Поправочный коэффициент и бюджет России

Поправочный коэффициент и бюджет России

В начале 2000 года либеральный экономист А. Илларионов критиковал в «Новом времени» (№ 4, с.23) обнародованный незадолго перед тем в Интернете программный текст Путина, тогда и.о. президента, за неверные представления о российском ВВП. Величина ВВП в пересчете на душу населения названа у Путина лишь раз, но от Илларионова не ускользнуло, что на самом деле этот параметр фигурирует в статье трижды, и всякий раз по-новому: 2200 долларов на душу населения, 3140 и 3500 (первая цифра приведена в статье непосредственно, вторая и третья — в долях от ВВП Соединенных Штатов и Китая). Причем, считает экономист, ошибочны все три цифры. На деле, заявляет он, искомая величина равна 4670 долларам (это на 40 % меньше, чем в приведенных нами таблицах.)

Вообще-то разные оценки стоимости ВВП через паритет покупательной способности (иногда еще говорят: «в сопоставимых ценах») — дело обычное во всем мире, и Россия не может быть исключением, недопустимо велик лишь разброс цифр. Дело не только в том, что ППС для российских статистиков — относительная новинка 79, дело в полной непрозрачности нашей экономики. Отметим, тем не менее, что люди, готовившие текст для Путина, хоть и брали свои цифры из нестыкующихся источников, все же оперировали величинами, исчисленными именно через ППС. Это явствует из того, что даже самая низкая оценка, 2200 долларов, подразумевает, что российский ВВП должен быть равен 320 миллиардам долларов — цифре, которую никак не получить при пересчете по валютному курсу.

Из вышеприведенных таблиц видно, что и всемирный Банк до ревизии своих данных рассчитывал российский ВВП также через ППС.

Госкомстатовский рублевый ВВП выглядит на фоне своей паритетной стоимости как птенчик. Даже при ожидаемом укреплении экономики он запланирован на 2001-й год в объеме всего-то 7,8 триллионов рублей, что в пересчете (по курсу около 30 рублей за доллар) составит лишь 250–260 миллиардов долларов. Исчисленный же через ППС, он (если намеченные показатели будут достигнуты) уверенно превысит в 2001 году триллион долларов. Никто от этого пересчета не разбогатеет, но сравнения с другими странами станут корректнее.

Из данных Всемирного Банка вытекает, что поправочный коэффициент на реальную внутреннюю стоимость национальной валюты по сравнению с ее обменным курсом (показатель РРР) составляет для рубля 4,38. Другими словами, по мировым ценам в долларах наш ВВП «стоит» вчетверо с лишним дороже, чем по российским ценам в рублях. И это дает нам право сделать самый важный вывод: цифры Всемирного Банка говорят, что в России производство товаров и услуг обходится, грубо, вчетверо дешевле, чем в Северной Америке и богатых странах Европы.

Еще раз процитирую «Книгу фактов ЦРУ»: «В странах с мягкой валютой стоимость ВВП по валютному курсу составляет, как правило, от четверти до половины его стоимости, исчисленной через ППС». У нас, стало быть, это пока четверть, до половины еще далеко. Еще раз подчеркну: я не призываю считать цифры Всемирного Банка истиной в последней инстанции, тем более, что и сам так не думаю… Краткое описание методики исчисления ППС которое дает Роланд Гёц, показывает, что она эта методика, хоть и значительно усовершенствована в последнее время, продолжает базироваться в основном на потребительских ценах на товары и услуги. Большинство же прикидок с точки зрения макроэкономики подсказывают что величина поправочного коэффициента должна быть не 4,38, а значительно выше.

Продемонстрирую одну из таких прикидок. 18 сентября 2000 года был открыт для движения автомобильный мост через Обь у города Сургута общей длиной 14 км, из них над водой 2 км. Согласно газете «Россiя» (19 сентября 2000), за подряд на строительство моста шло соперничество нескольких иностранных компаний. Когда администрация Тюменской области поняла, что «по мировым ценам» строительство моста будет стоить «более 800 миллионов долларов» (такую цену выставил, в частности, английский подрядчик), она обратилась к российскому тресту «Мостострой-1», который выполнил те же работы «примерно за 100 миллионов». Возведение огромного моста — очень представительный пример. В пятилетнем строительном цикле не могли не участвовать множество предприятии самых разных отраслей промышленности, сот ни фирм. Такая задача замечательно аппроксимирует стоимости тысяч видов работ и тысяч видов продукции. «Примерно 100 миллионов» — это не так называемая себестоимость, это совокупная сумма, которая, очевидно, вполне устроила совокупность участников. Все остались с прибылью, которую посчитали, как минимум разумно достаточной для себя, иначе не взялись, бы участвовать — не советские времена. При этом работа оказалась сделана за сумму примерно в восемь раз ниже той, за какую ее соглашались выполнить западные фирмы. Запомним: не в 4,38 раз, а в 8.

Еще более поразительное свидетельство того, насколько «цена экономики» может быть ниже в России, чем в Западней Европе, получили участники Второй Международной евроазиатской конференции по транспорту в сентябре 2000 года в Санкт-Петербурге. Согласно газете «Ведомости», на конференции прозвучали такие оценки. «Железнодорожный транзит через Россию дешевле по сравнению с европейскими расценками. По данным МПС, удельная ставка на перевозку одного контейнера на российских железных дорогах составляет около трех центов за 1 км, в Европе-до 52 центов» («Ведомости», 13.09.2000). Тут, конечно, важен предлог «до», однако разница в любом случае изумляет.

Но даже будучи уверены, что коэффициент 4,38 существенно занижен, мы все равно вынуждены использовать именно его, поскольку другой хоть как-то обоснованной величины у нас нет.

Теперь взглянем на российский бюджет. Вспомните, сколько раз вы читали у разных ленивых и нелюбопытных, будто он равен 20 миллиардам долларов. Загадочная цифра, что и говорить. В сентябре, когда пишутся эти строки, бюджет на будущий, 2001-й год, естественно, еще далек от утверждения, но уже сверстан Минфином. Воспользуемся предварительной цифрой. 21 августа заместитель министра финансов Татьяна Голикова объявила, что расходы консолидированного бюджета России на 2001 год составят 2,073 триллиона руб. (Независимая газета, 22.08.2000). Даже по валютному курсу (считая 29–30 рублей за доллар) это составит 69–71,5 млрд. долл., никак не 20.

А по паритету? Давайте считать. Отложим то, что так и будет потрачено в долларах — пойдет на погашение и обслуживание внешнего долга, на госзакупки за рубежом. Скажем, треть, т. е. 23–24 миллиарда. Остаток — то, что будет потрачено в стране (45–48,5 млрд.), умножим на коэффициент 4,38. К полученным 197–212 миллиардам добавим отложенные 23–24 миллиарда и получим сопоставимую стоимость бюджета РФ в мировых ценах на будущий год. Она (все равно преуменьшенная!) составит 220–236 млрд. долларов. Кто-то сгоряча спросит, много ли это? Да почти столько же, сколько в предыдущие годы, ну немного побольше. Для такой страны, как Россия, непозволительно, чудовищно мало. Но теперь есть хоть какая-то цифра для сравнений и обсуждения, обсуждать 20 миллиардов было бессмысленно. Хотя продолжают обсуждать до сих пор 80.

Определяя стоимость ВВП стран с темной экономикой, исследователи все равно не могут обойтись без статистики этих стран. Поправочный коэффициент лишь поправляет эту статистику. Я неспроста привел выше определение ВВП. Перечитайте его, имея в виду Россию, и скажите, можно ли решить уравнение, состоящее из одних лишь неизвестных?

Оплата труда? На бумаге почти все получают гроши. Доходы индивидуальных предпринимателей? Так они вам и расскажут. Косвенные налоги? Утонули во взаимозачетах. Стоимость услуг? Оплачена наличными. Прибыль? Давно так не смеялись. Понятно, что оценка Всемирного Банка — шаг к истине, но далеко еще не истина.

Вся российская жизнь пронизана уходом от налогов и статистики, сокрытием произведенного, «уменьшением налогооблагаемой базы», выдаванием А за Б и прочими увлекательностями. Три цитаты всего лишь из одного газетного номера: «В Саратовской области произвели выборочную проверку, оказалось: там, где указывается урожайность 14 центнеров, она равна 25 центнерам»; «Большая часть иностранных инвестиционных средств, поступающих в Россию, имеет российское же происхождение… Второе и третье места по инвестициям в российскую цветную металлургию занимают Виргинские и Багамские острова»; «Сейчас, когда Россия уходит от „зачетной экономики“, МПС предложило еще один тотальный взаимозачет между железнодорожниками, энергетиками и угольщиками». (Известия, 16.08.2000). Помните, в чем обвинили «АвтоВАЗ»? В выпуске 200 тыс. «левых» автомобилей. Так это или нет, в данном контексте неважно. Важно, что никто не удивился. «А что? Вполне возможная вещь»..

Но есть, есть Божий суд, наперсники разврата (наперсники невинные и наперсники злонамеренные). Раскроем «Российский статистический ежегодник 1999», дающий цифры по 1998 год включительно. Знаете, что здесь самое интересное? Данные об энергобалансе. Известно, что это самый красноречивый экономический показатель, к тому же его трудно фальсифицировать. Конечно, и ток воруют, и продают «мимо кассы», но совсем не с таким размахом, как лес или газ. Сравним цифру 1990 года (максимальную в истории России) с цифрой 1998-го. Это соответственно 1082,2 млрд. квт-ч. и 827,2 млрд. квт-ч 81. То есть, на фоне ужасных — в разы! — спадов и провалов за эти годы по металлорежущим станкам, обуви, телевизорам (и т. д. и т. п.) мы видим сокращение всего на 23,6 %.

Вдумаемся в эту цифру. В 1990 году царила затратная советская экономика, электроэнергию не жалели, расценки были символическими. Тарифы же последних лет вызывают такие стоны товаропроизводителей, что только за счет экономии и энергосберегающих технологий расход электроэнергии должен был упасть, вероятно, на треть при неизменном выпуске продукции в стране. А расход упал менее чем на четверть 82. Так есть ли спад производства? Валового, разумеется. Да, выпуск станков и обуви в кризисе. А не восполняется ли он левыми автомобилями? Левыми цветными металлами? Левой нефтепереработкой? Левым строительством? Левыми перевозками? Левой горнодобычей? Левой фармацевтикой? Подпольной полиграфией? Всем тем, на что есть спрос — советская экономика была этим мало озабочена. Никакой Всемирный Банк не в силах вообразить размах и энтузиазм неучтенной деятельности в современной России. На основании данных об энергобалансе полагаю, что сопоставимый ВВП России уже сегодня не ниже уровня 1990 года, пика советского времени, и он, конечно же, превосходит цифру Всемирного Банка. Я бы не удивился, если бы узнал, что он выше ВВП Великобритании и Франции и близок к ВВП объединенной Германии. Я не сравниваю качественные параметры. Простор для их улучшения в России пока безграничен. Не исключаю, что у нас до сих пор еще производится некоторое количество алюминиевых ложек, и эти ложки, естественно тоже входят в ВВП. Но не будем излишними пессимистами.

Почему же, в свете сказанного, наше государство стонет от безденежья? Почему не хватает на армию, здравоохранение, науку, культуру, дороги, правоохранную деятельность, социальные нужды? В советское время, в условиях государственной монополии на всё, страна жила по схеме: «богатое государство — бедное население», точнее: «сперва нужды государства, а затем населения». Новое время утвердило другую схему: сперва богатеет население (не все, конечно, а кто может), а уж затем, как может — государство. Последнее отказалось от монополии на большинство средств производства, внутреннюю и внешнюю торговлю, большинство видов собственности и деятельности. Расчет был (и остается) таким: в частных руках всё заработает эффективнее и начнет, через налоговые каналы, наполнять казну более щедрым потоком, чем при социализме. Так оно и будет со временем, хотя пока эта цель выглядит неблизкой.

Представление об истинных размерах ВВП России очень полезно. Оно заставляет по-новому взглянуть на нищету ее бюджета (и бюджетников). Оно подталкивает к выводу, что новые собственники присваивают богатства в еще более неразумной пропорции, чем мы думали. Изменить положение государство может только одним способом: вывести «вновь создаваемую стоимость» из тени. У него есть для этого необходимые рычаги, оно не просто обязано это сделать, у него нет другого выхода.

Можно ли себе, однако, представить, чтобы российское руководство не догадывалось об истинных объемах совокупного продукта страны? Едва ли. Скорее всего, оно себе его представляет более или менее адекватно. Однако любое новое руководство заинтересовано создавать впечатление, что оно получает страну в руинах — тем меньше с него спрос и тем выигрышнее будут затем глядеться любые успехи. Опять же фактор внешнего долга и надежды на его списание. В глазах кредиторов страна должна выглядеть возможно беднее.

Укрепление фискальной системы, тем не менее, будет медленно, но верно выводить теневую экономику на свет, так что правительству России предстоит принимать поздравления за похвальный прирост ее экономических показателей — прирост, непропорциональный правительственным усилиям.