Сетевые группы: атлантистская сеть

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Сетевые группы: атлантистская сеть

Исследуя сетевые войны, мы в первую очередь говорим об атлантистской сети, то есть об американской сети на Евразийском континенте, потому что на сегодняшний момент существует только такая сеть. Но не существует обратной сети. Не создано евразийской сети на Североамериканском континенте. Есть только атлантистская сеть в Евразии. И узлы этой сети представляют собой любые по размеру группы активных, пассионарных, интеллектуальных или не очень интеллектуальных людей с любыми, по сути, идеями. Узлом сети может являться группа начиная от двух-трёх человек: какой-то кружок либо какая-то структура по изучению чего угодно, традиционных фольклорных музыкальных инструментов, занимающаяся изданием какого-нибудь «фензина»[25], изучением и коллекционированием марок, оказанием юридических услуг, это может быть редакция средства массовой информации или благотворительный фон. То есть, в принципе, любая социально активная группа сможет стать узлом, элементом сети, если она будет нужным образом ангажирована и правильно настроена.

В начале 1990-х атлантистская сеть создавалась путём использования такого элемента социальной интенсификации, как грант. К примеру, финансовый спекулянт Джордж Сорос, работающий на продвижение глобализационного проекта, раздавал гранты — небольшие суммы денег — социально активным группам. В среде пассивных масс, понимаемых как социологическая категория, время от времени возникают небольшие социально активные группы. Собираются они для разных целей и по разным причинам. Это могут быть неформальные группы, какие-то политические группы, группы по интересам. В любом случае такая группа объединяет в себе социально активных граждан. Она занимается тем, что ей интересно. Она вкладывает свою энергию в то, что ей интересно, это группа людей, объединившихся по интересам.

Если ей дадут денег, деятельность такой группы активизируется, при этом она будет очень благодарна своему грантодателю. Эти люди занимались чем-то и без денег, ради интереса, ради идеалистических целей, но тут появляется возможность развить масштабы своей деятельности. Особенно люди начинают чувствовать себя обязанными, если речь идёт о нашем, евразийском, пространстве в силу менталитета представителей сухопутной цивилизации, народов, населяющих наш континент, эти структуры становятся благодарны тому, кто так посодействовал им. Но после того, как эта группа получила грант, она тут же помещается в список включенных в американскую сеть. То есть если она получила деньги от Сороса, значит, по умолчанию она начинает работать на западный глобализационный проект. Она уже должна.

По количеству участников эти группы могут быть незначительными, но в сетевой войне численность теряет значение: численность партий сегодня не так принципиальна для достижения политических целей, как и численность армии. Но это множество узлов — сотни или даже тысячи групп, которые были скуплены на корню за совершенно небольшие деньги, — становится основой американской сети, покрывающей Евразийский континент.

В 1990-е на территории постсоветского пространства впервые возникает такое понятие, как НПО — неправительственная организация. В какой-то момент НПО начали создаваться именно под получение грантов. Стало известно, что американцы, Сорос и другие американские или европейские фонды, действующие под патронажем США, дают деньги. И для того чтобы получить эти деньги, надо собраться, зарегистрировать НПО и сделать что-нибудь. Лучше то, что говорят, тогда можно получить больше. Или просто заняться чем угодно, тогда, возможно, меньше. Хотя параметры получения гранта с высокой степенью вероятности были известны заранее — это антироссийская антигосударственная риторика, продвижение либеральных воззрений, борьба с силовыми структурами, отстаивание прав меньшинств, радикальный экологизм и т. д. Соблюдение подобных критериев становилось своеобразным фильтром для пассионариев, инструментом, с помощью которого все более-менее активные люди были локализованы в таких негосударственных комьюнити и скуплены на корню. Но истории известны факты прямой покупки не только негосударственных, но и государственных структур, что является признаком полного отсутствия суверенитета.

Получилось так, что к концу 1990-х всё пространство России, а также многих республиках СНГ было покрыто огромным количеством активных социальных групп, финансово ангажированных в атлантистском ключе. Часто, в независимости от реальных взглядов, элементом американской сети может стать даже внешне идеологически чуждый элемент, но предсказуемый, то есть понятный в плане своих действий и, таким образом, — подконтрольный. Если понятно, как он будет действовать в той или иной ситуации, значит, его можно использовать нужным образом в нужный момент.

Итак, в 1990-х в России были созданы именно атлантистские сети, то есть структуры, неправительственные организации и фонды, которые зачастую образовывались специально под получение грантов, в условиях либеральной доминации и либеральной власти в Кремле, под осуществление атлантистских задач и реализацию антироссийских стратегий. Всё это происходило при общем одобрении со стороны власти, так как во властных структурах тогда заправляли идейные атлантисты. Все помнят, как ельцинский министр Андрей Козырев, когда ему указывали на то, что он действуете в интересах атлантизма, игнорируя евразийские подходы в геополитике, отвечал: «По такой классификации я — атлантист. Ну и что? Я этим горжусь»[26]. И этот человек управлял внешнеполитическим ведомством России. Идеология атлантизма была легальным курсом государства. На её основе совершенно открыто создавались центры атлантистского влияния, открыто финансируемые Западом с одобрения российской политической элиты. В результате территория России была заминирована узлами атлантистской сети. Ведущие экспертные сообщества и СМИ были полностью укомплектованы атлантистскими кадрами, вход туда был доступен только либералы. Если ты не исповедовал либеральную догму, ты не мог работать в СМИ, так как в этом случае ты автоматически — маргинал и место тебе в лучшем случае в патриотической газете, в подвале, на задворках. А если ты хочешь работать в серьёзном издании, то ты должен быть либералом. Доступ экспертов на каналы и в другие СМИ регламентировался жёстко в соответствии с тем же самым индексом, и обойти его было невозможно. В этом направлении либералами была проделана колоссальная работа.

В силу отравления марксистской идеологией, в результате омерзения, которое испытывали многие представители элиты к советской государственности, они довольно легко принимали все эти атлантистские идеологические модели, легко шли на контакт, действуя от обратного; это, в принципе, была прямая резидентура, но мягкая, soft-резидентура. От них особо ничего не требовалось, никаких секретных сведений, шпионского напряжения, диверсионной мобилизации. Они должны были заниматься тем, чем занимались, просто открыто исповедуя те взгляды, которые они приняли от западных либералов.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.