«МАТРИЦА» И ПЛАТОНОВСКАЯ ПЕЩЕРА

«МАТРИЦА» И ПЛАТОНОВСКАЯ ПЕЩЕРА

Что такое matrix? Первое значение, которое дает словарь, — «матка, часть репродуктивной системы животных». В технологическом смысле это шаблон для отливки литер, печати граммофонных пластинок и т. д. В фильме оба определения сливаются, образуя пугающую смесь: живые человеческие существа выращиваются с использованием высоких технологий в подземных коконах с металлической пуповиной, напрямую подключенной через шейный отдел позвоночника к головному мозгу. Этот кабель не столько питает, сколько программирует, причем не только рамки, в которых человек будет воспринимать мир, но и сам мир.

Намек на Платона очевиден, так что мы не можем не вспомнить его знаменитую аллегорию пещеры, представленную в седьмой книге «Государства». Согласно ей, все мы узники подземной пещеры, сразу после рождения закованные в цепи и неспособные двинуть свое тело или голову, из-за чего видящие лишь тени на стенах. Эти тени создают наши стражники, демонстрирующие артефакты перед искусственным огнем или костром, расположенным за нашей спиной, подобно тому как мы можем создавать тени, держа руки перед кинопроектором. Пещера-матрица — это сочетание искусственного и естественного (костер, например, является тем и другим). Однако пленники не осознают, что они пленники, напротив, мнят себя свободными. Они не знают, что тени на стене — это всего лишь тени; они считают их реальностью и не подозревают о своем неведении.[122] Пойманные в искусственную ловушку, жертвы манипуляций, они пытаются любой ценой доказать «истинность» собственного мира. По-видимому, стражники или создатели театра теней имеют серьезные причины поддерживать это убеждение.

Далее в истории Платона говорится, что один из пленников освобождается (кем — нам неизвестно) и принуждается пройти по туннелю, ведущему наружу. Процесс приспособления к новым условиям оказывается крайне болезненным. Больше нет искусственности, вокруг царство природы и истины. Прозрение поначалу дается не просто, но, однажды привыкнув, глаз наслаждается увиденным, душа упивается истиной, освобожденный из матрицы узник познает настоящее счастье и, естественно, не желает возвращаться в темное подземелье.

А что, если бы Просвещенный был вынужден вернуться, чтобы пробудить остальных обитателей пещеры от догматического сна? Те будут разгневаны его сумасшедшей историей о внешнем, реальном и счастливом мире, и Сократ описывает сцену насилия и смерти. Ясно — каждый должен самостоятельно открыть, что жил в мире иллюзий, был не свободным, но рабом системы, что существуют естественные благо и истина. Постижение истины — это преображение души, которое одновременно является самопознанием — то есть осознанием существования души, имеющей определенную природу, — и познанием реальности. Этот путь неизбежно сопровождается страданиями, но позволяет прийти к счастью. Не удивительно, что и «Матрица», и аллегория Платона не только излагают, но и демонстрируют данное предположение, дабы позволить нам, зрителям драмы, заглянуть в зеркало.

Созданный Платоном образ матрицы поднимает массу вопросов, включая главный: «Что реально и как ты это определяешь?» Именно этот вопрос задается в «Матрице» (выше цитировались слова Морфеуса, освободителя узников, адресованные Нео, «Избранному», которому суждено вызвать революцию, призванную снять оковы со всех). Те, кто видел «Матрицу», могут найти множество параллелей между фильмом и аллегорией Платона.

Даже загадочному Морфеусу есть место в аллегории. Я уже упомянул, что платоновского узника освобождает неизвестный. Но ведь прежде этот неизвестный должен был сам пережить освобождение и пробуждение. Никто не может проснуться самостоятельно, хотя сознание некоторых смущают первобытные воспоминания, как, например, это происходит с Нео, которого тревожит смутное чувство неуверенности в том, спит он или бодрствует (Морфеус спрашивает Нео, испытывал ли он когда-нибудь подобное ощущение). Морфеус — имя греческого бога сна. Но почему освободитель в «Матрице» носит имя этого божества? Кажется странным, что пробуждающий является экспертом по снам. Имя бога происходит от греческого слова morphe, обозначающего очертание или форму, так как бог мог вызывать у спящего видения любых очертаний и форм. Кто лучше божественного Морфеуса понимает разницу между бодрствованием и сном? И кто лучше знает, как именно разбудить сомнамбулу? Ключевым и в то же время очень тонким моментом фильма является мысль о том, что перед пробуждением человек должен спать и видеть, будто он бодрствует, то есть иметь пророческие указания относительно различия между сном и бодрствованием.

И в аллегории Платона, и в «Матрице» вопрос счастья рассматривается с точки зрения отношения между субъективным опытом или душевным состоянием и реальностью. Платон выдвинул тезис, что свобода и счастье зависят от знания реальности; согласно этому положению, человек может иметь субъективный опыт свободы и счастья, оставаясь вместе с тем несчастным рабом. Человек может жестоко ошибаться, считая себя счастливым и говоря: «Я счастлив». Понятие счастья схоже с понятием здоровья, ведь человек также способен ошибаться, произнося: «Я здоров». Чувствуя себя в определенный момент абсолютно здоровым, человек может не подозревать (по неведенью или из-за действия лекарств), что болен раком. Тезис Платона гласит, что счастье неотделимо от представления человека о себе и объективном мире. «Матрица» также прямо ставит вопрос о связи между субъективными чувствами (чувством свободы, чувством счастья) и опытом, который мы на самом деле переживаем.

В данной статье я не буду касаться сложного вопроса отношения между свободой и счастьем. Я намерен рассмотреть вопрос «Что такое счастье?». Зависит ли подлинное счастье от знания реальности, или же человеку достаточно чувствовать себя счастливым, чтобы справедливо утверждать, что он действительно счастлив.