Еврейская кровь

В королевской библиотеке Мадрида читал я рукопись XV века «Откровение Сатанаила». Ее автора звали Педро Сальватос, он был сожжен в Бургосе за пристрастие к черной магии. «Откровение» — нечто вроде медицинского словаря, поучающего, как надо лечить различные болезни. Против лихорадки помогает печень черного козла, против рожи — толченая кожа жабы. Кроме этих определенных средств, знахарь указывает на «иудейскую кровь, которая обладает таинственной силой излечивать все явные и тайные недуги».

Бедного Педро сожгли, но его рецепт широко использовали. Если в толченых жаб не верит теперь даже старая бабка из глухой деревни, то вера в особенные целительные свойства еврейской крови еще жива даже в сердцах мудрецов и трибунов. Франция слишком долго больна республиканскими идеями — генерал Буланже[187] и Дрюмон[188] пробуют вылечить ее. В самой Франции трудно — полиция мешает (какая несознательная полиция!), зато в Алжире резвые лекари вырезывают несколько сот евреев. Румынские крестьяне не хотят больше пухнуть с голоду в могильных землянках — надо вспрыснуть страну лечебной кровью. Кишиневские жертвы[189] должны были исцелить Россию от «бессмысленных мечтаний».

Настали страшные годы революции. Наша земля тяжко заболела. Одни принимали это за муки родов, другие — за бредовую горячку, третьи за — смертную агонию. Лечили всеми способами: от митингов на каждом перекрестке до деловитых чрезвычаек. Выписали чужестранных докторов из Пруссии и даже из Сенегалии. Разные партии, разные мимолетные правительства предлагали свой способ — самый научный и самый современный, спорили и сражались, и, отчаявшись во всех средствах, вспомнили мудрый рецепт старого испанского знахаря. Лечили уже не случайно, не кустарным способом, а планомерно, регулярно. Открылась эра того, что мы из стыдливости зовем французским словом «эксцессы», но для определения чего французы всегда употребляют русское слово «pogromes». И с какой щедростью, с какой воистину царской расточительностью проливали на землю дешевое лекарство!

Теперь еще многие верят, что еврейская кровь может помочь от чумной заразы большевизма. Я говорю не о торговке, которая сидит на углу моей улицы. Эта настолько крепко уверена, что на днях, когда собака опрокинула ее корзину с пирожками, воскликнула: «Пока всех жидов не перебьют — не будет порядка!» Ведь хотя большевики загоняли ее в XXX век, ей позволительно, пожалуй, честно застрять в XV. Но у Педро Сальватоса есть другие ученики, которые очень умны и очень культурны, которые пишут не колдовские заговоры, но передовые статьи в больших газетах. Я не знаю, верят ли они в свои слова, как верил Педро в Сатанаила, но других уверить хотят. Их способы несложны и однообразны. Надо только меж словами «еврей» и «коммунист» поставить маленькую черточку, крохотное тире. Порой кажется, что они страдают каким-то исключительным пристрастием к евреям. Они подробно описывают завтраки и обеды Троцкого, его голос и походку, предпочитая презрительно не замечать какого-то третьестепенного Ленина. Не любят они не просто евреев, но евреев-большевиков. Других они как-то до сих пор не разглядели. Правда, были евреи, стоявшие во главе первой в России организации, объявившей войну большевикам, — «Союза георгиевских кавалеров». Правда, молодые прапорщики-евреи (этого тоже они не знают) честно умирали вместе со своими товарищами. Правда, тысячи евреев томились и гибли в чрезвычайках. Правда, Урицкого убил еврей Канегиссер, а в Ленина стреляла еврейка Каплан, и оба были расстреляны. Но эти «случайные личности» мало интересуют сторонников радикального лечения. Они пишут о «русских» погромах, устраиваемых большевиками, но эти погромы не так сильно отличаются от других «нормальных», ибо в списках жертв, рядом с Иваном и Петром, значатся Ицко и Мордух. Я хочу верить, что они искренны, но слепой, размахивающий палкой, опасен. От редакционных кабинетов далеко до базаров местечек, но слова летают лучше птиц. Порой ночью меня преследуют тени убитых, И тогда я готов умолять и негодовать, убеждать и молиться, только чтобы раскрыть глаза и бабы с пирожками, и умного писателя.

Россия выздоравливает. Кризис, кажется, миновал, и на изможденном челе пот, как роса, говорит о наступившем переломе. У ее ложа грудятся все племена, которые познали в эти годы ужас сиротства. Глядите — евреи среди них! Откажитесь же от испанского рецепта: знахарь солгал! Если бы еврейская кровь лечила — Россия была бы теперь цветущей страной. Но кровь не лечит, она только заражает воздух злобой и раздором. Слишком много впитала родная земля крови и русской, и еврейской, теплой человеческой крови. Еще в сотнях городов работают чрезвычайки, еще длится братоубийственная война, еще больна Россия, тяжко больна. Попробуйте лечить ее любовью!