ХОД ПРИРОДЫ — СОРНЯКИ

ХОД ПРИРОДЫ — СОРНЯКИ

Сорняки тоже бедствие, часто не меньшее, чем засуха.

Но если продолжать пользоваться шахматной терминологией, сорняки — это не ход, придуманный Природой. Скорее это ошибки и небрежности Человека, хорошо используемые затем Природой. Когда поле засорено, то Природа сама решает, сделать ей ход, скажем, овсюгом, или сурепкой, или осотом и молочаем. Тут она полная хозяйка: не каждый год пускает в ход сурепку, в разное время выпускает овсюг. Но если поле свободно от сорняков, то Природа бессильна использовать ход сорняками.

Особенно сильно поля Сибири и Казахстана были засорены в начале шестидесятых годов. Вновь освоенные целинные земли к тому времени поизносились, так как их использовали без отдыха, без паровой обработки. А в те годы борьбу с сорняками можно было вести только с помощью паровой обработки, так как гербицидов почти не было. И сорняки буквально захватили некоторые поля. Помню, мы ездили по Северному Казахстану с Валентином Овечкиным и на некоторых массивах вели подсчет сорных и культурных растений. На иных получалась такая пропорция: на квадратном метре растений пшеницы насчитывалось 140, а растений овсюга — 400–500.

По мере освоения правильных севооборотов, с полем чистого пара, снижалась и засоренность полей. В последние годы в этом направлении проделана значительная работа и в Сибири, и в Северном Казахстане. Сошлюсь на пример упоминавшегося уже совхоза «Боевой».

Уже более четверти века наблюдаю я за работой агрономов этого хозяйства Николая Михайловича Климанова и его жены Марии Терентьевны (ныне оба они Заслуженные агрономы РСФСР). Урожаи здесь всегда выше, чем у соседей, заметно выделяются и среди передовых хозяйств области. И вот лет пятнадцать тому назад к этому совхозу прирезали земли двух соседних колхозов, в которых полеводство было сильно запущено. Сбор зерна с гектара в колхозах был всегда ниже, чем в совхозе, в два-три раза, поля сильно засорены. После этой прирезки поля совхоза «Боевой» расширились почти в два раза, на прирезках были организованы два новых отделения — «Ленинское» и «Боровое». Вот с того времени я и стал следить, как Климановы будут наводить порядок на этих прирезках.

Климанов начал с того, что в первый же год ввел на прирезках правильный севооборот, в котором первое поле — паровое. Агротехнику же применил ту, что хорошо оправдала себя в последние годы на полях совхоза. И вот первые результаты: через три-четыре года урожаи на прирезках увеличились почти в два раза! Но все же сборы зерна там были каждый год центнера на три-четыре ниже, чем на старых совхозных полях. И понять это просто: старые поля прошли уже два цикла правильного севооборота.

В один из моих приездов в совхоз «Боевой» Николай Михайлович Климанов показал бывшие прирезки, что раскинулись вдоль Полтавской дороги.

Слегка прихрамывая на правую ногу (последствия ранения на войне), Николай Михайлович шагал по этой самой Полтавской дороге и рассказывал историю поля, на котором буйно зеленела пшеница.

— Мы с вами много раз уже разговаривали о роли чистых паров в борьбе с сорняками, — начал он. — Вот это поле, — протянул он руку в сторону пшеницы, — наглядный пример… К нам эти земли перешли перед весной 1957 года. И после проведенного землеустройства это самое поле сложилось из нескольких различных участков, потому что в колхозе севообороты не были освоены. Все участки были с осени вспаханы на зябь. Но вспашка мелкая. Через колхозных бригадиров я разузнал историю каждого участка. И все они в один голос утверждали, что самые низкие урожаи колхоз собирал именно с полей вдоль Полтавской дороги. И вот весной сунулись мы со щупом в несколько мест этого поля и ужаснулись — так много оказалось тут семян овсюга. Ну, мы думали, что весной уничтожим овсюг уже хорошо известным приемом: будем провоцировать рост овсюга и уничтожать его всходы предпосевной обработкой. Поэтому поле засевали самым последним — уже в конце мая. Сеяли своими сортовыми семенами, все делали, как и на своих полях, но семян овсюга хватило и на лето. На каждом квадратном метре насчитывалось по пятьсот — шестьсот растений овсюга! Понимаете?

— Неужели пятьсот?.. Ведь если на квадратном метре вырастет пятьсот стеблей пшеницы, это же урожай не менее, как двадцать пять центнеров зерна?

— Очень правильно! — поддержал мои расчеты Климанов. — Но овсюг вытеснил пшеницу, и мы собрали тогда лишь около трех центнеров зерна с гектара.

— И решили поле пропаровать? — попытался я угадать дальнейшие события.

— Нет. Паровать нам было чего и без этого поля. Мы опять вспахали поле на зябь, провоцировали снова всходы овсюга весной. Помните, в нашей зоне пятьдесят восьмой год был очень урожайным?.. А на этом поле опять уродило мало, все заполнил овсюг — так много накопилось в земле семян этого сорняка. Не убавилось овсюга и в пятьдесят девятом году. Ну, короче говоря, за первые три года нашего уже хозяйничания на этой земле мы собрали вот на этом самом поле чуть побольше десяти центнеров зерна. Это за все три года, вместе взятые. И тут подошла очередь этого поля под паровую обработку. Ну, скажу прямо — обрабатывали на совесть! Несколько раз культивировали, чтобы уничтожить всходы овсюга и других сорняков, и смогли очистить землю. Урожай в шестьдесят первом году, уже по чистому пару, собрали хороший — по двадцать два центнера с гектара! Понимаете?.. За три года по зяби десять центнеров, а после одного года отдыха — двадцать два. А ведь помните, прошлый год не очень-то благоприятным был для урожая. Область взяла что-то около девяти центнеров с гектара…

— Значит, нынче здесь второй хлеб после чистого пара?

— Да, второй год пшеница. Сколько даст, по-вашему? — Николай Михайлович испытующе глянул на меня.

— Я определил — пятнадцать центнеров с гектара.

— Не меньше, — согласился Климанов.

Все это в те годы не было для меня большой новостью. Я знал, что многим передовым хозяйствам были прирезаны земли отстающих колхозов и опытные руководители делали примерно так, как и Климанов. Скажем, в Северолюбинском совхозе, где больше двадцати лет директорствовал Герой Социалистического Труда Константин Дмитриевич Никифоров, прирезки тоже не радовали, были сильно засорены. Как же начал наводить порядок Никифоров? А очень просто: в первый же год третью часть прирезок пустил под паровую обработку, на второй год — еще одну треть, и через три года фактически бросовые земли стали давать урожаи лишь чуть ниже, чем давно окультуренные совхозные поля.

Так получилось и в совхозе «Боевой». В 1973 году, когда средний урожай по совхозу составил 18 центнеров с гектара, разницы в урожаях на старых отделениях и на прирезках уже не было заметно. Больше того — самый высокий урожай пшеницы при посеве по чистому пару был собран именно на прирезках — на отделении «Боровое» — по 31, 4 центнера с каждого из 300 гектаров!

И тут невольно возникает уже другой вопрос: что же произошло со старыми землями, которые прошли три цикла правильного севооборота? Почему там хлеб родит не лучше, чем на прирезках?

С этими вопросами я обратился к Николаю Михайловичу Климанову при последней встрече с ним.

— А вина тут в чистых парах, — улыбнулся он. Видя недоумение на моем лице, пояснил: — На старых-то совхозных отделениях у нас был введен десятипольный севооборот, а на прирезках мы ввели семипольный. Значит, на старых под чистыми парами только десять процентов, а на прирезках — пятнадцать. Понятно?.. Там поле парует только через десять лет, а здесь через семь. Вот лишние-то пять процентов чистого пара и помогли прирезкам сравняться со старыми полями.

Николай Михайлович высказался вообще за семипольные севообороты для других хозяйств, где правильное чередование культур все еще не осуществлено. Тогда с сорняками быстрее сумеют справиться.

— Но с сорняками теперь успешно борются с помощью гербицидов, — заметил я.

— Конечно, гербициды помогают, — охотно согласился Климанов, — но… Лучше-то все же, когда с помощью агротехники это делается. Гербициды уничтожают все же выросшие уже сорняки, те, что высосали из почвы определенное количество влаги и питательных веществ. Понимаете?.. Есть и еще одно «но». В Сибири за последние годы посажено много полезащитных лесополос. Они сильно помогают урожаю. Но если на полях, обнесенных лесополосами, применять гербициды, то с лесополосами надо прощаться: они уничтожат их, особенно когда разбрасываются с самолета… Так что самый верный и, если хотите, самый дешевый и самый эффективный способ борьбы с сорняками — чистые пары! — заключил Николай Михайлович.

Но еще и сейчас широко распространено мнение, что чистые пары все же изживут себя, когда в землю можно будет вносить минеральные удобрения в полной потребности. Тогда, мол, полям не надо будет передышки для накопления питательных веществ в почве. Я напомнил об этом Климанову.

— Возможно, что так когда-то вопрос встанет, — раздумчиво заговорил Николай Михайлович. — Но, думается, произойдет это не так скоро. Особенно в нашей засушливой зоне. Пары-то у нас главное средство борьбы с засухой, земля, проходя паровую обработку, накапливает значительные запасы влаги впрок, потому и урожаи по пару всегда выше, чем по самой лучшей зяби. А удобрения минеральные хорошо показывают себя во влажной почве. К слову сказать, — заметно оживился Николай Михайлович, — именно в чистом пару минеральные удобрения особенно эффективны!

Он рассказал о результатах своих многолетних опытов по применению минеральных удобрений. Различные дозы их вносили и по зяби, и по весновспашке, и по парам. И вот результаты почти пятнадцатилетних опытов: при внесении минеральных удобрений по зяби обеспечивается прибавка урожая в два центнера зерна на каждый центнер удобрений, а при внесении центнера удобрений в чистом пару сбор зерна повышается, как правило, на четыре центнера.

— Так что и минеральные удобрения особо эффективны в чистом пару, — заключает Николай Михайлович. — Знаете, если весна сухая, — а у нас она чаще всего сухая, — то эффекта от внесения минеральных удобрений почти нет. И это понятно: недостает влаги в почве. Скажу больше: бывали в нашей практике случаи, когда минеральные удобрения снижали урожай. Да-да! Это при сильной засухе. Гранулы если оказываются рядом с семенами и из-за недостатка влаги медленно растворяются, то они нередко губят, травят семенное зерно. Понимаете? Так что в нашей зоне без чистых паров не обойтись! Если хотите, я вам приведу еще много других доводов в их пользу.

Природа продолжает довольно часто применять ход сорняками. Особенно в самые последние годы, когда на полях Сибири и Казахстана многие миллионы гектаров земли стали обрабатывать плоскорезами.

Здесь надо сделать небольшое отступление.

Последние годы в Сибири и Северном Казахстане широко внедряется безотвальная обработка почвы по методу колхозного ученого Т. С. Мальцева. Сам автор этой системы на своих полях осуществляет такие приемы: первое поле севооборота паровое — пашется безотвальными плугами на глубину 30–40 сантиметров, летом верхний слой почвы обрабатывается дисковыми лущильниками — по мере появления сорняков, а осенью снова перепахивается безотвальными плугами, но уже в поперечном направлении. Перед посевом опять применяются лущильники, и таким путем сорняки уничтожаются почти полностью. Затем в течение трех или четырех лет это поле уже не пашется, а лишь обрабатывается поверхностно — опять же дисковыми лущильниками, что способствует уничтожению появляющихся сорняков. Обнаружить сорную растительность на полях Т. С. Мальцева почти невозможно!

Такой метод обработки почвы вполне оправдал себя в лесостепных районах. Но практика показала, что в голой степи частое применение дисковых лущильников может привести к сильному распылению почвы и вызвать эрозию ее. Поэтому казахстанские ученые на основе теории Т. С. Мальцева о безотвальной обработке почвы разработали комплекс противоэрозионных мероприятий, В условиях степи очень важно сохранить стерню на поверхности поля. Она защищает землю от эрозии, способствует лучшему накоплению снега зимой. Осуществить это намерение помогло применение плоскорезных орудий, как это делается и в Канаде. В этом случае стерня и с нею верхний слой почвы практически не обрабатываются.

Но беда в том, что этим обстоятельством хорошо пользуются сорняки. Им тут раздолье. Осуществив плоскорезную обработку полей, агрономы скоро увидели, что сорняков на полях стало больше. И они забили тревогу. И эта тревога привела к тому, что, например, в Омской области за последние два-три года площадь плоскорезной обработки сократили почти в два раза — испугались сорняков…

Это не могло не взволновать всех, особенно тех, кто разрабатывал противоэрозийную агротехнику.

Я решил поинтересоваться: чем же заменили плоскорезную обработку те, кто от нее отказался?

В Омском управлении совхозов мне посоветовали побывать в совхозе «Комсомольский». Я уже знал о большом успехе коллектива этого хозяйства: за последние четыре года здесь средний урожай зерновых превысил 20 центнеров с гектара! Такого высокого, а главное — устойчивого урожая никто в области за эти четыре года не получал. В управлении меня предварили, что в «Комсомольском» применяют безотвальную обработку почвы.

И вот мы беседуем с директором совхоза Дмитрием Васильевичем Соловьевым. Я его знал и раньше, когда он работал главным инженером другого совхоза. А в этом директорствует уже семь лет. Хозяйство расположено на юге области, в степной зоне, но на его территории есть и березовые колки.

Я попросил Дмитрия Васильевича рассказать, как показала себя плоскорезная обработка почвы. Но он сразу же и озадачил меня:

— А плоскорезы мы не применяем. Точнее — применяли, но отказались от них. В нашей зоне в осенние месяцы, когда готовится зябь под будущий урожай, земля, как правило, сильно сухая, потому что влагу из нее забрал урожай. А сухая земля плохо поддается плоскорезу, выворачивается на поверхность большими глыбами, и нам после плоскорезов приходилось пускать другие орудия, чтобы как-то выровнять поверхность поля, разбить глыбы. Нет, от плоскорезов мы отказались, — повторил Дмитрий Васильевич. — Но обработка полей у нас все же безотвальная.

Из последующего рассказа Дмитрия Васильевича стало ясно, что в совхозе придерживаются типично мальцевской агротехники, но применяют ее творчески. Землю под зерновые культуры не пашут, производят лишь поверхностную обработку поля. Но если Т. С. Мальцев перед посевом пускает на поля дисковые лущильники, то здесь ограничиваются культиватором. При этом и культивацию, и посев выполняет один агрегат — сеялка-культиватор марки «СЗС-9». И только на полях, где появятся сорняки, — а это случается, когда после паровой обработки сеют по непаханому третий год, — впереди сеялки пускают дисковый лущильник.

Интересно отметить, что в совхозе «Комсомольский» и паровое поле не пашется, а обрабатывается лишь культиватором. Правда, как сказал Дмитрий Васильевич, за лето дается до пяти следов культиватора — по мере выпадания осадков и появления сорняков.

— Значит, у вас землю совсем не пашут? — удивился я.

— Под зерновые культуры не пашем, — ответил Дмитрий Васильевич. — Но поля, предназначенные под посев кукурузы, а также поля из-под многолетних трав распахиваем отвальными плугами, а это ежегодно около пяти тысяч гектаров. Так что через пять-шесть лет каждое поле подвергается вспашке.

Совхоз «Комсомольский», внедрив названную агротехнику, обеспечил получение дешевого зерна: центнер его здесь обходится в три рубля с небольшим.

И еще одна важная деталь: получая такие высокие для условий Сибири урожаи, совхоз почти не использует пока что минеральные удобрения. Скажем, в 1973 году в расчете на гектар пашни минеральных удобрений было внесено всего лишь… 4 килограмма.

Практический опыт совхоза «Комсомольский» оказался привлекательным для других хозяйств Омской области и в последние годы внедрен на многих тысячах гектаров. И везде достигнуты хорошие результаты.

Это лишний раз свидетельствует о том, что не может быть единого шаблонного агромероприятия, гарантирующего высокие урожаи зерновых культур! А плоскорезная обработка в последнее время становится шаблоном, ее пытаются внедрить во всех зонах — и в голой степи, и в лесостепной полосе. Дошло до того, что по настоянию казахстанских ученых промышленность прекратила выпуск дисковых лущильников, потому что, мол, они распыляют почву. А ведь дисковыми лущильниками пока что пользуются многие районы, вся Курганская область, где придерживаются мальцевских приемов агротехники и, к слову сказать, вот уже лет десять получают самые высокие урожаи зерновых среди областей Сибири и Северного Казахстана. Я знаю, что руководителям Курганской области пришлось добиваться выпуска лущильников специально только для их зоны. Здесь справедливо считают лущильник самым надежным орудием в борьбе с сорняками.

Заключая свой рассказ об урожае и принятой у них агротехнике, Дмитрий Васильевич Соловьев заметил:

— При нашей агротехнике в севообороте обязательно должно быть поле чистого пара. Иначе рассчитывать на повышение урожаев бесполезно.

Беспокойство Дмитрия Васильевича Соловьева о чистых парах имеет основания: в 1973 году по распоряжению треста площадь чистых паров в совхозе была сокращена весьма значительно. Вместо чистых паров появились так называемые занятые.

— А на занятые лучше бы и не смотреть, — с досадой произносит Соловьев. — Наросло столько сорняков, что пришлось эти посевы убирать не на зерно, а на сено и на силос…

В связи с этим разговор о чистых парах есть необходимость продолжить, потому что роль их не ограничивается только борьбой с засухой и сорняками.