5

5

Как-то вечером, окончив работу, Касанда забыл около транспортера свою лопату. Администрация имела обыкновение удерживать с негров стоимость пропавшего инструмента. Поэтому Касанда, несмотря на то что он дошел уже до конторы и было почти совсем темно, решил вернуться на рудник. Проходя мимо землечерпалок, Касанда неожиданно наткнулся на трех негров, которые, заметив его, бросились в сторону.

Касанда узнал их: это были негры из соседней бригады. Среди них был Анака.

Утром, придя на рудник, Касанда узнал, что в эту ночь поломаны землечерпалки. Он догадался, кто это сделал, и даже пожалел, что сам не придумал этого, чтобы досадить мзунгу.

Но радость его была недолговременна. В тот же день директор рудника издал приказ: в наказание за поломку землечерпалок все негры будут работать теперь ежедневно до двенадцати часов ночи, пока машины не будут исправлены.

Работать на руднике было тяжело и раньше, но с этого дня началась настоящая каторга. В шесть часов утра, едва рассветало, большой там-там уже будил «черный городок». Рабочие поднимались и, ежась от жестокого утреннего холода, спешили к длинным столам с алюминиевыми блюдами, каждое из которых было рассчитано на двенадцать человек. Надсмотрщики следили, чтобы члены семей рабочих не подходили к столу и не вводили компанию в лишние расходы. Они должны были покупать себе провизию в специальных лавках. Обычно кормили вареным маисом, иногда сорго или маниоком. Расчетливая дирекция позаботилась, чтобы рабочие сами стремились попасть к столу вовремя и их не приходилось поднимать силой: опоздавшие обычно оставались голодными, так как им ничего не оставалось.

Наскоро проглотив пищу, негры отправлялись на рудник. Когда в семь утра вставало солнце, работа уже кипела, а в семь часов вечера, когда солнце пряталось за холмами, зажигались мощные прожекторы, и работа продолжалась до двенадцати часов ночи. Проходили дни, но тяжелый режим не отменялся. Утомленные, озлобленные рабочие открыто ругали дирекцию. И надсмотрщики, чувствуя напряженность обстановки, старались не замечать этих разговоров.

Как-то ночью в бараке, где жил Касанда, арестовали негра Мониа. Это был один из тех рабочих, которых он встретил тогда, поздно вечером, у землечерпалок. Неизвестно, как узнали мзунгу об участии Мониа в поломке машин, но товарищи его остались на свободе: Мониа хорошо хранил тайну и не выдал своих друзей.

Обстановка становилась с каждым днем все тревожнее.

Однажды после обеда Касанда услышал громкие крики на другом конце рудника и, бросив работу, вместе со всеми побежал посмотреть, что там происходит. Пробившись сквозь толпу, Касанда увидел вооруженных охранников лагеря, старавшихся увести Анаку, который, как Касанда узнал потом, отказался работать, несмотря на приказание мзунгу, и призывал других негров сделать то же самое. Несколько рабочих пытались воспрепятствовать его аресту.

Анака отчаянно отбивался. Не раздумывая, Касанда бросился на охранников и ударом кулака сбил одного из них с ног. Все стоявшие вокруг накинулись на прислужников мзунгу, и те побежали сквозь толпу, осыпаемые градом ударов. Толпа росла. Все кричали и ругали мзунгу, заставлявших их работать сверх всяких сил. Касанда вместе с несколькими рабочими подняли на свои плечи Анаку. Анака оперся руками на плечи поднявших его негров и крикнул:

— Товарищи! Мы должны все вместе потребовать отмены

несправедливого решения директора. Мы не хотим больше работать по семнадцати часов в сутки. Мы не скот, а люди, такие же, как и белые!

Никогда еще не слыхал Касанда, чтобы негры называли друг друга таким словом: «товарищи», но он сразу понял, что в нем таится великий смысл. Товарищи! Конечно, они все товарищи. И они все вместе должны выступать против мзунгу.

Анака продолжал:

— А вы знаете, зачем нужна мзунгу эта зеленая земля, которую мы добываем с утра до ночи? Мзунгу делают из нее там, за океаном, большие бомбы — они называют их атомными. Они хотят воевать против страны, которой управляют сами рабочие, против страны, где никто не может обидеть негра только за то, что у него черный цвет кожи. Эта страна — Советский Союз. Мзунгу воображают, что они будут сильнее всех на свете, если сделают много этих атомных бомб. Если начнется война, многих из вас сделают солдатами. Хотите ли вы помогать мзунгу, которые обращаются с нами хуже, чем с собаками, воевать против страны, которая желает, чтобы мы, негры, были свободными, самостоятельными?

Касанда жадно слушал. Слова Анаки взволновали его. Он смотрел на возбужденные лица стоявших вокруг рабочих и видел, что речь его учителя находит отклик и в их сердцах.