промышленность по многим отраслям, открыты хорошие университеты. Был налажен диалог с духовенством, появились даже «красные шариатисты», потрясающий симбиоз ислама с советской традицией. Но сейчас за короткое время все, что было построено, оказалось разрушенным. Чтобы успокоить Северный Кавказ, нужна новая модернизация. Но очевидно, что сначала через нее должна пройти сама Россия, где модернизации пока не видно, одни разговоры. Если в России не удается справиться с коррупцией, чего ждать от Северного Кавказа, где она воспринимается как обязательная дань? На многих совещаниях по Северному Кавказу, в том числе на том, которое недавно провел премьер в Кисловодске, говорилось о модернизации региона, о воссоздании промышленности, системы образования, сельского хозяйства, туризма, который может быть очень привлекателен, если перестанет быть рискованным. Нельзя исключить того, что взрывы в московском метро – ответ на попытки модернизации Северного Кавказа.

Пока новый порядок на Северном Кавказе не создан, а старый разрушен, люди в поисках устойчивости обращаются к единственно сохранившейся системе – к шариату. В Дагестане от 30 до 60 процентов населения выступает за введение шариата. До тех пор, пока в регионе будут бездействовать российские законы, говорить о мирной жизни и подъеме экономики бессмысленно, авторитет шариата будет только возрастать. Недавно на круглом столе в Дагестане прямо говорилось о том, что в условиях полного беззакония, а часто беспредела властей, молодые люди не видят для себя иного выхода, кроме ухода в горы. Получается замкнутый круг, потому что милиция под угрозой взрывов и покушений не имеет времени разбираться, кто смотрит исподлобья – ваххабит или уголовник.

Но без диалога установить мир на Северном Кавказе невозможно. Очень интересная фигура с большим и неисчерпанным потенциалом – Юнус-бек Евкуров, он начал диалог со всеми участниками политического процесса в Ингушетии. И, хотя жестоко пострадал за это, не отказался от единственно верной политики и повторяет, что силовые методы – это лишь один процент решения проблемы.

Второй вариант замирения Северного Кавказа предлагает Рамзан Кадыров, который действует силовыми методами.

Это может сработать в Чечне, которая смертельно устала от двух войн, и люди мечтают о порядке любой ценой. Но для всего Кавказа с множеством народов, кланов, тейпов и противоречивыми интересами вариант, который исключает диалог, не пройдет. Кстати, недавно российская делегация в ОБСЕ проголосовала за резолюцию о том, что на Северном Кавказе ситуация с правами человека очень плохая.

Терроризм на Северном Кавказе – своеобразный политический феномен. Неправильно считать террористов обыкновенными бандитами. Вековая традиция говорит о том, что это часть политической борьбы, генетически свойственная региону. Военизированные движения были на Кавказе всегда, их поддерживает значительная часть населения. Надо смотреть правде в глаза: возврат к исламской традиции, популярность шариата будут расти, пока не удастся предложить вариант новой модернизации Северного Кавказа.

Вопрос: Кстати, сколько народов проживает на Северном Кавказе?

Ответ: Около сорока, но точно не знает никто. Когда-то этот вопрос был самым верным способом, чтобы завалить студента на экзаменах в МГИМО.

Вопрос: Все чаще коренные жители крупных городов выражают беспокойство поведением выходцев с Северного Кавказа, которые нарушают сложившуюся бытовую традицию. Родители тоже беспокоятся, потому что в школе резко меняется национальный состав. Межнациональные конфликты в русских городах случаются все чаще…

Ответ: Уверен, северокавказская диаспора должна решить эту проблему, внушая своей молодежи адекватную принятой традиции модель поведения. С другой стороны, ни в коем случае нельзя соглашаться на расселение выходцев с Кавказа в гетто. По мировому опыту, это значительно обострит проблему. Учителя в школе должны знать национальные традиции, чеченец или ингуш – это не инопланетянин, а российский гражданин. И, конечно, милиция в городах должна прекратить произвол в отношении выходцев с Кавказа.

Вопрос: Личный вопрос. Вы призываете к диалогу с теми, кто мыслит иначе. Но вы сами смогли бы жить бок о бок с человеком, который исповедует другие законы?

Ответ: Мой зять – мусульманин. Никаких проблем с этим нет. Даже в голову прийти не может. Очень хороший человек – и это не исключение.

2010

Данный текст является ознакомительным фрагментом.