Характер эпохи

Характер эпохи

Ф и л: Случай Икса раздувают преднамеренно. Обрати внимание: семьдесят лет старый человек не болел ничем серьезным! Ты веришь в это? В наше время без геронтологии и до ста не дотянешь, А тут – до ста тридцати! Любопытно, как у него было с зубами? Был ли вообще этот Икс на самом деле?! А если это – всего лишь долговременная афера?! Ведь был уже прецедент, когда одна из богатейших компаний мира оказалась жульнической махинацией. А она просуществовала почти сто лет!

А л: И все же случай Икса характерен.

Ф и л: Да. Но в каком смысле? Как образец изолированности и ненужности человека. А с этой точки зрения, гораздо более характерным для нашего времени является другое, совершенно заурядное событьице, о котором недавно сообщила местная газетенка.

А л: Что за событьице?

Ф и л: В одном из среднеблагоустроенных районов БЗ надо было обновить коммуникации. На настойчивые звонки в дверь в доме одного пенсионера, через участок которого проходили коммуникации, не последовало никакой реакции. Сообщили в полицию. Полиция вскрыла дверь и обнаружила, что хозяин дома умер. Экспертиза установила, что он умер еще семь лет назад. За эти годы автоматически совершались все банковские операции. Его ни разу не навестили бывшие коллеги по работе и родственники. Как установила полиция, лишь однажды его навестили грабители. По всей вероятности, они испугались, найдя в доме труп, и сбежали, не взяв ничего.

А л: А как он сам жил до смерти? Проявлял ли он сам внимание к родственникам и сослуживцам?

Ф и л: Конечно, он сам был таким, как все. И сам сделал все необходимое для того, чтобы никто не вмешивался в его жизнь. Тоже как все. Но это-то и характерно: как все! Из этого следует самый страшный, на мой взгляд, вывод.

А л: Какой?

Ф и л: Мы создали цивилизацию, обрекающую людей на одиночество, – цивилизацию одиноких. По подсчетам специалистов, в одном лишь БЗ более десяти миллионов человек охвачено болезнью одиночества. Болезнь эта неизлечима, от нее нет лекарств. Она вошла в нашу натуру. Весь наш образ жизни способствует ей. Возьми условия работы! Все наши деловые клеточки суть деловые машины, ты сам это знаешь. Все неделовое из них исключено. Большинство людей работают в одиночку, сколько бы людей ни работало в данном учреждении или на предприятии. Люди работают с компьютерами, приборами, машинами, инструментами и т.д. Рядом, но изолированно друг от друга. Собрания людей на рабоче-деловые совещания, отчеты, инструкции. Вне работы люди стремятся к изоляции от себе подобных, дабы избежать излишних тревог и раздражений. Общение с себе подобными опасно. Дома – телевидение, оборудование, не требующее других сожителей. В случае массовых сборищ люди все равно имеют объединяющее их явление вне своей внутренней жизни, принимают в них участие как одиночки. А сколько людей не могут позволить себе даже поверхностные контакты с другими людьми?! Болезнь одиночества начинается с рождения и кончается со смертью. Большинство с ужасом ждет смерти, представляя ее как вечное одиночество. Неужели ты сам не замечаешь в себе симптомы этой болезни?!

Вопрос Фила меня смутил. Дело в том, что признаки этого заболевания я замечал еще в юности. Но они были не настолько сильными, чтобы придавать им значение. К тому же другие заботы были сильнее. А теперь я все чаще ощущаю мучительное одиночество. Но я решил не признаваться в этом Филу.

А л: Пока нет.

Ф и л: Странно! Впрочем, люди, как правило, скрывают, что страдают от одиночества, ибо боятся, что признание ослабит их шансы на успех. К тому же то, о чем я говорил, еще не вся беда. Мы создали цивилизацию, которая делает излишними самих ее творцов.

А л: Один пенсионер еще ничего не доказывает.

Ф и л: Мы все потенциальные пенсионеры. Это касается всех нас. Таких пенсионеров миллионы. А сколько одиноких стариков, не получающих пенсию и не имеющих никаких средств?! Они просто мрут где придется. Их подбирают и жгут в крематориях, если их не успевают сожрать крысы. Но дело не только в никому не нужных стариках. Дело в том, что миллионы молодых, работоспособных и работающих людей становятся потенциально и реально излишними. Тебе приходилось бывать в Подземном Западе?

А л: Нет еще.

Ф и л: Советую съездить. Там ты увидишь одно из самых страшных следствий нашей цивилизации: скопления никому не нужных молодых людей в расцвете сил и способностей. Это будущее для таких, как мы с тобой.

А л: Ты преувеличиваешь!

Ф и л: Нисколько. Скажи, твой Ла мог бы обойтись без тебя?

А л: В смысле выполнения заданий – да. Но без меня он не может получать задания, оценивать их исполнение и передавать результаты в рабочую сеть.

Ф и л: Ты думаешь, мы в этих функциях незаменимы? Можно сделать так, что твой Ла будет все это выполнять не хуже тебя. Я это уже испробовал. И не я один. До меня до этого додумался Том. Тебе известна его история?

А л: Он покончил с собой в состоянии душевной депрессии.

Ф и л: Но знаешь, сколько времени прошло, прежде чем это обнаружили? Полгода! За него все задания Ива прекрасно выполнял его дублер.

А л: Но, помимо работы, есть масса других дел. Например, совещания.

Ф и л: Сколько их было, пока ты здесь? Ни одного. А ведь прошло больше полугода. Наше личное присутствие на совещаниях вообще не требуется.

А л: Питание.

Ф и л: Кому какое дело до того, где и как мы питаемся?

А л: Общение с коллегами.

Ф и л: Кто тебя тут разыскивает для общения? Женщины? Он имел связь с некоторыми, но порвал с ними. И с Ро тоже. А скорее всего, она сама порвала с ним.

А л: Родственники.

Ф и л: Ты часто общаешься со своими родственниками?

А л: Телекоммуникация.

Ф и л: Он заготовил необходимые для этого видео, и его дублер превосходно манипулировал ими.

А л: Поэтому эти способности дублеров и отключили?

Ф и л: Случаев аналогичного злоупотребления дублерами и без него было мною.

А л: Пусть ты прав. Но ведь мы становимся излишними лишь после того, как обучим дублеров всему тому, на что способны сами.

Ф и л: Можно наладить серийное обучение дублеров. Это не так уж сложно. Достаточно каждого дублера обучить всему, что входит в обязанности всех сотрудников отдела и даже всего МЦ, а затем дифференцировать функции отдела или всего МЦ по различным дублерам.

А л: Но ведь кто-то должен их обучать?!

Ф и л: Для этого достаточно десяти высококвалифицированных специалистов.

А л: Так зачем же нас держат здесь?!

Ф и л: Отнюдь не из гуманных соображений. Если свести к минимуму число основных сотрудников вроде нас с тобой, придется уволить девяносто пять процентов начальников, а оставшимся снизить служебный ранг наполовину. В их руках власть. Они заботятся о себе, допуская нас как условие своего благополучия. К тому же тут действует социальный инстинкт.

А л: Какой именно?

Ф и л: Число таких людей, как мы, неизмеримо больше того, что ты можешь вообразить. Уже сейчас по крайней мере треть работающих практически захвачена этим процессом, а еще треть – потенциально. А когда люди ощущают, что они излишни или могут стать излишними, что без них могут обойтись, они теряют всякую способность к сопротивлению, превращаются в покорную или впадающую в состояние пассивной паники скотину. Лучшее средство держать многомиллионные массы людей в узде не выдумаешь.