19. Русская идея
19. Русская идея
В современной постсоветской России возник некий идеологический вакуум относительно новых путей развития общества и государства. Это связано, прежде всего, с крушением Советского Союза, его политической, экономической системой и территориальной целостностью. В течение последних 17 лет произошло сильное отторжение идеологии коммунизма в сознании современного обывателя. Деидеологизация общества внесла хаос и уныние в умы простых российских граждан. Ныне преобладают лишь частные и корпоративные интересы отдельных групп влияния на неком геополитическом пространстве называемом Российской Федерацией. Безусловно, механизм государства сохранился. Все формальные институты существуют и хоть и не очень эффективно по инерции выполняют свои функции и в большей степени служат интересам олигархии. Также в наличии имеется и общество, про которое нельзя сказать, что оно однородное или неоднородное, скорее оно — неорганизованная безликая толпа суетящихся в поисках средств животного выживания людей. На это ослабленное общество выливаются извне грандиозное количество культурных помоев (и не только культурных) не имеющих ничего общего с какими-либо эстетическими и этическими стереотипами россиян. В этом неаппетитном болотном вареве идей есть ингредиенты на любой вкус: от глобализма и стандартов западной цивилизации до деанетики и тупых психологических стратегий успеха. Да, есть люди, интеллигентные, сверхобразованные со своими идеями и теориями, но они также связаны лишь с частными или корпоративными интересами. Нет идеи общей типа построения коммунизма, мировой революции, глобальной борьбы с терроризмом и т. д. Остались лишь отголоски чего-то великого, идеального и желанного. Отсутствует процесс становления как залог дальнейшего развития государства и общества. Наблюдается лишь регресс и деградация того немногого, что сохранила отечественная культура в бурях исторического процесса последних 17 лет. Декларация правящих кругов о построении гражданского общества напоминает лишь огромный красочный рекламный проспект, за которым скрывают кучу грязного мусора анархии, бесправия и нищеты этого общества. Жалкая потуга правительства обещать удвоение какого-то ВВП к 2010 году вряд ли сравнится с космической программой СССР или послевоенным восстановлением страны. Общество не верит государству: так, теплится еще древнейшая надежда на чудо-избавителя. Государству же общество, в общем-то, не нужно для того, чтобы что-нибудь делать для этого общества: социальная политика для правящей элиты всего лишь досадное недоразумение на пути их благообразных жизненных планов, общество лишь средство для решения частных интересов. Таким образом, существует государство — Российская Федерация, существует общество, но не существует страна, не как географическое пространство, а как единое политическое, социально-экономическое культурное пространство. Благодаря образованию осталась лишь историческая компиляция фактов и эмоций на эти факты в сознании коренных жителей этого культурно-исторического пространства. Все традиционные ценности этой территории вовсю пытаются разрушить до конца различные влияния извне и внутренние выродки. Вывод прост: России больше нет. По данным Госкомстата и прочих прогнозов население РФ уменьшится в два раза к 2060 году. Половина этого населения будут мусульмане. Нет больше и нации — русские, есть «многонациональная» страна и государство с «гражданским» обществом. И все время со всех сторон пытаются внушить людям, что, увы, но так все должно быть, что так будет, ничего нельзя уже изменить, что пришло время уйти с исторической сцены и уступить ее более молодым, более энергичным, более достойным существования типам. Есть, конечно же, горстка энтузиастов со своими идеями спасения России, но они кажутся Дон-Кихотами, борющимися с ветряными мельницами.
Против них и остального российского люда выступают враги, куда более цельные и с куда более определенными, четкими намерениями. В чем их цельность? Во-первых, они знают точно кто они такие, они имеют свои собственные интересы и игнорируют чужие. Кто эти другие? Это другие народы, живущие рядом и внутри России. Они видят слабость русских, их неорганизованность, их современную идейную бесхребетность. Для них выпал исторический шанс возвысить свою культуру, свое влияние. И они им пользуются невзирая ни на какие «общегуманистические веления гражданской совести». Вся историческая борьба скатывается в настоящее время к примитивному дарвинизму: выживает сильнейший. Тех, кто более слаб, он уничтожает физически и беспощадно. Идет естественное движение истории — война: холодная, горячая, идеологическая. Неважно, какие средства или методы, главное — победа. В войне все средства хороши. Можно ли затормозить это движение, направить его в свою пользу? Для этого надо кое в чем разобраться, понять свое нынешнее положение в социально-историческом процессе, понять, что творится сейчас в голове у русских. То есть вернуться к вопросам идеи. Русской идеи.
Проблема русской идеи заключается в том, что нынешние публицисты, мыслители, ученые пишут о России, пытаясь на основе сложных архивных документов и заумных теорий, доказать историческую правоту России в мировой культуре и цивилизации, отстоять у других место на значимость и может даже на величие. Переполненный научностью язык этих книг непонятен тем, к кому они обращены — к большинству современного российского общества. Поэтому, порой разочаровавшись, эти писатели обвиняют в глупости и равнодушии свой народ. На самом деле они не понимают одной простой вещи — мир изменился навсегда. Прошлое уже ничего не подтвердит и не утвердит в настоящем.
Ничего не нужно никому доказывать и подробно объяснять, тем более своему народу. Национальная идея — это манифест, а не учебное пособие по гуманитарным дисциплинам. Она и не книга жалоб на кого-либо и что-либо. Если и возвращаться к прошлому, то полезнее вернуться к истокам русской мысли, а не путаться в кутерьме исторических событий, их следствий и причин.
У русской идейной философии, как известно два вопроса: «Кто виноват?» и «Что делать?». Надо применить их к нашему времени и рассмотреть их позитивно и прагматично. На эти вопросы не следует искать ответов, иначе тут же все вернется к банальным историческим — «дураки и дороги». На них сразу нужно давать ответы. А это значит — не искать виновных, а называть виновных. Не думать, что с ними делать, а осуждать и наказывать. Ах! Это нескончаемая проблема России — «ненаказанные дураки» и «неверные дороги»! Здесь важно избежать извечного соблазна богоборчества, миссионерства, мученичества — избрать виновными себя. К сожалению, в нашей стране издревле приучали к аскетизму, а душе всегда хотелось пожить вволю — «засечь лошадку до смерти». Необходимо находить виновных у себя, но не в себе. Почему? Чтобы не продолжать доказывать свою невиновность и правоту перед каждым нагло тыкающим, осуждающим и карающим перстом. Пора бы прекратить перед всеми засранцами мира быть закланными агнцами, виновными в соответствии с басней И.А. Крылова: «ты виноват лишь тем, что хочется мне кушать». Что касается вопроса «Что делать?», то ответ уже есть и он — прост: все «русское» требуется не объяснять, а внушать, также, как вдалбливается нынче антирусский либерализм или «рыночная экономика». Пусть внушаемое будет наполовину тем, что оно есть на самом деле, ведь все знают — «цель оправдывает средства». Перефразируя одного классика, нужно «учить, учить и еще раз учить».
Что есть русский вопрос? Может быть, это вопрос о том, кто мы такие — русские? Или, мы действительно русские, а может быть, и нет? Остаемся ли мы еще русскими или же утратили свои традиции и идентичность?
Все это схоластика, высосанная из пальца, интерпретация исторических фактов, просто спекуляция ими. Порой очень замысловатая и интересная. Сколько тайн и неясностей! Кто мы, откуда мы? Народу незачем бродить по этому туману исторических драм, сказок, фантазий. Глядя чистым взором на сегодняшний день, на себя в зеркало, отринув прочие выверты исторического чувства, можно прозреть физиологически и инстинктивно одну только простую мысль: нет никакого русского вопроса. Есть русский ответ: «Мы — русские». Вполне реально утратить свою культуру, свою землю, свои традиции, даже свой язык и память, но при этом ощущать инстинкт своего рода. В крайнем случае, если и этот «инстинкт» утрачен, о нас позаботятся наши враги. Они не дадут нам забыть, кто мы есть. Мы не они — они не мы, а не b, b не а — второй закон формальной логики.
Надо сначала понять для себя, что такое Россия сегодня. Попробуем.
«Все рушится, все плохо» — звучит со всех сторон общественного большинства. Это происходит, потому что у общества, а точнее, у нации — отобрали главную его опору — государство. Многие общественные и государственные институты существуют по инерции, в виде атавизма или реликта. Другие превратились в частные лавочки. Пора вернуть государство нации, иначе страна погибнет.
Содержание русской идеи заключается в том, что надо бороться, прежде всего, за интересы русского народа — это объективность сегодняшнего дня. По данным переписи и демографических исследований (к примеру: Фрадкин И. Что случилось со страной?// «Националь». — 2003. - № 1. — С. 46–49; там же: Жаров Д. Минус десять. — С. 34–35. Также см.: Всероссийская перепись населения.//Вокруг света. — 2004. — май. — С. 105–108) все крупные народы РФ, кроме славянских, увеличили свое народонаселение за последние 15 лет. У них положительная динамика рождаемости и в будущем. Для какого же тогда народа написаны все нынешние прогнозы по сокращению численности населения в РФ на 30–40 млн. человек в последующие 30–60 лет, которые выдвигаются Международным банком «развития» и другими западными и отечественными социологическими институтами? Выбор очевиден — смерть косит в основном русских: у русских и низкая рождаемость, и высокая смертность, и социальная неустроенность (большинство бедных — русские), и социальные болезни — алкоголизм, наркомания, проституция, все виды деградации (криминал — болезнь не русских, а против русских) и пр. Все благодаря «заботам» «родного» государства и «любимого» правительства и их бесконечного «переходного периода» в последние 17 лет.
Главной жизненной необходимостью для русского народа становится биологическое выживание. Поэтому все попытки обвинить вымирающих русских в шовинизме, национализме, фашизме — безосновательны, особенно, со стороны тех, кто процветает в данный момент, плодится и размножается на русской земле. Все их обвинения в адрес русских просто кощунство, за ними просматриваются шкурные интересы, и «невидимая» рука помощи в деле вымирания (истребления) русского народа. На русских всем наплевать: и правозащитникам всех мастей, и нынешнему государству с его золотовалютным и стабилизационным фондами, и олигархам с их собственностью, и всей остальной «многонациональной России», которая стремится к парадоксальной формуле жизненного уклада РФ: «россияне» без русских и против русских. И этот курс уже определен властью, как неизменный.
Однако изменения происходят — медленно, но верно. Они незаметны, очень малы. Они могут фокусироваться всего лишь в сознании одного человека, одной личности. Всего лишь капля в человеческом море. Капля, ничтожная капля. Она падает вниз. Разбивается о твердь, и внизу понимают, что может начаться дождь. Даже если небо ясное. Капля, атом, частица, гречишное зернышко. Что сокрыто в невидимой бездне народных масс? Что заставляет самую невидимую энергию становиться самой разрушительной? Существует сила, которая создает цепную реакцию в социальном механизме общества, государства, нации. Это вера гречишного зерна. Она как чахоточный кашель заражает все вокруг, создавая критическую массу, пандемию народного негодования. Негодование за свою социальную болезнь, за свою обиду. Мало, что может контролировать эту силу. Так с этим сейчас обстоит дело в нашей стране. «Бывшие» и «чужие» научились хорошо считать деньги, блага. Свои деньги, свои блага. Но разучились считать людей и считаться с ними. Разучились считать и своих врагов. Они возомнили себя важными и большими, неприступными и незыблемыми, как большие горы. Забыли, что они всего лишь на всего жалкие люди. «Бывшие», а теперь они же «Господа» плюнули в колодец того источника, что дал им силу и власть, забыли про его смертоносную природу. «Чужие» же возомнили себя «хозяевами» там, где их считали друзьями, забыли своих многовековых врагов. А вот враги-то их не забыли. Враги не бумага, а живая и волевая биомасса. Силы, движущие историю, уже проснулись, грядет действительно большая борьба. Скоро выяснится на что способны в этой борьбе против настоящих врагов «бывшие» и «чужие».
Главное перестать быть кающимися, будучи при этом невинноосужденными (есть такой у нас парадокс). «Невинноосужденные» вызывают лишь презрение. И не просто презрение, а двойное презрение. Во-первых, они виновны, а во-вторых, они слабы. Они достойны не почитания как страстотерпцы, а плевков, хохота вслед и наказания. Людям все время пытаются внушить, что тот, кого осудили незаслуженно, тот хороший. Но, хороший по-настоящему только тот, кого никогда невинно, да и вообще не осуждали. Плохой тот, кто сделал «плохое» и поэтому виноват. Нечто среднее можно рассматривать либо как несчастный случай, либо как непредусмотрительность, либо как глупость. Если тебя обвинили за просто так, то уж лучше делом подтвердить, что это так и есть, а не оправдываться, и особенно не искать ошибок в себе самом, а доказать свою «вину», хотя бы и задним числом. Глядишь, за так просто и не обвинят больше. И смеяться не будут. Будут ненавидеть, но не смеяться, не радоваться, а бояться. А кого боятся и ненавидят, тот хотя бы знает за что.
Все это касается России. В ней всегда учили любить «невинно осужденных» и невинно убиенных, даже учили, что такими быть хорошо. Это вроде как святость. Святость раба и скотины. Лишь скотину можно гнать, лупить, забивать и еще любить ее за это. Россия сегодня во всем виновата. За все и перед всеми она должна отвечать. Каждому русскому могут сказать «ты во всем виноват»: «ты виноват за Советский Союз», «виноват за войну в Чечне», «виноват за Ленина и Сталина» и т. д. и т. п. Так говорят не только те, кто живет «где-то там далеко», но часто и всякие народцы, и людишки-приживалки. Они бьют эту «русскую скотину», ругают, а она их за это кормит. Возьмем, к примеру, Чечню: у вас есть дома автомат? Был когда-нибудь? Нужен он вам, чтобы жить и работать? Вы заставляли чеченцев брать его в руки?! Как же он у них оказался в руках?! Многие живут и работают, им, порой тяжело, но вот автомат им почему-то не нужен. Русским все поминают что-нибудь: то Кавказскую войну, то Сталина, то суверенитет. Но только наивный может заставить себя видеть в этом причину желания взять автомат в руки. Любая война влечет к себе многих ради легкой наживы и власти, а не созидательного труда. За криками «джихад» и потрясением автоматами просматривается лишь нежелание работать, заниматься созидательным трудом, а не какое-то там самосознание и самоопределение. За суверенитет и подлинную свободу борются веками. Подобных примеров очень много. Все враги России обвиняют ее ради своих интересов.
Может быть хватит быть виновной овцой безвозмездно, за просто так? Может пора и следует уже не доказывать свою невиновность и не вопить о покаянии? Полезнее для сильного доказать свою вину. Хотя бы и задним числом. Все равно уже виновны и осуждены. Да без прибытка. Докажем, что виновны, глядишь чего и обломится. Одним словом виновный в данном случае должен не подтверждать свою вину в покаяниях, а доказать ее. Так учит сила и воля.
«Переломный период» в истории России возложил все социальные издержки общества и государства в виде нищеты, бесправия, безработицы более чем на 1/3 всей нации. Положительные дивиденды от этого баланса достались лишь 2 % населения. По разрыву доходов между слоями населения можно подумать, что Россия находится в Африке. Многие миллионы людей живут менее чем на 2 доллара в день — это абсолютный показатель нищеты по меркам ООН. И это жизнь не полудиких, необразованных крестьян или туземцев. Среди маргиналов ученые, врачи, учителя, военные, работники культуры, да и крестьяне с рабочими. «Что вы волнуетесь за этих людей? Ну, вымрет тридцать миллионов. Они не вписались в рынок. Не думайте об этом — новые вырастут», — таков «философский» вывод одного из 2 процентов. Но такой процесс невозможен без участия в нем государства и общества. Насколько верен и правомерен этот вывод с точки зрения государства. За последние 100 лет история страны дает немалое количество примеров столь расточительных растрат человеческих ресурсов. Насколько эти потери были оправданы — споры идут до сих пор, и далеко не в пользу тех, кто принимал роковые решения. Но пока что нынешний тезис еще не история. Не очень хочется, чтобы он стал историей, и попасть в списки вымерших. Хотя статистика уже определила число и параметры людей из этой бойни.
С позиции нынешнего государства и общества в свете дальнейшей исторической эволюции страны можно рассматривать два варианта развития событий и возможных решений: первый — уничтожить 30 миллионов ради остальных, или второй — уничтожить 3 миллиона ради остальных. Оба варианта имеют свои преимущества и недостатки. Что касается гуманизма, то в обоих случаях обществу и государству придется отказаться от гуманных правовых и философских теорий. Что собственно и происходит.
Итак, уничтожить 30 миллионов. Убить их напрямую, через репрессии, войны, геноцид — сложно. Может возникнуть много нестабильных, неконтролируемых ситуаций извне и внутри страны. К тому же полное бессилия российское общество не склонно к такой непримиримой жестокости. Сейчас процесс уничтожения идет с помощью методов тотальной люмпенизации, наркоторговли, обнищания, бесправия, потому что все эти намеренные программы можно списать на экономику, «кризис» и «трудное наследство прошлого». В Европе это поймут, ведь все же ради демократии и либерализма. Но этот процесс получается довольно длительным. Накормить такую «ораву» — 30 миллионов — дело сложное и тоже длительное.
Теперь, что касается 3 миллионов. Для России замочить их — это тьфу! И неважно, кто это: цари, интеллигенты, банкиры, олигархи, аристократы — всё мясо. Важно лишь, ради какой цели. Да, накормить 3 миллиона несложно и быстро, но и уничтожить вполне реально за год за два.
В принципе и те 30 миллионов приговоренных, и 3 миллиона земного эдема уже принесли пользу государству и обществу. Одни тем, что все вытерпели и еще стерпят, другие тем, что составили часть этого государства, как аппарата. Но ведь страна должна жить с перспективой? Если накормить 30 миллионов этих обездоленных, то они создадут новое поколение, обеспечат государство достаточными социальными ресурсами для решения исторических задач, противостояния трудностям. 3 миллиона не родят 30 миллионов. И те, кого они умножат — это едоки, а не труженики. Мать землица им чужда. А если война, то разбегутся по цивилизованным норам как крысы, и государство будет разрушено, общество порабощено. Либо Возрождение, либо конец — государству и обществу выбирать. Кто-то скажет, но ведь кроме 30 миллионов есть еще много миллионов. Да — но эти 30 миллионов более послушны и покладисты, готовы трудиться, и надо-то им немного — в два раза больше чем у них сейчас, чтобы не деградировать и обрести веру в будущее. А потребности 3 миллионов практически неограниченны. Захотят ли оставшиеся их удовлетворять? Врагов у России меньше не станет, а вот людей останется в 2 раза меньше. Трем миллионам все равно — они «граждане мира», а оставшимся не приговоренным следует подумать о том, что будет с ними…
У приговоренных тоже есть свой выбор. Если вас власть приговорила к вымиранию, то можно выбрать два пути: смерть в борьбе — это быстрый способ, или смерть от нищеты и рабства — это долгий способ. Оба могут быть мучительными. Но первый может помочь перевернуть все в обратную сторону и даже дает шанс выжить и победить. Второй — это лишь безысходность. Поэтому помните, приговоренные статистикой на вымирание, — вы не сами вымираете, вас уничтожают: не экономические законы, демография, социальные теории, алкоголизм, а такие же, как вы люди, которые решили, что они достойны жить, а вы — нет. Надо начинать принимать ответные решения.
Конечно, найдутся и те, кто спросят: возможен ли компромисс? Со стороны народа ответ таков: нам пока что не для чего жить, но мы не настолько хорошие люди, чтобы добровольно избавить, вас господа, от бренности нашего существования.
Что тогда нам, русским, остается понять исходя из нынешней социальной ситуации? Что для нас, для народа, для большинства, для русских сегодня тогда есть родина? То, что нам внушают как «родину» нынче — пошлое и затертое до сальных дыр понятие. Весь заржавевший бред о подвигах предков и священном долге, который вдалбливают в головы молодежи, остался в прошлом. «Прошлая родина» залежалась, подгнила и протухла. Но наша земля остается пока еще нашей. Наша Родина здесь и сегодня, а не вчера.
Родина — это не там, где ты родился, а там где ты чувствуешь себя хозяином. Родина — это не те, кто ей управляет, а те, кто ее сохраняет, бережет.
Тем, кто может попасть в новую войну глупо чтить заслуги тех, кто воевал до них. Новая война — новые заслуги. Заслуженные уже ничем не помогут.
Многие сегодня пытаются утрировать Россию — тот, кто в ней родился, не может и не должен себя утрировать.
Все что у России есть, у нее есть. Все чего нет у соседей России, у них нет, и не будет. Непонятно поэтому высокомерие ее соседей — то, чего им не хватает, может прийти к ним только с Россией. России и ее соседям делить нечего, кроме глупых амбиций, подогреваемых непомерной алчностью банды ублюдков и врагов.
Россия была главной, остается главной, и будет главной в своем регионе. Если этого не будет, то соседям, в общем-то, не на что будет рассчитывать. Их будущее печально — они не научились еще быть сильными.
У нас есть только наша земля, и слово «наша» — святое слово. Ее уже давно поганят враги. У врагов, как и у любой группы людей или народа нет лица, но есть имя. Не конкретное имя человека, но его самая главная сущность — его национальность. Иностранец ничего не может сделать плохого нашей земле своим созидательным трудом и проживанием на ней. Но если он захочет «наше» сделать «своим», то он становится страшным врагом. Он хочет иметь и быть не просто человеком, а господином.
У русских никто ничего нынче не просит. У них только требуют. Требуют, чтобы поставить на колени, не боясь, что сами падут ниц перед силой. А раз ничего не просят и не боятся, значит, не будут просить милосердия и пощады.
Вы не согласны с тем, что русские должны быть хозяевами своей страны, вы не хотите Возрождения Великой России, вам не нравится русский язык, русские обычаи, русский характер, вы не переносите и не терпите всего русского. Кто вы для русских в таком случае? У вас одно имя — «враг». Логично тогда спросить: почему вы тогда требуете, чтобы русские прислушивались к вам? Терпели вас?
Если можно не любить русских, значит можно не любить и не русских. Кто отделяет русских от себя, тот разрывает мир на противоположности. Путь к войне. Любовь там, где любят, уважение там, где уважают. Русские не поборники безответной любви и уважения. На нет и суда нет.
Все кто тысячу или сотни лет жил с нами и созидал во имя единого дела, не взирая на свою идентичность — наши братья.
Те же, кто злоупотребляет своей национальной исключительностью в частных и паразитических целях — враги: они гнушаются русского языка, кичатся местечковым клановым превосходством, презирают через спесь своих обычаев. Самые опасные из них лицемеры — те, кто улыбаются в лицо и поют «гуманную песенку дружбы», а в душе и делах вредят и сеют вражду и террор.
Русский для других народов России — старший брат, а не главный раб.
Трудно воспринимать без боли и уныния современное духовное состояние русского народа — бессилие, истощение, безнадежность, особенно в сравнении с духовным подъемом самосознания малых народов и диаспор современной России: они выглядят энергичными, цельными, сплоченными в отличие от разрозненного русского общества. Но не стоит забывать какие исторические бури выпали на долю русских в последние сто лет — сказывается пассионарная усталость. Однако важно понимать, что, несмотря на веру в традицию и живые природные инстинкты, нацменам в их экспансии еще только предстоит пройти все испытания, все невзгоды большой политики, все пороки большой экономики, большого города, все разрушительные процессы традиционного общества при переходе в индустриальное и постиндустриальное. Самое сложное русские люди уже пережили, накопили огромный опыт цивилизации, особенно экстремальный. Сейчас слабость русских в значительной степени помогает всем чуждым экспансивным силам, но им необходимо осознать, что нынешняя слабость русского народа, это их завтрашняя слабость. Русская земля — суровая земля. Пока русские держат на себе всю эту суровость и тяжесть. Русским предстоит переоценить свой опыт и свою жизнь, определиться, кто им друг, и кто враг. Это необходимые решения и события переломной эпохи. Кризис либо убивает, либо организм народа найдет скрытые резервы для восстановления и борьбы. Это трудный путь. Но и врагам России не позавидуешь — они обязательно будут побеждены. Так свидетельствует историческая русская суровость и правда. Летопись гласит, что Россия много раз была разрушена, но возрождалась как птица Феникс. В этом горниле растворилось бессчетное число народов и врагов русских, а русские все еще живы. Их сто с лишним миллионов — больше, чем население любой европейской страны. Русским предрекают сокращение народонаселения и вымирание по экономическим причинам. Но и для процветающей Европы прогнозы тоже не слишком радужные. Пора Европе и ее народам и правительствам взвесить мир, в котором они существуют: на одних весах будет Европа, на других Азия. А весы — это Россия. Необходима солидарность, а не взаимное пожирание европейцев (а русские тоже европейцы) друг друга.
Русские вымирают? Это очевидно, но не так уж фатально, особенно в сравнении с автохтонным населением Старой Европы. В самой России их живет более 100 миллионов. Даже если геноцидные прогнозы в отношении России и сбудутся, то и в 2050 г. страна останется в двадцатке самых многонаселенных стран мира (Браун Л. Шестнадцать последствий роста населения Земли//Мир нашего завтра: Антология современной классической прогностики. — М.: Изд-во Эксмо, 2003. — С. 429–430). Приличную часть населения бывших советских республик также составляют русские. Там численность порой доходит до 30–40 % от всего населения. Их никак нельзя подвести под определение «меньшинства». Нелепо четверть или треть населения называть «национальным меньшинством», особенно в историческом и геополитическом ракурсе этих территорий. К тому же русские, украинцы и белорусы генетически — один народ. Среди них существуют лишь малозначительные культурные различия. Француз из Нормандии отличается от француза из Гаскони в большей степени по всем этно-культурным признакам, чем, скажем, украинец от казака из южнорусских степей: при этом следует учесть, что они граждане разных государств. Таким образом, количество русских приближается к 130 млн. человек, а с украинцами и белорусами до 170–180 млн. Угроза вымирания, конечно же, существует. Она реальна, если не бороться за свой народ с антинародным курсом правительства и происками внешних и внутренних врагов. Но факт остается фактом: ни одна отдельно взятая европейская страна не может похвастать таким количеством автохтонного населения как Россия.
Страна постепенно оправится от исторического шока. Включаются резервные биологические механизмы выживания и воспроизводства. «Переломный период» еще долго будет довлеть тяжким игом своих издержек над народом. Но механизм возрождения уже заработал. Скоро проявится политическая и нравственная воля нации. Русская национальная идея готовится к новому витку истории, к новой эпохе человечества.
Помешают ли нам какие-то наши особенности характера на этом пути? Да, русским людям, многим, порой не хватает «деловитости». Однако связано это не с леностью или там с алкоголизмом и прочими грехами, которыми нас наделяют наши «добрые соседи» веками. Деловитость русского человека умаляется в первую очередь внутренним душевным богатством, которое не всегда выражается какими-либо высокими культурными идеалами и образованием, хотя этого мусора в головах русского обывателя хоть отбавляй. Оно выражается умением сочувствовать всему окружающему миру и себе. Именно эта изначальная языческая чувственность по отношению к природе и драме человеческого существования, наивная первозданная любовь к ближнему составляет душевное богатство русского человека. Он всех оправдывает, всех прощает. Но горе тому, кто взрастит в его душе гроздья гнева и бунта. Русский бунт подобен весеннему половодью русских рек. Где же здесь, да и откуда найдется место для пресловутой западной деловитости и рациональности посреди этой бушующей внутри русских Илиаде? Им еще предстоит захватить свою Трою. Помни, русский, за кем-то стоят миллионы банкнот, за тобой миллионы твоих предков.
Надо сказать несколько слов, важных слов о роли русской женщины для нации. Сегодня русские женщины остались единственным жизнедеятельным социальным резервом русского народа. Их исключительная историческая роль для нынешней России — осознать, что лишь они способны спасти русский народ и Россию. Русские женщины самые красивые и самые лучшие — они достойны лучшего. Но одно следует понять русским женщинам, что за лучшим не стоит гнаться, как за призраком идеалов ложных ценностей, чтобы получить их. Это лучшее предстоит создать. Для этого у русских женщин есть все: красота, образование, трудолюбие, воля. Надо все эти достоинства направить на совершенствование русского мужчины, а не на ублажение прихотей чужих, ради куска хлеба, шмоток и похоти. Можно согласиться, что до сих пор существуют предрассудки мужского шовинизма, хотя и здесь следует различать, где чисто природная гармония отношений (мужик должен быть мужиком, а иначе, зачем он), а где чрезмерность. С русским мужчиной женщина имеет опасность оказаться в бытовом рабстве (зависимости), по «Домострою». Но эти предрассудки развиты в русском мужчине не больше, чем в любом другом, и чужие мужчины не гарантируют счастья и отсутствие произвола. У них лишь порой больший достаток, потому что они отобрали его у русских мужчин, а значит и у русских женщин. Это надо осознавать и понимать четко и ясно. Русским женщинам, как цивилизованно развитым, меньше свойственно рассматривать любовные отношения с позиций кровного родства, в отличие от нацменок. Поэтому они идут на смешанные браки и сожительство без брака. Казалось бы, что тут плохого, если есть взаимоуважение? Ничего — если бы русский народ не вымирал. В борьбе за существование, выживает тот, чьи первородные инстинкты оживают и обостряют чутье на внешние условия жизни. Поэтому русским женщинам необходимо понять, что кровное родство очень важно для сохранения народа. Русский мужчина сейчас пока слаб как ребенок, но разве мать поменяет своего ребенка на чужого или предпочтет хорошего, здорового, воспитанного, родному? Так делают только кукушки — бросают своих детей. Материнский инстинкт — инстинкт крови: он последняя опора России. Любите свое, русское.
Итак, не надо искать ответов на вопросы «Кто виноват?» и «Что делать?». Народу необходимо сейчас не решать вопросы и проблемы. Народу надо решиться на поступок, имя которому «Я хочу жить». Это не ответ и не цель. Это императив животного инстинкта. Нужно его утвердить: «Мы здесь и так», никакого «сейчас», «тогда», «потом» — только «всегда».
Какова русская цель? Сохранить русский народ в активной фазе его цивилизационного существования. Все остальное — экономические, социальные, психологические предрассудки как с позиций русских, так и в отношении к ним. Русские должны занять свои места в этой стране. Что до остальных — пусть решают свои проблемы самостоятельно, не ссылаясь на ложную нравственность. Нравственность — закон для всех. Если не для всех, то ее не существует, есть только ограниченная обычаями и традициями мораль, в которой чужим нет места. Нам требуется не просто возрождение народа, а новое его рождение. Но сначала надо вспомнить себя, свое имя.
Не стоит кричать по каждому поводу «наше самое лучшее», лучше восхвалять — «наше самое русское». На каждом углу должно звучать «это — русское», каждый предмет в России необходимо наделять эпитетом «русский». «Русский лес», «Русское небо», «Русская земля», «Русская река» — пусть грохочет эхом по всей стране, невзирая на всех тех, кого коробит при этом красивом слове. В России — все русское. Можно назвать это «квасным патриотизмом». Конечно же, такое восхваление не решает проблем, но оно — возможность возродить веру в «русское» в душе народа.
Самая древняя и живучая русская традиция — считать себя русским. Несмотря ни на что. Самым главным определением для России должно вновь стать понятие — русский. Идеализм, скажете? Да. Только вера в себя может изменить нынешнюю серую безнадежную действительность.
России сегодня нужны армии идеалистов — людей, для которых реальность изменчива и мало очевидна в сопоставлении с их верой, волей, мечтами. Эти люди не сохраняют мир, они его меняют. Но нужны не добрые, гуманные идеалисты, а фанатичные и жестокие как к себе, так и к врагу. Требуются принципиальные, моральные идеалисты против пошлого и тривиального реализма.
Главное — не бороться с последствиями «переходного периода», а остановить всесокрушающее разрушительное «гибельное движение», создавшее эти последствия — гибельную волну, лавину обрушившеюся на Россию. Для этого требуется ответное разрушительное движение, способное безжалостно уничтожать и подавлять. Нужно отважиться на подобный акт.
Защищать интересы русского народа, бороться за него — сложное и святое дело. За него берутся немногие, за него преследуют. Все, кто тянет этот позорный «русский крест», обречены на презрение и казнь предателей и врагов. Но крест этот во Спасение — «не мир он несет, но меч». Вставать за Россию-матушку и за ее народ издревле было благородным делом. Не верьте тому, кто говорит, что это не так. Не быть попрошайкой, слизывающей брошенные вниз крохи, не быть отщепенцем и маргиналом, вызывающим жалость и презрение хозяев, не быть ублюдком истории. Бороться, отречься от навязываемого ярма падальщика общества, занять свое место, завоевать его, топтать сапогом вражьи рыла. Иди и будь народом.