Матрицы «Невского экспресса» О том, что матриц поведения в чрезвычайных обстоятельствах всегда бывает несколько, а значит, не все безнадежно

Матрицы «Невского экспресса»

О том, что матриц поведения в чрезвычайных обстоятельствах всегда бывает несколько, а значит, не все безнадежно

http://www.podst.ru/posts/3683/

В минуты чрезвычайных происшествий обычно люди ведут себя по матрице, которую с известной условностью можно назвать национальной. В тот день, когда случилась трагедия с «Невским экспрессом», я спустя четыре часа после нее тоже выезжал из Москвы в Петербург. Четыре часа – время, достаточное, чтобы проинформировать пассажиров других поездов. Но по вокзальному радио предупреждений не было, и проводники не знали ничего, и начальник состава тоже молчал, что возможна задержка с прибытием. До меня дозвонились, когда я уже был в пути. Проводники и мои соседи по вагону узнали обо всем от меня. Вздохнув, предположили, что наш поезд опоздает часа на четыре. Я не был столь оптимистичен.

Проснувшись следующим утром, я действительно обнаружил за окнами не Петербург, а лес в Ярославской области: поезд пустили в объезд разрушенных путей. Причем о том, где мы находимся, мы узнали опять же не от проводников, а по GPS, нашедшемуся у одного из пассажиров. Поездное радио безмолвствовало. Потом, правда, врубили на пять минут «Эхо Москвы» – и мы смогли оценить масштаб катастрофы.

Вот это поведение, когда начальник, то есть человек, ответственный за все, в случае чрезвычайного происшествия мгновенно прячет голову в песок, я бы назвал русской матрицей.

Когда бы не имел перед глазами и другой пример.

Дело в том, что в злосчастном «Невском экспрессе» ехал один из моих знакомых. Его вагон не пострадал. Я мог бы сказать, что рассказ его о крушении был страшен, – но нет, он не был страшен. Эвакуация проходила спокойно. Уцелевших покормили и нашли свободные места. Вообще все было нормально, если слово «нормально» вообще можно применить к тому, что произошло. Не было паники. Не было растерявшихся начальников. Тех, кто уцелели, довольно быстро доставили в Петербург. Более того, в Петербурге на вокзале по громкой связи объявляли о возможных длительных опозданиях. То есть в Петербурге – в отличие от Москвы – у людей была возможность отказаться от поездки и сдать билет.

Получается, матриц поведения при ЧП имеется две. И русских матриц, получается, тоже есть несколько.

И это наполняет меня оптимизмом. При потрясениях, которые, боюсь, ждут нас в будущем, нам будет из чего выбирать.

Что касается моей персональной матрицы – то, как только поезд прибыл в Ярославль, я схватил сумку и, не дожидаясь разъяснений, извинений и полагающейся в таких случаях бесплатной еды, рванул из вагона. Два часа пошатался по городу, проходящим поездом вернулся в Москву и купил билет на ближайший самолет.

Благо, у меня были на это деньги и силы.

8 декабря 2009