Если бы мне довелось стать мэром Сан-Паулу

Если бы мне довелось стать мэром Сан-Паулу

Прожив несколько лет в этом гигантском городе, я не переставал находить в нем все больше таких граней, которые пробуждают в человеке чувство очарования и восхищения. Один мой приятель, всем районам Сан-Паулу предпочитавший Вилу Мадалена, где царит дух подлинного человеческого братства, богемы и искусства, убежденно говорил мне, что там в любое время суток можно гулять пешком, ничем не рискуя.

Я также очень скоро ощутил любовь к Сан-Паулу — самому интересному из всех бразильских городов, который отталкивает и притягивает к себе, когда проживешь в нем несколько лет. Можно, конечно, видеть в нем только насилие на улицах, беспросветную бедность жителей фавел, ужасные транспортные пробки протяженностью в сотню километров и сильно загрязненный воздух. Но разве можно не восторгаться ошеломляющей панорамой, открывающейся с 43-го этажа «террасы Италии»[83] или с 33-го этажа обзорной площадки банка «Банеспа» («Банка штата Сан-Паулу»), просторными проспектами, оригинальными творениями бразильских зодчих, которым могут позавидовать градостроители любой страны мира. На протяжении многих лет город утверждался как центр интеллектуальной и деловой жизни Бразилии. Таким он и стал сегодня. Я не могу сказать, что Сан-Паулу относится к числу городов, которыми восторгаются. По мнению одних, это «скучный и грязный» город, по мнению других — «веселый и живописный». И все правы.

Широкие проспекты, красивая урбанистическая мода, опрокидывающая принятые нормы, площади и скверы на английский манер, огромный парк Ибирапуэра в самом центре придают городу неповторимый облик. У Сан-Паулу нет природных красот или исторических памятников, которыми славятся известные города мира. Если хотите, его нельзя назвать красивым. Но у него есть душа. Если вам удастся подобрать к нему ключи, ваша любовь к этому городу никогда не угаснет.

На первый взгляд Сан-Паулу производит впечатление хаотического нагромождения высотных зданий. Множество виадуков, сложных транспортных развязок и туннелей создают ощущение, будто он состоит из нескольких ярусов. Это самый быстро растущий город в Южной Америке, уже давно сбросивший с себя старые архитектурные одежды. Из прошлого города сохранилось одно напоминание — «Патиу ду колежиу». На этом месте в 1554 году священники Мануэл де Нобрега и Жозе де Аншьета основали иезуитскую школу. Как свидетельствуют историки, падре Нобрега вместе со своими товарищами отправился с побережья во внутренние районы страны в поисках подходящего места для новой миссии. Поднявшись на плато, они нашли прекрасное место на вершине обширного холма возле речки Аньянгабау (сейчас это самый центр города). Здесь иезуиты построили примитивную часовню и несколько домиков. 25 января, в день Святого Павла, была отслужена первая месса. Эта дата стала днем основания Сан-Паулу. Нынешнее здание бывшей иезуитской школы и прилегающая к нему небольшая церковь восстановлены в 1954 году по случаю 500-летия основания города. Ежегодно 25 января в присутствии губернатора штата и мэра в церкви проводится служба, а на прилегающей площади проходит парад муниципальной полиции.

Самая характерная артерия Сан-Паулу — проспект Паулиста. Подобно Елисейским полям в Париже и Пятой авеню в Нью-Йорке, Паулиста давно стала сердцем этого постоянно меняющегося города. На проспекте никогда не затихает, вечно пульсирует деловая и культурная жизнь. Это барометр, измеряющий накал чувств жителей города. В дни решающих футбольных матчей по нему мчатся автомашины болельщиков с развевающимися флагами, издавая оглушительные сигналы по случаю победы любимой команды. В Новый год и дни карнавала здесь устраивают массовые народные гулянья с концертами популярных певцов и фейерверками.

Высотные здания банков, страховых компаний и промышленных корпораций, выстроившиеся в ряд по обеим сторонам Паулисты, символизируют экономическую мощь штата Сан-Паулу, на долю которого приходится 36% ВВП и 42% промышленной продукции Бразилии. Оказавшись на Паулисте, чужестранец испытывает сложную гамму чувств. Он больше смотрит вверх, а не вперед. У него не возникает сомнений, что построить такую улицу под силу только стране с мощной экономикой.

Паулиста не только деловой центр, но и средоточие культурных заведений. В 1968 году британской королевой Елизаветой здесь был открыт Музей изящных искусств. В нем находится богатая коллекция европейской живописи, которой могли бы позавидовать самые известные музеи мира. Рассказывают, что большой любитель и коллекционер живописи, известный журналист и предприниматель граф А. Шатобриан буквально выбивал пожертвования у скупых санпаульских бизнесменов для приобретения на международных торгах произведений великих живописцев. Самые ценные картины музея были куплены на средства санпаульских банкиров и промышленников. Войдя в музей, посетитель видит рядом с картинами Рафаэля Санти, С. Боттичелли, А. Мантенья, Рембрандта ван Рейна, Тициана, И. Босха, Д. Эль Греко, Д. Веласкеса, Ф. Сурбарана, Ф. Гойи и других великих художников имена предпринимателей, пожертвовавших деньги на приобретение этих шедевров. Среди небоскребов Паулисты затерялись несколько роскошных особняков, сохранившихся от эпохи «кофейных баронов» начала XX века. Один из них — дом семейства Росас — стал картинной галереей. В культурных центрах банков «Итау», «Сафра», «Реал» и Промышленной конфедерации штата регулярно проводятся выставки и концерты.

Огромный экономический потенциал позволяет жителям Сан-Паулу постоянно расширять возможности для культурного проведения досуга. Местные богачи финансируют гастроли известных иностранных музыкантов, оперных солистов, симфонических оркестров, балетных коллективов. Все крупные очаги культуры появились в начале и середине XX века. Гордость города — Муниципальный театр, строительство которого в 1911 году было навеяно парижским «Гранд-Опера».

В последние десятилетия культурных заведений возводилось мало, но все же нельзя сказать, что ничего не делалось. В конце 90-х годов Сан-Паулу получил новый театр «Альфа», строительство которого финансировал банк «Реал». А через полгода перед городскими меломанами распахнул свои двери еще один прекрасный концертный зал. Местные архитекторы умудрились перестроить мраморный холл городского вокзала «Жулиу Престес» в современный концертный зал, где на постоянной основе выступает симфонический оркестр штата.

Высотный дом, в котором я поселился, стоял на границе престижных районов «Сады Америки» и «Итаим-Биби». В «Садах Америки» нет ничего, что напоминало об огромном городе, имеющем репутацию самого делового в Бразилии. Мне нравилось бродить в часы досуга по тихим тенистым улицам, утопающим в зелени, слушать пение местного соловья — сабия, наблюдать стайки сине-зеленых попугаев, летающих в одиночку маленьких колибри и других диковинных птиц, любоваться особняками, среди которых встречались настоящие шедевры архитектурного искусства. За высокими стенами скрывалась другая, неведомая мне жизнь. Хотелось думать, что в этих красивых виллах, как будто сошедших со страниц детских сказок, живут необыкновенные люди. Один мой знакомый, имевший особняк в этом районе, сказал как-то, что живет на самой привлекательной улице города — Аляске. Он давно жил здесь и знал этот самый престижный квартал, как свои пять пальцев. Ему довелось быть одним из учредителей расположенного неподалеку клуба — «Армония де теннис», вступительный взнос в который достигал 100 тыс. долл. Да и попасть туда было нелегко, даже имея такие деньги. Слишком много было желающих. Он иногда приглашал меня сыграть партию в теннис и после этого пообедать в клубном ресторане. Основное здание клуба, построенное в стиле конструктивизма, отличалось простором и строгостью. Его нельзя было назвать красивым, но в удобстве ему тоже нельзя было отказать. Иногда при виде членов клуба, обедавших в ресторане со своими домочадцами под тихое музыкальное сопровождение, я невольно задавал себе вопрос: за что же они выкладывают такие большие деньги? У богатых людей, а таких в Сан-Паулу больше, чем во всех остальных городах Бразилии, вместе взятых, таких вопросов, должно быть, не возникало. Для них это привычный стиль жизни. Они жили в другом мире, где жизнь состоит из иных ценностей, но прогуливаться по этому району и наслаждаться созерцанием окружающей красоты не возбранялось никому.

Дальше, за рекой Пинейрос, на невысоких холмах виднелись утопающие в тропической зелени особняки района Морумби. Здесь обосновались также очень состоятельные санпаульцы. Вечером над моим домом пролетали самолеты. Из окон квартиры я частенько наблюдал приближающиеся огни реактивных лайнеров. Они шли на посадку в «Коигоньяс». Открытый в 1934 году аэропорт располагался в нескольких минутах езды от города. Но даже тогда местные предприниматели выражали недовольство тем, что теряют лишние минуты на дорогу в аэропорт. Им хотелось, чтобы город приблизился к аэропорту. И он действительно стал приближаться, застав врасплох городские власти, и через пару десятков лет окружил аэропорт со всех сторон. Со временем Сан-Паулу стал иметь в пределах города действующий аэропорт с весьма интенсивным движением. Самолеты бразильских компаний «Вариг», ВАСП, «Трансбразил», TAME взлетают и садятся в нескольких метрах от крыш близлежащих домов.

Аэропорт «Конгоньяс» — наглядный пример способности бразильцев творить чудеса. Пилотам действительно надо обладать высочайшим мастерством, чтобы поднимать в воздух или сажать современные авиалайнеры на его взлетно-посадочную полосу. Она давно стала маловатой для современных самолетов. Иногда при посадке возникало ощущение, что самолет выскочит за пределы посадочной полосы и окажется на проспекте Рубена Берта. Местные жители любили рассказывать, как однажды пилот не рассчитал и врезался в столб на проспекте Жабакуара, спровоцировав огромную автомобильную пробку. Скорее всего, это вымысел, но очень похожий на правду.

Иметь такой аэропорт в самом сердце города — это тоже в характере санпаульцев. Практический расчет берет верх над здравым смыслом. Закрытие его было бы слишком смелым шагом, который создал бы массу неудобств. Пришлось бы расширять возможности международного аэропорта в Гуарульясе, который и без того является крупнейшим не только в Бразилии, но и в Южной Америке. Да и ехать до него 30 км. Даже гибель более 100 пассажиров самолета компании TAME, рухнувшего на жилые дома при взлете в октябре 1996 года, ничего не изменила. До сих пор о закрытии городского аэропорта никто всерьез не помышляет.

В Рио-де-Жанейро внутренний аэропорт «Сантос Дюмонт» также расположен в самом центре города. Его разместили на искусственно созданном острове, и в случае ошибки пилотов при взлете или посадке самолет просто упадет в воды бухты Гуанабара. Риску подвергаются только пассажиры и экипаж самолета. Разве после этого найдется кто-нибудь, кто усомнится, что бразильцы не только изобретательные, но и очень смелые люди?

Однажды в газете «Фолья де Сан-Паулу» мне попалась на глаза статья с результатами опроса, проведенного среди жителей города, которым предложили временно сесть в кресло главы городской администрации. Многие опрошенные ответили, что их первым шагом на этом посту стало бы закрытие муниципальной палаты (городского парламента) из-за ее коррумпированности. В этом случае мэру пришлось бы выступать сразу в двух качествах — главы исполнительной и законодательной власти. А это было бы грубым нарушением принципа разделения властей. Простое решение далеко не всегда дает наилучшие результаты. К тому же, нельзя подозревать в коррупции всех муниципальных депутатов, даже если среди них встречаются люди с подмоченной репутацией.

Четверть опрошенных высказалась за то, чтобы перекрыть доступ в город переселенцам из других регионов страны. Такая мера попирала бы элементарные нормы демократии и в современном обществе неприемлема. Кроме того, ее нельзя применить в городе, который своим ростом и экономическим процветанием во многом обязан труду пришлых людей. Вместе с тем, массовая миграция создала немало социальных проблем, которые город просто не в состоянии переварить. На заводах и стройках Сан-Паулу работают много выходцев из самого обездоленного региона страны — северо-восточных штатов. В народе их называют пренебрежительно — «нордестинос»[84] или «баиянос»[85]. Ежегодно тысячи этих гонимых нуждой людей пополняют кварталы бедноты — фавелы. Особенно много их приехало в Сан-Паулу, когда в 1988–1992 годах мэром была социалистка Лурдес Эрундина, сама родом с северо-востока.

Население этого громадного города уже превысило все разумные пределы, но, судя по всему, не собирается останавливаться на достигнутом уровне. В этом одна из причин острой социально-бытовой ситуации, выхода из которой власти найти не могут. Санпаульцы ежедневно сталкиваются с последствиями низкой компетенции городских властей. Независимо от своих политических пристрастий, жители города признают, что самым эффективным из последних мэров был Паулу Малуф. Благодаря его смелым градостроительным решениям по Сан-Паулу можно довольно быстро передвигаться на автомашине. Он построил много широких автострад, виадуков, развязок, значительно облегчивших транспортную проблему в городе. Ему принадлежала идея строительства дешевого жилья для малоимущих слоев населения под названием «проект Сингапур». На окраинах города можно увидеть немало пятиэтажных домов, квартиры в которых городские власти за очень скромную плату и в рассрочку на 10 лет продают нуждающимся жителям. И тем не менее такие типичные проблемы большого города, как периодические наводнения, когда на город обрушивается очередной тропический ливень, преступность, загрязнение окружающей среды, мусор на улицах, транспортные заторы, не находят своего решения.

Возмущенный житель во всех бедах склонен винить городские власти. Действительно, можно привести много аргументов в подтверждение того, что от административных способностей мэра и порядочности членов муниципальной палаты зависит очень многое. Сколько комиссий по расследованию неблаговидной деятельности городских депутатов или видных чиновников уже создавалось! Вот только все их разоблачения мало что меняли. Может быть, дело в том, что виноваты не только политики и администраторы, но и живущие в городе люди? Вряд ли можно считать нормальным явлением то, что жителям безразлично происходящее в их родном городе. Отгородившись стеной и электрическим забором, они создают свой собственный мир обитания, не думая о том, что находиться в нем постоянно невозможно. За его пределами своей жизнью живет большой город, полный опасностей и далеко не всегда приятных сюрпризов. Многие стараются не ходить по улицам даже в светлое время дня. И уж, конечно, поздно вечером или ночью в городе осмелятся гулять только иностранные туристы или отчаянные люди. Санпаульцам абсолютно безразлично то, что происходит на улицах, если это их непосредственно не касается. В конечном итоге у многих верх берет отвращение к Сан-Паулу. Они предпочли бы покинуть город в поисках лучшего места для проживания. Удается это очень немногим. Ведь покинуть обжитое и привычное место обитания, хорошую работу и надежных друзей и отправиться на поиски лучшей доли решится далеко не всякий человек. Отталкивая от себя недовольных жителей, Сан-Паулу в то же время сильно притягивает их, уподобляясь могучему спруту.

Вряд ли кто-нибудь будет оспаривать, что сложно управлять хозяйством такого города, как Сан-Паулу. Мэру надо организовать работу 150 тыс. муниципальных служащих, умело распорядиться бюджетом в 8 млрд. реалов и своевременно находить средства для погашения долга, достигшего 18 млрд. реалов. При таком бюджете трудно содержать город в чистоте, сооружать новые транспортные артерии, асфальтировать улицы, строить жилье для бедных, содержать муниципальные школы, больницы, библиотеки.

Знающие люди говорят, что для начала необходимо провести административную реформу, в частности сократить количество чиновников и передать большую часть полномочий и ответственности районным администрациям. Ввиду того что новый мэр всегда приступает к выполнению своих обязанностей при пустой казне, встает вопрос об обеспечении постоянного притока финансовых средств, без которых нечего и думать об улучшениях. Кроме новых займов, к которым активно прибегали все последние мэры, важнейший источник финансовых поступлений они находят в повышении налогов, в частности налога на недвижимость. Он дает дополнительно 500 млн. реалов в год. За последние три года мой налог на недвижимость — арендуемую квартиру вырос на 30%, с 900 до 1200 реалов в год. В платежном документе мэрия информирует каждого налогоплательщика, на какие цели и в какой пропорции он расходуется.

Из городского бюджета 30% идет на образование, 15% — на здравоохранение, 13% — на погашение долга и 18% — на зарплату муниципальным служащим. Остающиеся 24% бюджетных средств уходят на то, чтобы поддерживать город в приличном состоянии, строить дороги, школы, больницы, жилье для бедных слоев населения. Эксперты считают, что для покрытия всех расходов городу надо бы иметь бюджет в размере не менее 12 млрд. реалов.

В январе 2001 года к выполнению обязанностей мэра Сан-Паулу приступила молодая и энергичная Марта Суплиси. Она состоит в Партии трудящихся. Ее предшественник негр Селсу Питта был из центристской буржуазной партии. Но для решения городских проблем это не имеет никакого значения.

Прошли те времена, когда в Рио-де-Жанейро было модой плохо говорить о Сан-Паулу. Санпаульцы не оставались в долгу. Эта привычка сохранилась, хотя выражения смягчились. Все свелось к анекдотам, которые жители двух городов рассказывают друг о друге. Житель Сан-Паулу предстает в них этаким трудягой и скрягой, а обитатель Рио-де-Жанейро — весельчаком и балагуром, который только и умеет красиво жить и тратить деньги. Острые на язык кариоки, видимо, до сих пор не могут смириться с тем бесспорным фактом, что Сан-Паулу по всем экономическим показателям давно опережает бывшую столицу, потерявшую всякую надежду вернуть свое былое ведущее положение среди бразильских городов.

Последние годы я жил в Сан-Паулу, который сильно отличается от Рио-де-Жанейро — типичного бразильского города со всеми его достоинствами и недостатками. В нем сильно ощущается смесь африканского колорита с южноамериканской непосредственностью, удалью и широтой души. Сан-Паулу — иной. Здесь много европейцев, которые принесли с собой свой стиль жизни, расчет и деловую хватку. Отличие Сан-Паулу заметно и по людям, собравшимся со всего света в эту гигантскую промышленную мастерскую, и но умеренному климату, более подходящему для пришельцев из Европы, и по ритму жизни. Санпаульцы — более деловые и динамичные люди, чем жители Рио-де-Жанейро, для которых жизнь — сплошное веселье. Не зря говорят, что в Сан-Паулу зарабатывают деньги, а в Рио их транжирят.

Переехав в Сан-Паулу в 90-х годах, я был поражен не только масштабами этого гигантского города, но и его интернациональным духом. Кто здесь только не живет! Одних ливанцев — около двух миллионов. Много немцев, итальянцев, евреев, армян, португальцев. В нем легко растворяешься и быстро чувствуешь себя таким же, как все вокруг, своим человеком. Никого не интересует, какая у тебя национальность. Говоришь по-португальски, имеешь профессию, деловую хватку, немного денег и умение жить по правилам бразильского «жейто» — тогда дела у тебя пойдут хорошо. Если, к тому же, повезет, очень скоро сможешь стать преуспевающим человеком. Не повезет — все равно останешься на плаву. Здесь в те годы никто не пропадал. Не было причин жаловаться на судьбу и у меня. Я не разбогател. Не стал работать инженером, хотя и приехал в Бразилию по инженерной квоте. Одним словом, крутился, как очень многие, сменил с десяток занятий и в общем немного преуспел в жизни. И я часто вспоминал итальянского иммигранта, который в далеком 1962 году с трепетом говорил о годах, прожитых в Бразилии, и в чем-то завидовал мне, новичку, отправлявшемуся в новую жизнь в стране будущего, в краю грез и больших надежд.