Отставной канонир

Иван Белобородов с Пугачёвым был одногодок. Он родился в селе Медянка, стоящем на реке Ирень между Кунгуром и Красноуфимском. В этих местах природа свела крестьян и рабочих непримиримо. Здесь под самыми северными в мире чернозёмами лежат мелкие, но частые гнёзда руд. Меж покатых холмов со скальными обрывами текут извилистые речки. Что делать на этой земле? Строить заводы, вытоптав поля, или пахать, забыв о рудах? Заводчики Осокины и Демидовы построили заводы.

В 18 лет Белобородова отдали в рекруты. В Выборге его записали по ведомству артиллерии и отправили на Охтинский пороховой завод. Охта начиняла боевые гранаты и пушечные «картузы», а заодно – ракеты и фейерверки для дворцовых увеселений. Белобородов и устроит на Урале фейерверк, оспорив у заводов щедрые лесостепи.

К 25 годам служба Белобородову осточертела вусмерть. А как уйти? Однако у молодого канонира была железная воля. Он начал «притворно хромать». Его положили в госпиталь, но невозможно вылечить болезнь, которой нет. Через полгода Белобородову дали отставку, а с ней и свободу от крепости. Держава щедро дарила таким калекам «билет» на сбор милостыни.

Белобородов вернулся в родные края и занялся торговлей мёдом и воском. Потом казённые бумаги изобразят его жалким нищебродом: «отставной солдат, скитавшийся и во всём претерпевающий бедность, имея последнее средство разжиться грабительством и нарушением общаго покоя». Но в селе Богородском изба у Белобородова была самой большой и богатой. Изба и решила судьбу бывшего канонира.

В конце декабря 1773 года башкирский полковник Канзафар вёл свой отряд на Кунгур и остановился на ночлег в Богородском. Себе Канзафар выбрал лучший дом. Долгая беседа при лучине переменила жизнь Белобородова. Утром он вышел на крыльцо атаманом. Взяв 25 односельчан, Белобородов отправился в поход, который завершится через 8 месяцев на плахе Болотной площади в Москве.

В «Капитанской дочке» Пушкин изобразил Ивана Белобородова злобным стариком, который губит людей наветами. Реальный Белобородов был молодым мужиком и не приезжал под Оренбург. Но эта ошибка ничуть не умаляет ни достоинство Белобородова, ни гений Пушкина

Заводы чернозёмных лесостепей к тому времени уже забунтовали сами, взбудораженные отрядами башкирских атаманов. Но русские крестьяне опасались идти под командование к башкирам. Таких бунтовщиков и верстал Белобородов. Его отряд распахал десяток заводов кунгурской округи. Самый жестокий бой разгорелся на заводе Тис. Не дрогнув, Белобородов ошпарил завод картечью, уложив сотню жителей, среди которых были и бабы с детишками. Защитник Тиса старый сержант Курлов отступил, чтобы потом схватиться с Белобородовым насмерть на другом заводе. Но отставной канонир понимал: надо бить по штабу, то есть, по Екатеринбургу. И он повёл отряды к демидовскому заводу Ревда.

Троицкая церковь Ревдинского завода

В Троицкой церкви Ревдинского завода Иван Белобородов увидел необычную икону – написанную на холсте. С одной стороны был изображён Христос, с другой стороны – архангел Михаил, архистратиг святого войска, что стоит на страже Божьего закона. Белобородов приказал снять икону с рамы иконостаса и приколотить на древко: это будет знамя повстанцев.

Из Ревды мятежники перешли на Шайтанские заводы, где три года назад рабочие наняли лиходея, чтобы убил заводчика Ширяева. В Шайтанке тот, кто не присягнул Петру Фёдорычу, полетел вверх ногами в шахту. Властный Белобородов установил безжалостный порядок: за пьянство, насилие и грабёж – петля. Шайтанка стала военной базой: здесь отставной канонир муштровал своё войско для штурма Екатеринбурга, столицы горных заводов.

У Белобородова было 500 бойцов и 5 пушек. Пушки он уложил на сани, и получились танки-снегоходы. Крестьян поделил на роты и батальоны и наскоро начал обучать «экзерциции» – боевым перестроениям. Ревда принялась ковать для Шайтанки штыки, палаши и сабли. В итоге у Ивана Белобородова оказались самые боеспособные части – а против него был самый беспомощный город из всех больших городов Урала.