Окно из 1976-го

Окно из 1976-го

Кудрявый малыш смотрит на меня сквозь экран. Улыбаюсь ему, смахнув невольно набежавшую слезу. Малыш моргает недоуменно, теребя двуцветный вязаный жакет и поправляя офицерский ремень на расклешенных джинсах. За его спиной, на диване, лежит «Знание — сила» огромного формата. Кажется, там — повесть о приключениях Павлыша и его команды на планете с драконами пера Кира Булычева. И на стене — цветной календарь: состыкованные корабли «Союз» и «Аполлон» на орбите, подсвеченные солнцем. Сбоку, на столе, поблескивает панель радиоприемника «Океан». Кажется, чувствую даже запах весны в предгорьях Копет-Дага, врывающийся в раскрытое окно. Чувствую и помню, потому что этот малец — я. Только десяти лет от роду. Из 1976 года.

— Здравствуй… — лепечет он. — Ты такой большой. Я правда буду таким большим и сильным?

— Правда, — шепчу в ответ. — Я поднимаю штангу и тренируюсь до сих пор. И у меня — три дочки…

— Да? — малыш смотрит на меня округлившимися глазами. — А кем ты… то есть я — стал? А наши уже полетели на Марс? Мы обогнали американцев? И как там, в 2012-м? Расскажи мне, Я — большой!

— Нет, Вовка, никто не полетел на Марс. Даже на Луну не полетели. Знаю, что ты смутно, но помнишь, как по телику передавали взлет корабля с Луны, и тебя мама позвала?

— Помню. Только как в тумане…

— Это был 1972 год. С тех пор прошло сорок лет — и никто после на Луну не летал…

— Как? Почему? Этого не может быть!

Возмущенный Я-1976 бросается к книжной полке, срывает с нее до боли знакомую книгу — «Познание продолжается» 1970 года. Только здесь она не так потрепана. Мелькают перелистываемые страницы. Мальчик тычет в экран цветную вклейку. Помню ее наизусть. Двухкорпусный чудо-корабль будущего. Стремительный и красивый, как «Наутилус», подводный атомный танкер.

— А это, это есть?! Через тридцать пять лет этого не может не быть!

— Может, Вовка, может… Ты еще всего не слышал. Знаешь, в 2012 году ничего нет. Нет подводных домов и городов на шельфе. Нет похожих на пирамиды городов-домов среди сибирской тайги. Нет подземоходов и белоснежных дирижаблей. Нет шагающих машин и говорящих роботов в домах. Нет солнечных электростанций и заводов на орбите. Нет акванавтов, нет даже электромахомобилей…

— А что же есть? Ну, скажи! — почти кричит мое альтер эго из семьдесят шестого.

И я смущенно молчу. Как объяснить хлопчику из 1976 года, что такое помойка Интернета, где гуляют толпы извращенцев, садистов и кретинов и где самое посещаемое — это порносайты, бесконечные игры и чаты-болталки, где впустую убиваются миллиарды человеко-часов? Что такое опционы и фьючерсы? Распродажи и китайский ширпотреб? Виртуальная реальность и онлайн-казино? Реалити-шоу «Дом-2»? СНГ, Ельцин и Путин? Клубы садо-мазо? Гей-парады? Салоны мобильной связи? Попса и «Твиттер»? Айфон и айпад? И что такое — легионы узкоглазых рабочих-полурабов вместо заводов-роботов? Что такое отпилы и откаты? Мусульманские живые бомбы и Чечня? Как нарисовать ему превращение мира в сонмище болванов, зачастую не читающих даже одной книги в год и часто не знающих, что Земля вращается вокруг Солнца, а не наоборот?

И выдержит ли все это психика мальчишки тридцатипятилетней давности?

— Как такое могло случиться! Это неправильно! — слышу отчаянный крик. И экран гаснет…