Глава 18. Круг замыкается: От «чистого листа» к выжженной земле

Глава 18. Круг замыкается: От «чистого листа» к выжженной земле

Не легче ли будет Для правительства в таком случае Распустить этот народ И выбрать другой?

Бертольд Брехт «Решение», 1953 г.[1003]

Ирак — это последний великий рубеж на Ближнем Востоке… В Ираке пробито 80 процентов нефтяных скважин из всех, когда–либо открытых.

Дэвид Хорган, глава ирландской нефтяной компании Petrel, январь 2007 г.[1004]

Могла ли администрация Буша не подозревать, что ее экономическая программа может вызвать ответное насилие в Ираке? Тот человек, который вероятнее всего думал о ее возможных негативных последствиях, и осуществлял эту программу. Его звали Пол Бремер. В ноябре 2001 года, вскоре после создания новой антитеррористической компании Crisis Consulting Practice, Бремер написал записку для своих клиентов, где объяснял, почему транснациональные корпорации сталкиваются с повышенным риском террористических актов как у себя в стране, так и за границей. В статье «Новый риск для международного бизнеса» (New Risks in International Business) он рассказывал своим VIP клиентам, что они сталкиваются с опасностью из–за той самой экономической схемы, которая позволила им разбогатеть. Свободная торговля, писал Бремер, «породила беспрецедентные богатства», но она же оборачивается «непосредственными негативными последствиями для многих». Он «требует увольнения работников. Рынок, открытый для международной торговли, оказывает неимоверное давление на традиционных продавцов и торговых монополистов». Все эти перемены «увеличивают неравенство по уровню доходов и социальное напряжение», что в свою очередь может привести к разнообразным атакам на американские фирмы, включая террористические акты [1005].

Именно это и произошло в Ираке. Если авторы войны внушили себе, что их экономическая программа не вызовет ответного политического удара, их надежды основывались не на том, что иракцы добровольно согласятся на программу систематического разорения. Скорее организаторы войны рассчитывали на нечто иное — на дезориентацию иракцев, их коллективную регрессию, неспособность уследить за скоростью преобразований. Другими словами, они полагались на силу шока. Главную мысль шоковых терапевтов для Ирака — и военных, и экономических — лучше всего выразил бывший заместитель госсекретаря Ричард Армитидж, который сказал, что иракцы будут настолько потрясены военной мощью США и настолько счастливы избавиться от Саддама, «что их будет несложно провести из пункта А в пункт Б»[1006]. Затем, через несколько месяцев, они очнутся от послевоенного остолбенения и с приятным удивлением откроют, что живут в арабском Сингапуре, что их страна стала «тигром на Тигре», по восторженным словам одного аналитика рынка.

Вместо этого многие иракцы немедленно потребовали права участвовать в перестройке собственной страны. И именно ответ администрации Буша на такой незапланированный поворот событий вызвал самую сильную «отдачу» со стороны иракского народа.