После бури

В России личный враг страшнее политического. Пугачёв был личным врагом Екатерины, ведь он претендовал на трон, а Салават был врагом политическим, ведь он хотел вернуть башкирам их права. Поэтому Пугачёва казнили, а Салавата – нет. Пугачёв обещал башкирам восстановить старинные вольности, и башкиры его поддержали. В союзе с пугачёвцами они были опаснее для российской власти, а в случае поражения на Емельяна можно было свалить всю вину.

Мятеж в Башкирии был неизбежен и без Пугачёва: пугачёвщина просто совпала с ударом исторического ритма. У поколения Батырши Галиева подросли сыновья, и они рвались в бой. Точно так же к концу XVIII века подросли сыновья поколения Салавата, и они тоже подняли бы своё восстание. Но Россия его предвосхитила.

В 1798 году император Павел I сделал для Башкирии то, что Пугачёв хотел сделать для России: одним указом Павел превратил башкир в казаков. Из народа было создано Башкиро-мещерякское иррегулярное казачье войско с управлением по кантонам. Мудрость этого решения достойна Соломона. В формате казачества башкиры получили всё, за что боролись два столетия: общинное землевладение, местное самоуправление, личную свободу и неприкосновенность веры.

Проблему ислама решила ещё сама Екатерина. Место для ислама нашёл Иван Неплюев, который основал торговую слободу Каргалу. Для российской державы ислам в первую очередь стал носителем арабского языка, открывающего путь к торговле с Востоком. Православные миссии в Башкирии и Казахстане в 1764 году были запрещены, а в 1773 году государыня издала указ «О терпимости всех вероисповеданий». Однако указ опоздал: сыр-бор пугачёвщины уже разгорелся.

Но Екатерина сумела использовать бунт в своих целях. Муллы, которые поддержали Пугачёва, были сосланы в казахские Жузы, и такое духовенство волей-неволей привязывало казахов к мечетям и ярмаркам России, а не Персии. В 1782 году русская власть учредила в Уфе муфтият. Первым муфтием стал офицер Мухаметжан Гусейнов, который в пугачёвщину сражался против бунтовщиков.

Россия начала строить мечети в Младшем Жузе. Российская Академия Наук подготовила первое издание Корана. Наконец, в 1788 году в Оренбурге появилось Магометанское Духовное Собрание – мусульманский аналог Синода. Этому Собранию подчинялись все исламские общины России, кроме крымских и кавказских, а Собрание подчинялось Сенату и государю. Вера пророка перестала быть гонимой, получила легитимность, хотя в целом в России ислам обретёт равные права с православием лишь по указу «О веротерпимости» в 1907 году – на два года позже раскольников.

Музейный комплекс в селе Малояз возведён на пике постсоветского сепаратизма. Не стоит обо всём говорить прямо, и поэтому национальная идея Башкортостана – просто «Герой Салават Юлаев»

В 1824 году в Оренбурге откроется Неплюевский кадетский корпус – такая же кузница элиты для российского Востока, как Горный институт для заводского Урала. Русский эскадрон корпуса сформируют из казачьих детей, а восточный эскадрон – из детей баев и мурз. Мусульманские офицеры-неплюевцы и купцы-мусульмане составят долгожданную аристократию, которая будет мирно, разумно и с достоинством защищать интересы нации перед российской властью.

Музей Салавата в селе Малояз

Революция 1917 года даст башкирам шанс обрести национальную государственность. Её идеологом станет выпускник казанского медресе «Касимия», учёный и политик Ахмет-Заки Валиди. Но исламская республика башкир окажется не нужна ни белым, ни красным. Валиди эмигрирует. Басмачество в Средней Азии – это его проект. После Гражданской войны Валиди переедет в Турцию, защитит докторскую диссертацию по философии и будет профессором университетов в Стамбуле, Гёттингене и Бонне. А Башкирия в СССР так и не обретёт реальной автономии.

С периода индустриализации в Башкирии начнут добывать нефть, открытую ещё академиком Рычковым. Один из «нефтяных городов» в 1954 году символично назовут Салаватом. На деньги «нефтянки» в смутах конца XX века республика Башкортостан купит у Российской Федерации свою относительную независимость. В 1993 году в селе Малояз республика воздвигнет огромный мемориал Салавата Юлаева. В Башкортостане стоит около двадцати памятников Салавату, а изображение уфимского монумента будет включено в герб республики.

Салават Юлаев, батыр и сэсэн, воплотил в себе все бунты громовой эпохи. А драмы XX века показали, что старинные мятежи были не напрасны. Яростная борьба башкир не позволила России превратиться в колониальную империю западного типа. И потому в таких геополитических катастрофах, в каких империи рассыпаются на части, Россия сумела сохранить себя: не развалилась на русскую и тюркскую половинки.