XXIX

XXIX

       Оскар более или менее следовал совету Райана в течение следующих четырех недель. Тем не менее, вместо того, чтобы взять отпуск, он сосредоточил свое внимание на проекте Сола и начал проводить с ним намного больше времени. Первое выступление на «Дабл-ю-Зет-Уай-Ти-Ви» 10 мая имело огромный успех. Почти сразу после этого несколько больших станций Среднего Запада, которым Колин ранее пыталась продать Сола, прислали свое согласие.

       Оскар все больше и больше участвовал в составление посланий Сола, пытаясь увязать планы усиления влияния Сола на зрителей с другими событиями, находившимися во многом вне его контроля, то есть связанными с Райаном. Теперь Оскару стало гораздо яснее, чем шесть месяцев назад, что страна идет к серьезным переменам в ближайшем будущем. Он хотел добиться для Сола такого положения, чтобы в подходящий момент тот смог сделать решающий ход. Тем не менее пока он вел себя осторожно, чтобы ощущение грядущих событий не занесло его слишком далеко и слишком быстро.

       Тема Сола была более простой, чем у Колдвелла, но коренным образом они не различались. Сол проповедовал об опасности скорой Божьей кары, которая постигнет Америку за ее грехи. Он клеймил правительство за коррупцию и неспособность обуздать длительный спад в стране. Другие евангелисты в прошлом играли в основном на той же площадке, но в последние годы приспособились к общему настроению сытости и довольства, царящему в стране, меньше грозили адскими муками и больше касались материализма и погони за удовольствиями среднего класса. Они не были посвящены в информацию Оскара относительно внезапности и серьезности вероятного наступления трудных времен, а также не успели осознать новую волну предчувствий и беспокойства, которая постепенно проникала в сознание общества.

       Настоящее различие между Солом и кучкой евангелистов состояло в оттенке неизбежности перемен и повторяющихся намеках на грядущие большие события, которые пронизывали его проповеди. Несколько из более критичных евангелистов, действующих далеко на краю общества, иногда предсказывали, что день Страшного суда близок, или что какая-то страшная катастрофа разрушит весь мир, но Сол нес мантию пророка по-иному, не только с большим достоинством, но и с большим правдоподобием. Доверие к нему было отчасти связано с неопределенностью его проповедей и отчасти – с притворным смирением. Сол не делал никаких определенных предсказаний, и даже не утверждал, что знает, что произойдет. Вместо этого, в соответствии со своей ролью посредника, он просто утверждал, что большой поворот в делах человеческих уже близок, и что очевидность его утверждений подтверждается его собственным опытом в Пасхальное утро, и что он вместе со всеми и каждым узнает подробности только, когда Иисус пожелает еще раз использовать его как посредника: «Я не знаю, что наш Господь возвестит нам или потребует от нас. Я знаю только, что скоро он вновь будет говорить с нами, и что мир после этого изменится».

       Ораторское искусство Сола облекало в покров тайны и напряженного интереса это простое утверждение, которое держало в напряжении его телезрителей во время передач. Оскар беспокоился, что намеки на грядущее откровение могут заставить еврейских заправил СМИ навострить уши и быть настороже относительно предоставления Солу телевизионного времени, но предварительные зрительские оценки, вместе с откровенно проеврейской и произраильской вводной пленкой, похоже, перевесили любые сомнения с их стороны. Колин смогла купить столько телевизионного времени, сколько позволил их начальный бюджет. К 24 мая доля Сола от всей аудитории зрителей-евангелистов достигла почти пятидесяти процентов. По почте поступало все больше пожертвований, и было очевидно, что дело находится на подъеме.

       И Оскар и Аделаида взялись за дело и помогали справляться с быстро растущим объемом секретарской работы. Эмили, которая пару недель назад была на грани развода, ушла с прежней работы и посвятила все свое время стараниям разгрести поток писем, поступающих мужу. Но настоящий прорыв наступил, когда Сол смог убедить секретаршу – свою союзницу из лагеря Колдвелла – оставить прежнего хозяина и взять на себя работу в офисе Сола.

       В тоже время Оскар не забывал о Райане и другой части своей деятельности. Да и мало кто в Америке мог об этом забыть. Почти непрерывно с конца апреля Райан и его действия находились в центре внимании общественности. Одно из самых сильных впечатлений он произвел спустя четыре дня после двух атак Оскара на Моссад. Громкой новостью в тот понедельник вечером оказался отмеченный автоматным огнем рейд Агентства на самолет компании «Эл Ал» в международном аэропорту имени Кеннеди, во время которого был обнаружен ящик с телом Абу Карима, накачанного наркотиками, захваченный после перестрелки, в ходе которой были убиты восемь оперативников Моссада и четверо других авиапассажиров-евреев. Райан превратил эту операцию в настоящее шоу, когда телевизионные камеры снимали вскрытие ящика и извлечение скрученного по рукам и ногам палестинца, находящегося без сознания. Затем камеры показали шприцы для подкожных инъекций и емкости с наркотическими препаратами, обнаруженными на теле одного из убитых агентов Моссада. Это было ужасающее зрелище, которое пробило огромную брешь в мифе о «евреях – невинных жертвах», который так тщательно поддерживался большой частью СМИ до этого момента, что сделало очень сложным даже для самых раболепных и горячих сторонников Израиля гоев-неевреев жаловаться на жестокие методы проведения этой операции.

       В тот же вечер Райан развил свой успех, проведя множество одновременных арестов агентов Моссада из команды убийц, которая прилетела предыдущим днем. Как и в операции с «Эл Ал» аресты были жестокими настолько, насколько Райан мог добиться этого, не будучи при этом заметным, а телеоператоры новостей сопровождали все группы захвата. Для показа своей беспристрастности Райан также приказал, чтобы его агенты схватили десяток несчастных палестинцев. Позже он показал ряд израильтян и палестинцев, которые остались в живых после арестов. Когда камера шла вдоль ряда арестованных и приостанавливалась на каждом задержанном, экран заполняли разбитые отвратительные физиономии с висящими на шее табличками с номерами, а представитель Агентства зачитывал список их кличек и террористических действий, в которых они обвинялись. Затем камера перешла к столу, на котором было выложено оружие, захваченное у агентов Моссада. Представитель Агентства подробно показал глушители, отравленные стрелы и другие зловещие орудия профессиональных убийц.

       Наконец, появился сам Райан и решительно подвел итог событий. Он заявил, что слишком долго американцы терпели террористическую войну, ведущуюся среди них безжалостными наймитами иностранных держав. Он живо описал несколько взрывов в арабских офисах в Соединенных Штатах, которые произошли за последние пять лет, ни один из которых подробно не освещался в новостях в свое время. Во всех случаях, чтобы подчеркнуть тяжесть этих преступлений, показывались места их совершения и назывался причиненный ущерб. Затем Райан плавно перешел к недавним событиям: взрыву офисов Моссада в задней части магазина «Канцелярских принадлежностей Джорджа», убийству кинжалом сенатора Картера, похищению Абу Карима и наплыву профессиональных убийц из Израиля. Он показал взаимосвязь этих случаев, которые оставили у зрителей ясное впечатление, что последние безобразия были итогом более ранних взрывов, и что агенты Израиля действительно первыми начали весь этом процесс. Свою краткую речь Райан закончил словами, что на нем лежит ответственность прекратить эту террористическую войну, и он намерен добиться этой цели, используя любую силу, которая будет необходима.

       Оскар представил себе, какой шквал одобрительных восклицаний и аплодисментов пронесся по всей Америке после этого заявления – в барах для рабочего класса и в гостиных средних американцев. Райан четко руководил делами из-за кулис, аккуратно выдергивая коврики из-под всех, кто в противном случае, возможно, выступил бы против облав на израильскую агентуру, которые Агентство провело в течение следующих нескольких дней.

       Агентство удерживалось от вмешательства в беспорядки черных в Майами более недели. Губернатор Флориды ввел отряды Национальной гвардии для патрулирования района беспорядков. Они смогли задержать некоторых грабителей и разогнать несколько толп, но стрельба снайперов и поджоги продолжались.

       На восьмой день беспорядков группа молодых черных остановила машину на шоссе, граничащем с районом беспорядков, бросив кусок бетона в ветровое стекло с перехода. Затем они облепили машину и почти до смерти избили Белого мужчину-водителя, вытащили с задних мест машины двух плачущих Белых девочек-подростков и затащили их в близлежащий многоквартирный дом.

       После слезной мольбы матери девочек вечером по телевизору, губернатор обратился к Федеральному правительству за помощью.

       На следующее утро более 600 сотрудников Агентства появились на месте беспорядков в шлемах, бронежилетах и со штурмовыми винтовками «М-16». C ними был сам Райан, направляя действия из срочно оборудованного полевого штаба. Агенты зачищали квартал за кварталом, взрывая замки дверей и стреляя в любого, кто немедленно не подчинялся их приказам. К вечеру они арестовали больше 400 черных, убили 123, серьезно ранили около 200 и полностью подавили беспорядки. Позже оказалось, что Райан, как только начались беспорядки, заслал в этот район десяток тайных агентов-негров, по-существу, всех черных, кто перешел в Агентство из старого Антитеррористического отдела в Бюро; затем в ожидании наиболее политически целесообразного времени для применения силы он собрал всю информацию о местной черной общине, в том числе о ключевых фигурах, которые руководили беспорядками, необходимую для убедительного использования этой силы своих сил.

       Далеко не только одобрение последовало за действиями Райана. Организации черных стенали долго, нудно и громко, и к ним, понятно, присоединилась большая часть белых церковников. Евреи необычным образом разделились: многие небольшие организации, особенно с левой ориентацией, и отдельные еврейские комментаторы и редактора осудили репрессии Агентства во время подавления беспорядков, но влиятельные еврейские круги, включая заправил СМИ, или молчали, или сдержанно приветствовали восстановление порядка. Реакция же Белой общественности была такой решительной и восторженной, что осуждающих голосов было совершенно не слышно. В глазах Белых правительство впервые обошлось с черными мятежниками так, как они того заслуживали.

       Райан превращался понемногу в своего рода Белого героя, как бы ни старался он избежать этой роли. Оскару было понятно, что Райан осознавал недостатки того, чтобы его воспринимали как человека с политическими замашками. Райану было нужно сотрудничество со СМИ, и он хотел общественного одобрения, но больше всего он должен был сохранять доверие власти. И он должен был казаться лучшим защитником их собственных интересов и никем иным, по крайней мере, на данной стадии игры.

       Спустя десять дней после событий в Майами Райан сделал следующий шаг для подтверждения своей беспристрастности, арестовав тридцать пять Белых членов «Движения за выживание» в отдаленной части штата Айдахо. На рассвете люди Райана ворвались в район на бронированных машинах под рев боевых вертолетов, круживших в воздухе. Повсюду сновали телевизионщики и газетчики, в то время как сонных людей грубо выталкивали из их домишек и заковывали в наручники. Агенты Райана раскопали перед камерами обернутый в пластиковую пленку ящик, полный огнестрельного оружия и боеприпасов, в то время как на заднем плане прятался осведомитель, он же – бывший член общины, показавший агентам, где нужно копать.

       Против арестованных членов сообщества не было выдвинуто никаких прямых обвинений в терроризме, или даже в нарушении законов; дело не шло дальше намеков. Один из агентов, который вскрывал ящик, взял из него оружие и держал его перед камерой. «Вот автомат, который уже никогда не будет использован террористами», – сказал он. Опытный глаз Оскара сразу узнал эту полуавтоматическую винтовку обычной модели, но миллионы других телезрителей наверняка посчитают, что это был автомат, предназначенный для террористических актов. Люди из СМИ в своих обзорах оказались даже более предвзятыми и постоянно называли членов общества «террористами». Местный шериф и представитель еврейской организации в Бойсе в интервью поблагодарили Агентство за помощь в предотвращении опасности терроризма в штате Айдахо, опять-таки не назвав ни одного конкретного преступления, в котором обвинялись члены общества. Как показалось Оскару, их настоящим преступлением, было то, что они были Белыми, владели оружием и отвергли многорасовый общественный эксперимент, в котором вынуждены были участвовать остальные граждане страны.

       Показатели безработицы за апрель были обнародованы 1 июня. В целом, она выросла до 9,2 процента, что стало вторым наибольшим ее месячным приростом, начиная со Второй мировой войны.