Речь, произнесенная на I съезде НДИ (2 мая 2002 г.)

Речь, произнесенная на I съезде НДИ (2 мая 2002 г.)

Исторический фон: В феврале 2001 года на досрочных выборах главы правительства Эуд Барак потерпел сокрушительное поражие, а премьер-министром был избран председатель партии Ликуд Ариэль Шарон (Биньямин Нетаниягу ушел в оставку с этого поста после проигрыша выборов Эуду Бараку в 1999 году). Расстановка сил в Кнессете 15-го созыва (у Ликуда было всего 19 мандатов) не позволила Шарону сформировать прочное правительство, опирающееся на Ликуд, и потому он сформировал «правительство национального единства» вместе с Рабочей партией. В эту правительственную коалицию вошла и НДИ. Авигдор Либерман занял пост министра инфраструктуры (в его ведении находится водо- и энергоснабжение страны, а также, частично, вопросы землепользования).

На этом посту Либерман сделал очень многое для развития энергетической отрасли страны и решения проблем водоснабжения, стоявших тогда особенно остро. Однако нерешительный, половинчатый курс правительства в вопросах безопасности (прежде всего, в стратегии и тактике ведения антитеррористической войны) весной 2002 года вынудил Либермана и его союзников по блоку «Национальное единство» выйти из правительства. Вызванный этим правительственный кризис стал «первой ласточкой», приведшей осенью 2002 года к окончательному развалу коалиции и назначению досрочных выборов. Они состоялись в январе 2003 года и завершились решительной победой сил, так или иначе идентифицирующих себя с «правым» лагерем.

Уважаемые господа президент Израиля, мэр Иерусалима, главы муниципалитетов и местных советов, дорогие гости и делегаты съезда!

Мы собрались сегодня в вечной, единой и неделимой столице Израиля ровно через три года после проведения учредительного съезда партии «Наш дом Израиль».

В тот раз мы решили, что каждый официальный съезд нашей партии будет проходить только в Иерусалиме, и во исполнение этого решения НДИ проводит здесь свой первый партийный съезд. Я помню, как три года назад у входа в этот же зал энергичные газетчики задавали вопросы, которые ныне кажутся бессмысленными и даже смехотворными. Но тогда многие еще сомневались в наших способностях и возможностях. «Преодолеете ли вы электоральный барьер»? «Сможет ли маленькая партия оказывать хоть какое-то влияние на израильскую политику»?

Сегодня мы предъявляем нашим избирателям оплаченные счета и отчет о проделанной за это время работе. Сегодня уже никто не спрашивает, преодолеем ли мы электоральный барьер и оказываем ли мы влияние на политическую систему. Сегодня израильское общество воспринимает нас со всей серьезностью. Это, прежде всего, заслуга всех, сидящих в этом зале.

Перед выборами мы заявили, что не войдем в правительство, во главе которого будет стоять представитель левой партии, и, в отличие от многих других, мы не изменили своим обещаниям и не пытались под тем или иным предлогом занять кресла в правительстве Барака. Мы оказались в оппозиционном меньшинстве вместе с двумя другими партиями — блоком «Ихуд Леуми» и «Ликудом». Мы предложили объединить силы национального лагеря и создать единый парламентский блок, общую фракцию, объединяющую представителей всех трех партий, но, к сожалению, самая большая партия национального лагеря не согласилась возглавить процесс объединения правых сил.

Здесь я хочу вспомнить о замечательном, храбрейшем и образованнейшем человеке, настоящем патриоте Израиля, об «офицере и джентльмене» Рехаваме Зеэви, да отомстит Господь за его кровь! У Ганди не было колебаний — ни в идейном пути, ни в необходимости объединения сил национального лагеря. Этот человек был воплощением еврейской целостности, преданности еврейской традиции, истории, Государству Израиль и народу Израиля. Он родился в Иерусалиме и погиб в Иерусалиме. Ганди немедленно откликнулся на наш призыв и стал активным участником в объединении всех сил, составляющих национальный лагерь. Наше сотрудничество с Ганди и его движением было очень успешным и результативным, несмотря на сомнения, высказывавшиеся представителями некоторых политических кругов и различными комментаторами. Продолжение сотрудничества всех сил национального лагеря я рассматриваю и как выполнение заветов Ганди, и как стратегически важную для всех нас ценность.

Я уверен, что наш список на выборах в Кнессет следующего созыва будет соответствовать определению Ганди: мы — настоящее сионистское движение, олицетворяющее все ценности сионизма — алию, поселенческую деятельность и защиту нашего государства. В нашей предвыборной программе мы говорили не только о существующем положении, но и о нашем видении будущего. Когда мы говорили о конституции, конституционном суде и президентском правлении, я видел сомнение в глазах большинства слушателей. Тогда мы заявляли следующее: мы не гарантируем немедленного успеха, но мы обещаем, что эти темы войдут в повестку дня парламентской и общественной жизни, что они будут обсуждаться и завоевывать все новые позиции, все новых сторонников.

Подводя промежуточные итоги, можно сказать, что Конституционное лобби, возглавляемое депутатом от нашей партии Элиэзером Коэном, было одним из активнейших и крупнейших парламентских лобби в последние три года. И пусть нам удалось добиться принятия закона о конституционном суде лишь в первом чтении, однако острая общественная дискуссия, сопровождавшая процесс прохождения этого законопроекта, стала, по сути, спором о принципах и ценностях, на которых зиждется израильское общество.

Когда я впервые заговорил о президентском правлении и подал на рассмотрение Кнессета соответствующий законопроект, на меня обрушилась массированная критика со стороны представителей левых партий, упрекавших меня в антидемократическом подходе и в непонимании основ устройства демократического общества. Были и те, кто говорил, что у всех выходцев из СССР-сНГ имеется склонность к тоталитарному мышлению. Поэтому я не мог не рассмеяться, увидев, что несколько месяцев назад Хаим Рамон из партии «Авода» подал на рассмотрение Кнессета законопроект, тождественный тому, который я подавал в свое время и который был провален усилиями двух крупнейших партий.

Мы были первыми их тех, кто подал закон о роспуске Кнессета, мы дали однозначное обещание «свалить» правительство Барака до ноября 1999 года. Мы вели упорную борьбу против разрушительной политики, которую проводил тогда блок «Единый Израиль», и мы преуспели в этой борьбе, несмотря на высокопарные мнения опытных политиков и журналистов. Здесь мы лишний раз доказали, что видим политические процессы глубже и дальше, чем другие. Мы провели в кнессете немало кампаний, и обычно они завершались успехом. Тот, кто проверит все, вынесенные нами на повестку дня темы, поданные нами запросы и законопроекты, которые провели депутаты Юрий Штерн и Михаил Нудельман, увидит солидный и впечатляющий список самых разных достижений — н социальной сфере, в улучшении положения новых репатрйантов, в области культуры, в сфере охраны природы, и т. д. Я верю в то, что представители, которых вы выбрали в Кнессет, отлично поработали и полностью оправдали ваши ожидания.

Одним из самых важных наших дел была борьба за Голанские высоты. Мы — первое политическое движение, которое сразу же и без колебаний встало на защиту этой территории. Мы привозили туда тысячи людей, собирали подписи под декларациями и выходили на демонстрации. Я счастлив, что сегодня эта тема снята с повестки дня. Сегодня ни у кого нет сомнений в том, что Голанские высоты — неотъемлемая часть Израиля. Если когда-нибудь мы будем заключать соглашение с Сирией, оно будет базироваться на принципе «мир в обмен на мир», а не «мир в обмен на территории». Я могу пополнить длинный перечень наших достижений не только политическими и парламентскими успехами, но и итогами своей работы в должности министра инфраструктуры и работы Юрия Штерна на посту замминистра в министерстве главы правительства. Мы можем записать в свой актив продвижение проектов в сфере опреснения воды, использования природного газа, улаживание ситуации с бывшими солдатами и офицерами армии Южного Ливана, и многие другие масштабные проекты.

Но если вы спросите меня, какое достижение представляется мне самым значительным, и которым я горжусь более всего, я отвечу: это свершения не в министерской или парламентской деятельности, а в сфере идеологической. Сегодня все знают, что наше слово обеспечено делом, как бумажные деньги обеспечены золотом и драгоценностями. И это не просто предвыборный лозунг — это доказанная, подтвержденная фактами реальность. У нас слово — это слово, дружба — это дружба, и наш путь — это путь вперед. Мы доказали, что в политике есть люди, для которых упорство, постоянство, верность принципам — не пустые слова. Это наш образ жизни, и мы будем верны ему и в будущем.

В последнее время левый фланг израильской политики вновь пытается исказить реальность, превратить «войну Осло» в войну с поселениями. Причина войны, говорят они, кроется не в терроре и не в ХАМАСе, а в поселениях, в еврейском присутствии на территории Самарии, Иудеи и сектора Газы. Те, кто знакомы с историей нашего региона, знают, что еврейские поселения в этих местах начали создаваться в начале 20-го века. Иосоиф Трумпельдор и его товарищи пали в бою за поселок Тель-хай задолго до создания государства, до границ 67-го года, до того, как были введены в обиход понятия «поселения» и «оккупированные территории». Хевронские погромы 29-го года, беспорядки в Яффо и других местах в 36-ом, события 39-го года, нападение всех арабских соседей на заселенную евреями территорию в 1948-м — все это было до «поселений» и «границ 1967 года».

Террор — это стратегия арабов, и она никак не связана с поселениями. Ответьте мне на простой вопрос: верит ли кто-нибудь всерьез, что если мы уберем все поселения в Иудее, Самарии и Газе, то получим взамен мир?

Сотрудничество арабского муфтия с Гитлером было налажено до создания государства Израиль. Да и ООП была создана до Шестидневной войны и до создания еврейских поселений в Иудее, Самарии и в секторе Газы. Вылазки и диверсии федаинов тоже происходили задолго то того, как было создано первое еврейское поселение на этих землях. Вот правда в том виде, в каком ее выразил Арафат в беседе с главой правительства Индонезии: «Я терпелив. Шаг за шагом я сбрасываю евреев в море».

Тем, кому последние переговоры в Кемп-дэвиде не продемонстрировали правду во всей ее наготе, не поможет уже и психиатр. В Кемп-дэвиде Барак и Клинтон пообещали Арафату все территории, возвращение к границам 67-го года, раздел Иерусалима, и тогда рамалльский убийца вытащил из рукава еще одну карту: возвращение трех с половиной миллионов беженцев в границы Израиля. Кроме того, он принципиально отказался подписать заявление о том, что у палестинских арабов больше не будет никаких претензий к Израилю. Ясно, что конечная цель Арафата — не создание палестинского государства, а уничтожение государства Израиль.

Нам пора взять на вооружение государственную доктрину, которая базируется на национальных интересах Израиля, а не на утопиях группы лунатиков. Тот, кто думает, что уступки с нашей стороны приведут к миру, толкает нас на самоубиство. Лозунги вроде «Выйти», «Отступить», «Разделительный забор» — демонстрируют слабость за слабостью, и провоцируют нападение за нападением. И если кто-то думает, что признанные международным сообществом границы защитят нас от арабской мусульманской агрессии, то, значит, он не извлек никаких уроков из ближайшего прошлого. Мы вышли из Ливана, и генеральный секретарь ООН Кофи Анан с трибуны ООН заявил, что Израиль выполнил все обязательства и отступил за международно признанную границу. На этой границе имеется и суперсовременный забор, по всему периметру которого дислоцированы крупные армейские силы. Все это не смогло предотвратить похищения наших солдат, проникновений террористов и убийств наших граждан, минометных обстрелов и «катюш», обрушивающихся на наши населенные пункты рядом с северной границей. Добавьте к этому беспрестанные обстрелы военных объектов. Нам даже пришлось закрыть турбазу на Хермоне в самый разгар лыжного сезона. Здесь в зале сидит директор этой базы Зеэвик Гринфельд — спросите у него, что пережили его сотрудники в последний Песах.

И не было ни одного протеста ни со стороны Европейского сообщества, ни со стороны ООН, ни со стороны «умеренных» арабских государств. А что говорят об атаках со стороны Ливана организация «Четыре матери» и наши левые? Они молчат. Они свой вред уже причинили. Я еще удивлясь, как в этих атаках не обвиняют меня, или Бени Элона, или, по крайней мере, главуправительства?

Я предъявляю претензии не ООН и не генсеку ООН, а той части израильского общества, которая не поняла, что бегство израильской армии из Ливана привело террор в наш дом. Палестинские арабы говорят, что наше бегство из Ливана подвигло их на проведение терактов внутри Израиля. Палесз^шцы однозначно заявляют — «на примере Ливана мы убедились, что террор заставляет израильтян убегать». Мы обязаны решительно опровергнуть это убеждение. Так же, как дыра в заборе провоцирует вора на кражу, слабость и уступки провоцируют террор. Единственный путь прекратитьщасилие и террор — принять доктрину, которую можно назвать израильским вариантом доктрины Монро — немедленная тотальная реакция. Израиль обязуется не нападать на арабские государства. Нам не нужна их земля, нам не нужно их дразнить, и я даже скажу, что нам не нужна нормализация отношений с ними. Нам нечего там искать, и хумус в Иерусалиме куда вкусней, чем в Дамаске.

Вместе с тем, любая провокация с их стороны будет встречена массивной и непропорциональной реакцией. Нам нельзя принимать правила той игры, которую они пытаются нам навязать. За провокацией следует реакция. За терактом следует «пропорциональная» реакция — так мы вели себя в нынешней войне на истощение. Однако опыт показывает нам, что любой затяжной конфликт работает против нас. И напротив, самого ошеломляющего успеха мы добились в «молниеносной» Шестидневной войне. Поэтому в том случае, если нас будут провоцировать, мы должны стать стороной, идущей на эскалацию, а не заикаться и калебаться, мы должны быть готовы идти до конца. Наш ответ должен быть сокрушительным.

Мы упустили все возможности для нанесения сокрушительного удара по палестинской автономии. После линча в Рамалле, после «Дельфинариума», после кафе «Сбарро» и гостиницы в Нетании. Нельзя допускать временных промежутков между терактами и ответами на них. Нельзя отмеривать дозу, «пропорциональную» каждому теракту, или тянуть с ответом. И для этого не требуется мобилизовьп ать резервистов и уж конечно ни к чему подвергать риску наших солдат. Подобно тому, как США и НАТО действовали в Афганистане, так и нам следует, прежде всего, задействовать самолеты и вертолеты ВВС, нанося тяжелые удары с воздуха.

Мы должны дать понять: не надо нас задирать. Это должно быть понятно всем странам мира, а особенно постоянным членам Совета Безопасности ООН и нашим соседям. Только так мы вернем себе силу сдерживания, только так мы вернем безопасность жителям Израиля и наладим стабильность в нашем регионе. Только когда будет видно, что мы готовы идти до конца на всех фронтах, не придавая значения международной обстановке, мы обретем покой. Мы уже видели в прошлом, что никакие линии укреплений вроде линий Бар-лева и Мажино, и никакие заборы не обеспечивают лира и безопасности. Для этого необходима общественная стойкость, важность национальных приоритетов в глазах израильтян, упорство и сила воли, вера в правильность нашего пути, готовность отстаивать правду. Заборы этой веры нам не прибавят. Без понимания этих элементарных истин любая уступка приблизит нас к войне, а не к миру и покою.

Чтобы террор прекратился, палестинское руководство и их банды должны понять, что им придется лично расплачиваться за каждого террориста-самоубийцу, прибывшего из Дхейши или Джебалии. Для них человеческая жизнь не представляет никакой ценности, и чем больше «феллахов» придут в Израиль убивать и умирать, тем радостнее они будут потирать руки. Всей этой банде в Рамалле важны лишь три вещи: их банковские счета, их власть и их собственная шкура. Как только они увидят, что три этих «священных коровы» попадают под удар, когда каждый из них это ясно осознает, террор прекратится. Другого пути прекращения террора нет.

И пусть различные «эксперты» и «ученые» не рассказывают нам, что террор нельзя победить, что военного решения не существует, а существует только решение политическое. Верно обратное. Проблема террора не имеет политического решения, решить ее можно исключительно военным путем.

Относительно создания Палестинского государства наш ответ должен быть ясен и прост: нет. Я не раз встречался с палестинцами и арабами из соседних государств. Конечно, среди них есть немало серьезных и думающих людей. Велик соблазн поддаться на увещевания прекраснодушных, увлечься рассуждениями о том, что все наши проблемы могут быть решены просто и элегантно. Но действительность последних полутора лет доказала, что иллюзии не способны подменить собой реальные решения. Арабский мир далек от того, чтобы стать частью развитого западного общества, более того — расстояние между ними не только не сокращается, а увеличивается.

Если Бин Ладен и Арафат ходят у арабов-мусульман в героях, если не отменен смертный приговор Салману Рушди, если мусульманский мир не осудил разрушение древних статуй Будды в Афганистане, если арабские страны не готовы сотрудничать с США в конфликте против Саддама Хуссейна, если видный религиозный деятель Египта, шейх Мухаммад Саид Тантауи, имам мечети в медресе Аль-азхар выносит фетву, разрешающую и освящающую убийство евреев, то ясно, что речь идет не об израильско-палестинском конфликте, а о столкновении цивилизаций.

Этот факт имеет громадное значение. Важно разъяснить эту горькую правду всем странам мира, поскольку все пытаются игнорировать правду — так удобней, комфортней. Так же игнорировали правду, написанную в книге «Майн кампф» в 20-е годы, так не хотели замечать истинного лица Хомейни и Бин Ладена — пока не дошло до катастрофы. Мы не вправе ждать новых катастроф и новой Катастрофы. То, что сегодня Европа пытается сделать с Израилем, она уже проделала с Чехословакией накануне Второй Мировой войны, принеся ее на алтарь собственного сибаритства и прекраснодушия. Проявления антисемитизма, участившиеся в последнее время в самом сердце цивилизованной Европы, напрямую ассоциируются с Хрустальной ночью и погромами в царской России.

* * *

Теперь, с вашего разрешения, я изложу свои мысли относительно положения дел внутри Израиля. Пришло время навести порядок, разобраться в терминах, которыми так насыщен у нас эфир и политическая атмосфера. При этом никто не дал себе труда дать точные определения наших намерений и порядка предпочтений. Я имею в виду такие термины, например, как «еврейское демократическое государство», «сионизм», «культурная автономия», «религия и государство», «государство всех граждан» и т. д.

Беспорядки, свидетелями которым мы стали в октябре 2000 года, террорист-самоубийца, оказавшийся израильским гражданином, ситуация, сложившаяся в Умм-эль-Фахме, поднятие черного флага в День Независимости во многих арабских населенных пунктах, открытые призывы в мечетях к джихаду против нашего государства — на все эти вещи невозможно закрывать глаза. Мы обязаны решительно противостоять этому, не страшась фронтальных столкновений с подстрекателями. Если мы не сделаем этого быстро и решительно, то обратим во врагов все нацменьшинства внутри Израиля.

Сейчас все, кому не лень, судят о безопасности и экономике. И все забывают о том, что краеугольный камень сионизма — алия и репатрианты. Но, к сожалению, в порядке приоритетов и распределяемых средств на это отводятся минимальные ассигнования, недостаточные для обеспечения самых элементарных вещей. Темпы ассимиляции евреев таковы, что в следующем поколении еврейское население мира сократится наполовину. В подобных обстоятельствах недопустимо сидеть сложа руки. Мы должны возвести репатриацию евреев в Израиль в ранг главнейшей национальной задачи. В том числе, мы обязаны объяснить еврейству США, Англии, Франции, России, что, несмотря на все экономические и оборонные проблемы Государства Израиль, только оно, и никакое другое, является домом еврейского народа. Что единственный путь для евреев в странах рассеяния сохранить своих детей и внуков в качестве евреев — это репатриация в наш дом, в Израиль.

Мне не раз доводилось слышать, что, якобы, прорыв в экономике, сделанный Израилем в 90-е годы — результат соглашений Осло. Это либо откровенная ложь, либо, в лучшем случае, дурная шутка. Истина состоит в том, что этот прорыв — следствие большой алии из СССР-сНГ, которая привезла с собой обширные знания, солидный профессиональный опыт, огромную мотивацию, умение добиваться поставленной цели. Эта алия с исключительным успехом вписалась в израильскую промышленность, науку, культуру, спорт. Отличная служба репатриантов в израильской армии и то, как выходцы из СССР-сНГ встретили последнюю волну террора, вызывает уважение и восхищение. Мы обязаны сделать все для того, чтобы в Израиль приехала новая волна репатриантов. Для того, чтобы превратить этот лозунг в реальность, необходимо изменить общественный климат и отношение нескольких солидных учреждений к репатриантам из СНГ.

В экономической сфере все мы наблюдаем за острой дискуссией на тему экономической программы и неизбежных бюджетных сокращений. Прежде всего скажу, что мы поддержим сокращения, но предложим кое-что взамен. Годы я твержу о необходимости принятия закона о проектах национальной значимости, но все сроки для этого вышли. Столы правительственных бюрократов буквально завалены проектами, которые принесут нашей экономике миллиардные вливания — и все это за счет зарубежных инвестиций, частных, а не бюджетных средств. Все масштабные проекты в Израиле продвигались исключительно в силу специальных законодательных актов, которые принимались для того, чтобы обогнуть непробиваемую стену бюрократии. Это так называемый Закон об электростанции «Рединг», Закон о Трансизраильском шоссе, Закон о природном газе — все эти законы позволили запустить в производство по-настоящему крупные экономические проекты. Я призываю главу правительства сделать две вещи: сократить бюджет на 15 миллиардов шекелей и дать добро на принятие Закона о проектах национальной значимости. Без этих мер невозможно вытащить хозяйство из того кризиса, в котором оно сейчас находится.

Итог своему выступлению я хотел бы подвести ответом на «актуальный вопрос», который мне уже сегодня задавали неоднократно: намерены ли мы снова войти в правительство, или даже в такой форме: «когда же вы вернетесь в правительство?[25]». во-первых, мы уже заявили вполне четко и ясно, что до тех пор, пока убийцы Ганди не окажутся, живыми или мертвыми, в руках израильских сил безопасности, вопрос о нашем возвращении в правительство даже не обсуждается. Я не сомневаюсь, что глава правительства желает этого не меньше моего. Я был рад услышать, что и президент США считает такое требование вполне обоснованным. В любом случае, пока убийцы сидят в тепле и безопасности — мы не можем сидеть в правительстве. Но это не все. Есть еще два момента, которые невозможно обойти вниманием. Присутствие Рабочей партии в этом правительстве полностью выхолащивает политику последнего, лишает его возможности сформулировать четкую военно-политическую линию. Именно из-за этого мы ограничиваемся полумерами и не можем раз и навсегда положить конец террору военными средствами. А без этого мы постоянно будем слушать всех нас утомившую оперу: наши войска выходят из палестинских городов, и сразу же наблюдается эскалация террора; тогда наша армия снова входит в палестинские города и лагеря беженцев, и это коловращение бесконечно. Получается, что наши солдаты гибнут зря.

Второй момент относится к сфере экономической. Вымогательство секторальных партий не позволяет правительству провести бюджетные сокращения требуемых размеров. Опять-таки, здесь требуются решительные действия, а без них наша экономика будет и дальше скатываться в пропасть кризиса. Состояние тянитолкая, в котором оказалась страна из-за неумения или нежелания правительства принимать решительные меры, бесконечно продолжаться не может — это попросту непозволительная роскошь. Мы призываем главу правительства отбросить коалиционные соображения и действовать решительно — как того требует обстановка. А если коалиционные расклады ему этого не позволяют, то мы призываем его смело обратиться к народу — пусть избиратель решает, на ком лежит ответственность за то, что в решающий момент страна оказалась топчущейся на месте и лишенной возможности действовать. А ответственность за это лежит на тех, кто не смог отличить главное от второстепенного, не смог встать выше личных интересов. ”Выборы сейчас — это плохо. Но продолжение нынешней тупиковой ситуации — еще хуже. Народ сможет поправить дело, и следующая коалиция будет сформирована на базе национального лагеря, это будет коалиция ответственных политических сил, эта коалиция сможет пойти на решительные меры там, где это необходимо — и в экономике, и в сфере безопасности.

Арик¹! Я призываю тебя — не поддавайся коалиционному шантажу. Действуй так, как ты умеешь и так, как надо действовать. Народ тебя поддержит.

Перед тем, как завершить выступление, позвольте мне от всего сердца выразить соболезнование семьям, потерявшим близких, и пожелать скорейшего выздоровления всем пострадавшим в терактах и военных действиях. Спасибо всем солдатам ЦАХАЛа и работникам правоохранительных органов, которые денно и нощно заботятся о нашей безопасности. Позвольте мне также выразить глубокую признательность жителям поселений Иудеи, Самарии и Газы, которые геройски выдерживают ежедневные атаки. Я благодарю президента Израиля Моше Кацава и мэра Иерусалима Эхуда Ольмерта, оказавших нам честь своим присутствием на этом вечере. Я благодарю генерального директора партии Людмилу Гроссман, и всех, кто участвовал в работе по организации съезда. Хочу закончить свое выступление словами благодарности в адрес делегатов съезда, активно участвующих в жизни партии. Благодаря вам партия «Наш дом Израиль» стала значительным явлением в израильской политике. Настоящий национальный лагерь — это мы, это вы. Сегодня, глядя на вас, я вижу, что наша партия сможет возглавить правый, настоящий правый фланг израильского общества, и я уверен, что так оно и будет.