Бузите и обрящете!
Бузите и обрящете!
Если правая рука не знает, что делает левая, это беда. Если голова не знает или не хочет знать, что делают руки, это катастрофа…
Несколько дней назад я побывал на Пекинской книжной ярмарке. Встретившись со своими китайскими читателями под обширной и украсно украшенной сенью стенда Московского правительства, я пошел скитаться по стадионным просторам, отданным разноязыким книгам… И невзначай набрел на павильон Российской Федерации, удививший своей сиротской скромностью. Иные соседние павильоны, славившие издательские успехи держав с бюджетом Домодедовского района Подмосковья, выглядели куда достойней. Впрочем, сколько денег выделила страна на пропаганду российской книги в Китае, а главное — сколько дошло по назначению, неизвестно, да и не моего ума дело, для этого у нас в Отечестве существуют палаты умов.
Но еще более, чем приютская неброскость отечественного стенда, удивил меня подбор книг, представленный российской стороной посетителям Пекинской выставки. Скажу прямо: к литературно-издательской реальности современной России этот, извините, ассортимент имел такое же отношение, как дружеское пенье под рюмку к академическому хору Большого театра. Я, увы, не обнаружил многих достойных имен, и наоборот… Ну, скажите, почему, например, уважаемый литератор Дмитрий Липскеров представлен в Пекине во всевозможных дуновениях своего легкокрылого таланта, а книг Белова или Распутина нет вообще? Распутин, между прочим, — самый сегодня почитаемый и изучаемый русский писатель в Китае.
Разумеется, как всегда организаторы напрочь забыли, что мы — страна многонациональная, а следовательно — многоязыкая. Даже странно господам из агентства по печати напоминать, что книги у нас пишут не только на русском, но и на татарском, якутском, аварском… С большим трудом под грудой красочных Андерсенов и братьев Гримм удалось отыскать сборник ингушских сказок. И на том спасибо! Китай — страна со своими межэтническими проблемами, и я заметил, как удивило хозяев это равнодушие России «к всяк сущим в ней языкам».
ЛГ, кстати, уже не раз писала об этой странной неприязни ведомства господина Селавинского к литературам братских народов, с одной стороны, и о страстном влечении к творчеству наших прежних соотечественников. Как-то не вяжется это с трубно провозглашенной задачей укрепления федеративных связей. Но что мнение свободной печати — агентству по печати! Как говорил Чапай, наплевать и забыть. За последние пятнадцать лет я не припомню ни одной ярмарочной делегации, в которой были бы достойно представлены национальные писатели, зато наших бывших соотечественников, коротающих ностальгию сочинительством, в избытке. Одно радует: писатели-эмигранты на встречах с читателями бранят былое Отечество куда сдержаннее, нежели литераторы, имеющие российские паспорта. Эти уж (всегда примерно одна и та же компания) костерят Расею-матушку с ее тандемами наотмашь… И заметьте, за казенный счет!
Наблюдая это стойкое небрежение национальными литераторами, я задаюсь вопросом: «Неужели там, за зубчатой стеной, никто не помнит, что именно националистически настроенные писательские ватаги в советских республиках, вывели и запустили идейный вирус распада СССР, а кое-где и возглавили штабы так называемых народных фронтов, выкинув черный флаг лютой русофобии. Сколько можно злить и унижать невниманием творческую элиту наших автономий? Неужели не понятно: чем меньше народ, тем большим авторитетом там пользуется писатель — гарант и хранитель национального языка. Зачем мы жонглируем тротиловыми шашками в нашем непрочном доме? Так и хочется, как в анекдоте, спросить: вы это нарочно или специально?»
Пытаясь уловить, хоть какую-то логику в подборе книг на стенде, я на самом видном месте обнаружил отдельный стеллаж, где в гордой самодостаточности выстроился чуть ли не весь длинный список «Большой книги». Тут уж организаторы никого не забыли, проявив любовную скрупулезность: имелась даже сброшюрованная верстка романа Губайдулинского «Учитель цинизма», еще не вышедшего в «Новом мире», но уже двинутого на премию. «Странно, — подумал я, — почему на федеральном стенде эксклюзивно пиарится одна из многих литературных премий?» Допустим, ее патронирует высокий чиновник агентства по печати Владимир Григорьев. Ну и что? Еще более высокий чиновник — президент Путин патронирует дзюдо, однако книг об этом виде спорта я почему-то не нашел. О том, что «Большая книга» давно выродилась в либеральный междусобойчик, а книги внезапных лауреатов вызывают коллективную оторопь и у читателей, и у книготорговцев, пишет теперь не только ЛГ, но, пожалуй, вся разумная пресса. Объясните мне, почему гости Пекинской ярмарки вынуждены получать представления о современной российской литературе, взирая на книжки номинантов этой подмоченной премии?
А ведь у нас, если кто забыл, есть правительственная премия в области литературы, которой отмечаются по большому счету значительные современные российские литераторы. В этом году премию получили блестящие писатели разных поколений: Андрей Турков, Юнна Мориц, Владимир Личутин, Валерий Воскобойников, Игорь Волгин… Имена! Вы думаете, я нашел их книги на федеральном стенде? Ничуть не бывало… Почему государственное учреждение пренебрегает авторами, отмеченными государственной наградой? Да, обладатели правительственной премии в отличие от баловней «Большой книги» обыкновенно не ходят на Болотную площадь, но разве это такой уж серьезный недостаток, за который можно вот так, открыто игнорировать авторов-лауреатов на федеральном книжном стенде? И опять же за казенный счет! При этом, конечно, в избытке красуются книги литераторов, «просящих бури», — Улицкой, Быкова, Акунина… Не будучи поклонником их творчества, я с уважением отношусь к их недавно проснувшимся мятежным чувствам, и если им выпадет доля «пуссирайток», я грудью встану на защиту. Но мне милы также и те литераторы, которым белый лист бумаги дороже белой ленточки. А вот почему «мирные» писатели не милы агентству по печати — это вопрос. Какой сигнал власть таким странным способом посылает литераторам? Бузите — и обрящете?
Ну-ну…
2012
Данный текст является ознакомительным фрагментом.