Чернуха и политкорректностъ

Чернуха и политкорректностъ

О многом говорит и список стран, идущих в «статистике счастья» сразу вслед за Венесуэлой: Турция, США, Нигерия, Австралия, Пуэрто-Рико, Швеция, Филиппины… В этом списке словно нарочно чередуются страны бедные и богатые, еще раз подтверждая отсутствие зависимости между ощущением счастья и доходами на душу населения. Едва ли кто-то осмелится утверждать, что венесуэльцы [турки, нигерийцы и т. д.) вообразили себя счастливыми незаконно и самочинно; поскольку, де, у них нет объективных оснований быть особенно довольными жизнью.

Они счастливы уже потому, что никто не смеет внушать им, что они живут в состоянии перманентной катастрофы. Зато над тем, чтобы пригнуть нашего гражданина, трудятся самые мощные силы. Бывшие доценты марксизма, отвязанные журналисты, политические легковесы, энергичные грантополучатели, профессиональные хохмачи делают все, чтобы их аудитория чувствовала себя дискомфортно внутри своей национальной культуры. Нагнетание пессимизма идет — порой в лоб, но гораздо чаще намеками, экивоками и обиняками — с утра до вечера.

Мы настолько к этому привыкли, что уже не замечаем. И все же обратите внимание: когда авторы определенного рода заводят речь про неудачные военные кампании в истории России (считанные, замечу), они всегда прибегают к выражениям вроде «позорный исход Крымской войны», «унизительное поражение от японского оружия», «бесславный провал финской кампании 1939–40 гг», «пощечина, полученная в Афганистане»? Но если тот же автор упоминает, скажем, наполеоновскую авантюру, к ней почему-то не прилагается определение «позорная», хотя она завершилась полным разгромом французов и взятием Парижа русскими войсками. Данный ярлык не навешивают на шведов в связи с целым столетием (между 1709 и 1808) их поражений от России, не навешивают даже на Оттоманскую империю, претерпевшую бессчетные разгромы от русского оружия 84. С чисто военной точки зрения Красная Армия совершила чудо, сломав за два месяца, да еще зимних, неприступную «линию Маннергейма», однако мы все время читаем о «провале финской кампании». Такое отношение вытекает, это понятно, из нравственной оценки сталинской политики, но ведь неприступная линия была прорвана, не так ли? С чисто военной точки зрения?

Кстати, почему-то нравственная оценка политики Гитлера не заставила ни одного из наших авторов написать, что Германия подверглась во Второй мировой войне унизительному разгрому, хотя, казалось бы, куда уж дальше. Унизительному, тональному, позорному, оглушительному, неслыханному.

Негласная российская разновидность политкорректности подразумевает, что никакая чернуха не должна быть оспариваема, это как бы неприлично… Недавно Г. Явлинский, лидер партии «Яблоко», заявил, не моргнув глазом, что 97 % населения России живет в нищете 85, и все промолчали, даже прекрасно понимая, что это глупость. У нас, видите ли так принято. Принято раздувать свои проблемы, принято ныть, выть и жаловаться. Удивительно ли, что в странах, где принято совсем другое — не терять бодрость духа, «держать фасон» во что бы то ни стало, улыбаться вопреки скребущим на душе кошкам, подобные заявления воспринимают буквально, им верят (тем более, что хотят верить), их с готовностью перепечатывают?

Там, где наговаривать на себя неприлично, никто усомнится в серьезности исходящего из России заявления о том, что русским коллективно присущ маниакально-депрессивный психоз, каковой и определил всю историю страны. Ведь такое никто про себя зря не скажет! А раз не зря, то на это утверждение (из многократно перепечатанной всеми, кому не лень, статьи «Россия № 6» В. Новодворской; эта тетя неспроста известна под кличкой «Жириновский для интеллигенции») позволительно ссылаться как на экспертное заключение.

«Тысячу лет угнетали народ, держали его в полуголодном состоянии!» — патетически и, кажется, даже убежденно восклицает с экрана писатель Э. Радзинский, выпускник Историко-архивного института. (О «тысячелетнем полуголодном состоянии» у нас речь уже шла 86, и мы к этому еще вернемся.)

«Больные города. Больной народ. Больное поколение. То, что называется сейчас гуманитарной катастрофой», — в голос рыдает журналистка А. Боссарт («Новая газета», № 66, 2000).

Пикет у Думы. На одном из лозунгов: «Народу, голосовавшему за коммунистов, — вотум недоверия!» (И о «неправильном народе» поговорим тоже.)

А уж если оценки дал «the famous Russian philosopher» Бердяев, их положено принимать просто как окончательные истины. «Знаменитый русский философ» сказал, среди прочего (я уже имел неудовольствие цитировать эту выдающуюся мысль): «Развитие России было катастрофическим» — и уже не сосчитать, сколько раз это повторили разные ленивые и нелюбопытные 87.

Когда очередная телевизионная дура задает собеседнику такой вопрос: «Как по-вашему, Россия — страна рабская или бандитская?» (вполне заурядный вопрос на нашем телевидении, резко реагировать на такое считается неинтеллигентным), это мало содействует душевному комфорту обычного, нормального человека.

Его ребенок приносит из школы учебник, где истории второй мировой войны отведено десять страниц (об этом учебнике довольно много писали, но все равно не хочу делать ему дополнительную рекламу), и из этих страниц явствует, что победу над гитлеровской Германией одержал генерал Эйзенхауэр. Действиям на советско-германском фронте отведено две страницы из десяти. Сталинградская битва не упомянута за незначительностью.

И сколько уже было подобных учебников! Каждому периоду русской истории в них (после строгого экзамена) выставляется двойка.