Жизненные уроки
Жизненные уроки
Итак, никаких глубоких семейных привязанностей, никакой любви, никакой дружбы, никакой веры – таковы исходные принципы нашего бытия. Состояние душевной опустошенности, черствости, подавленности, изолированности и одинокости с детства становится обычным для большинства западоидов. Люди не осознают это состояние и даже избегают осознавать. Они стремятся любыми путями заглушить его и уклониться от мучительного самонаблюдения и самоанализа. Это – необходимая мера самозащиты. Но я не смог ею воспользоваться.
Я не выделялся из среды своих сверстников ни силой, ни красотой, ни отвагой, ни претензиями на лидерство, ни стремлением к популярности, ни предприимчивостью, ни успехами в спорте, ни в обладании девочками. Я был самым заурядным мальчиком и юношей с точки зрения всех тех, кто окружал меня. То, что во мне было исключительным, не замечал никто. Да я и сам лишь потом заметил, что в чем-то выпадал из общего правила, а именно – в том, что имел прирожденную страсть и способность к познанию человеческого бытия.
Я еще в школе сделал два открытия, определившие всю мою последующую жизнь. Первое – что картина нашего общества, которую нам навязывали по всем каналам идеологии, пропаганды, образования и культуры, имела очень мало общего с реальностью. Позднее я узнал, что и другие молодые люди делали аналогичные открытия. Но в их жизни это играло иную роль, чем в моей. Они это принимали как естественное условие, с которым надо просто считаться, чтобы добиться успеха. Для меня же это стало объектом страсти познания.
Второе открытие я сделал, читая книги XVII-XX веков. Заключалось оно в следующем. То, что считалось высшим достижением прогресса человечности (доброта, любовь, дружба, сострадание, верность, бескорыстие, самоотверженность и т.п.) и казалось вечной ценностью, на самом деле было исторически преходящим явлением. Это были лишь яркие и благоухающие цветы прогресса человека. Они отцвели и опали – окончился период человечности. На их место пришли бесцветные и зловонные плоды – начался период сверхчеловечности. На место поэзии пришла проза плодов.
Развивая мое второе открытие, я установил, что многое из того, что считалось признаками детства и юности, на самом деле было качествами взрослых, передаваемыми детям какими-то незримыми путями. Если взрослые не приобретают такие качества, они не могут появиться и у детей. Мы утратили фактически способность к детскости и юности. Мы развили колоссальную культуру для детей и сферу индустрии, производящую всевозможные средства развлечения, воспитания и образования детей, основанные на достижениях науки и техники. И именно этим самым мы убили детскость, так как подлинная детскость была порой творческого открытия человеком мира с минимальными средствами. Палка с сучками, перевязанная тряпкой, есть в неизмеримо большей степени детская игрушка, если она изобретена ребенком, чем в совершенстве сделанная индустриальным способом и набитая электроникой вещь, ведушая себя почти как живое существо. Изощренные фильмы и книги, в которые вложен огромный интеллект и фантазия взрослых профессионалов, не оставляют места для творческой деятельности самих детей, потребляющих в изобилии эту продукцию.