Вопросы безопасности

Вопросы безопасности

Вопросы, связанные с безопасностью на «территориях», должны находиться в исключительной компетенции Государства Израиль. Палестинская полиция, если таковая будет создана, должна находиться в прямом подчинении израильским военным и полицейским властям и не должна быть подведомственна никаким палестинским структурам.

И лишь когда мы, со временем, достигнем этих двух первых целей (налаживание экономики и обеспечение безопасности) — можно будет перейти к политическому, то есть окончательному урегулированию конфликта: к созданию кантонов, о которых я неоднократно говорил. Этими кантонами должны стать Газа и прилегающие к ней территории: Иудея, Самария, Иерихон и, возможно, отделенный от Иудеи пятый — христианский кантон с центром в Вифлееме.

Всем, кто имеет дело с террором (то есть большей части человечества) важно осознать, что природа современного террора — это радикальный ислам. В этом всемирном противостоянии военная составляющая — самая простая, то есть поддающаяся решениям, достигаемым с относительной легкостью. Сегодня это лучше других понимают американцы, убедившись, что военные победы в Афганистане и в Ираке — это вовсе не конец войны, а лишь начало, ведь налаживание в этих странах мирной, стабильной, экономически состоятельной жизни — дело куда более трудное, чем военный разгром любого противника.

Противостояние исламскому террору и радикальному исламу поставило современный западный мир перед невиданными доселе задачами и испытаниями. При всем справедливом неприятии коммунистической идеологии, лишавшей людей элементарных человеческих прав, Западный мир все же мог быть уверен, что в лице коммунистов он имеет противника, мыслящего рационально, действия которого предсказуемы и который, при известных обстоятельствах, будет прислушиваться к доводам логики.

Бин-ладен — дело иное. Ему не предложишь что-то конкретное в обмен на прекращение террора. Ему ничего не нужно, кроме принятия всем человечеством поголовно законов Шариата. Мы имеем дело с фанатиками, убежденными в том, что они призваны вознестись в горние кущи, прихватив с собой все строптивое и не осознающее своего счастья население планеты Земля. Мы с вами, уважаемые читатели, проявляем удивительное упрямство, продиктованное, видимо, нашей душевной незрелостью: мы упорно не желаем следовать в рай, грезящийся Бин-ладену. И за это он нас, всех скопом, наказывает.

Этот рай дался людям, одурманенным исламским фанатизмом, как бронированная камера героям булгаковского «Мастера и Маргариты». Если бы в него, «задрав штаны», устремлялись только сами зомбированные шахиды, это было бы еще полбеды. Все обстоит гораздо страшнее. Этот бин-ладеновский рай дурманит сознание куда более широкого круга народонаселения планеты. Мы не раз видели на телеэкранах, как матери и отцы ликуют и славословят Всевышнего за то, что их любимое чадо сподобилось стать шахидом. Люди, радующиеся тому, что их дети взлетают на воздух, прихватив с собой жизни других людей — граждан Израиля,

России или США — это люди, с которыми невозможен разговор с помощью доводов разума.

Мы имеем дело с фанатичной идеологией, несущей угрозу всему человечеству. И борьба с ней должна вестись, прежде всего, на идеологическом фронте. Главная проблема в том, что диалог свободного мира с миром ислама подобен диалогу глухих. Речь идет об обществах, чьи мировоззрения, чьи шкалы оценок не имеют точек соприкосновения. Запад веками вырабатывал и усваивал традиции либерализма, демократии. А исламский мир и, прежде всего, арабский — веками впитывал ценности абсолютно противоположные.

Неслучайно среди двух с лишним десятков арабских государств нет ни одного демократического. В этих странах вы не найдете движений борьбы за права человека, за чистоту окружающей среды или за чистоту власти. Во многих из этих стран (Саудовская Аравия, государства Персидского залива) нет и экономических проблем. Но повсеместно в арабском мире наличествует острый дефицит понимания, что же на самом деле хорошо, а что на самом деле плохо. Категории добра и зла здесь искажены до неузнаваемости. Если свободный мир хочет выжить, он должен повести самую решительную и бескомпромиссную борьбу за право на существование, научившись поступаться в этой борьбе даже своими конъюнктурными экономическими интересами. Эта борьба может вестись одним-единственным способом: миру ислама должна быть привита универсальная, принятая всем просвещенном миром, шкала ценностей.

В процессе глобализации законы свободной экономики должны стать не целью, а средством распространения вечных ценностей, выстраданных человечеством на протяжении его истории. Без выработки и активной пропаганды идеологии, альтернативной идеологии радикального ислама, противостояние всемирному террористическому союзу невозможно.

К сожалению, пока происходит обратное. Раздираемый противоречиями эгоистических интересов отдельных правительств и узких общественных группировок, просвещенный мир даже не готов признать, кто является его врагом.

Большинство мировых лидеров предпочитают говорить о терроре не как о явлении глобального масштаба, а как об отклонении от нормы отдельных индивидов. А радикальный ислам между тем завоевывает себе плацдарм за плацдармом в Европе, в России, и уже в Северной Америке.

Мировое сообщество по отношению к нам выработало позицию, которую можно сформулировать примерно так: «Вы надоели всем своими неразрешимыми проблемами. Оставьте нас в покое, дайте нам перевести дух. Вы сидите бельмом на глазу у всего мира. Делайте что хотите. Дайте палестинцам государство, или автономию, или кантоны — неважно. Главное, чтобы тут было тихо». Именно этого мы и не можем добиться.

Ни одно из правительств Израиля не смогло добиться этого. Главная причина тому, как уже говорилось — обреченные попытки загнать конфликт под спуд, держать его на медленном огне. Из-за этого наш конфликт с палестинцами стал подобен застарелому нарыву — он должен быть прорван — иного средства лечения нет. Лечение болезни должно быть радикальным и быстрым. Этот конфликт затягивать недопустимо. Ему надо положить конец любой ценой.