404. Из письма к М. П. Лилиной 1911

404. Из письма к М. П. Лилиной

1911

2 августа

2 августа 1911

Москва

Неоцененная!

Приехали. Как ехали? От Люнера — было очень жарко, душно, шумно и неудобно, хотя все время ехали одни в купе. Поговорили о Гамлете с Василием Ивановичем, и он говорил хорошо. По-моему, попал на верную колею. В Париже брали ванны, обедали у Ledoyen, гуляли по Champs-Elysees. На следующий день выехали неожиданно с Nord-Express. Обо всем этом я писал. До Берлина купе чудесное, было жарко и главное — пыльно. Василий Иванович, который сидел около окна, скоро превратился в араба; говорили о Гамлете довольно подробно и кое-что выяснили ¹.

Приехали в Берлин рано — утром в 8 часов. Нас встретил Юлиус. Он достал нам купе. И хорошо, что я это сделал за месяц. Иначе ничего нельзя было бы достать. (О Юлиусе — потом.) Взяли ванны, выпили кофе. Получил телеграмму в «Russischer Hof» (спасибо). Побрились, закусили. Я прочел в ресторане, что вечером у Рейнгардта идет 2-я часть «Фауста» ². Что делать, как ни лень, а надо итти. Начало в 6 1/2, с 10 до 11 большой антракт и в 11–12 окончание. Наш поезд в 11 ч. 25 м. Значит, я мог успеть просмотреть первую часть спектакля. Василий Иванович отказался итти. Он пошел по покупкам. Я поехал домой, полежал и в 61/2 — в театр. Я очень был сердит на Рейнгардта за его «Эдипа» и шел неохотно, думая, что 2-я часть «Фауста» — скука. Но… я, ничего не понимая, смотрел с захватывающим интересом. Все-таки Рейнгардт — молодец. Спектакль мне доставил большое удовольствие, хотя сыгран он неважно, поставлен с фантазией, хотя выполнен план средне. В 10 пришел домой, застал Василия Ивановича в гостинице. Прибрал вещи, и в 11.25 тронулись. Ехали чудесно до границы. Граница в 6 ч., как всегда, отвратительно позорна. В Берлине встретили Лужских и ехали с ними до Варшавы. Но в Варшаве оказалось, что у Лужских никаких билетов нет — и у кассы толпа. Бедным пришлось окольными путями, чорт знает как, ехать с пассажирским поездом. Они приехали только сегодня, на сутки позднее.

…Шлю тебе и детям всякие нежности. Об остальном завтра. Поздно, и сегодня и завтра — 2 репетиции.

Твой любящий Костя

Нежно целую и благословляю. Нет еще телеграммы о возвращении Кирюли. Беспокоюсь.