Приговор
Приговор
И тогда величественно поднялся Судья. Публика безо всяких понуканий невольно встала тоже. Все застыли.
Зал с высокими готическими окнами наполнился золотистым светом, тишина настала великая, от каждого малейшего шороха в ней словно вспыхивали искры. Или так казалось из-за торжественности момента?
Судья возвестил:
– Оглашается приговор по делу «Убийство СССР».
И замолчал на несколько бесконечных секунд, делая вид, будто перебирает бумаги.
Горбачев усмехнулся кривовато – мели, мол, Емеля, твоя неделя! – но губы его дрожали. После встречи с Раисой он убедился: эти могут. Слов они на ветер не бросают.
Та краткая встреча разорвала его душу, надломила. Он понял вдруг: да, это возможно, это не бред! Впереди не тупой мрак небытия, а новый путь, в который он всегда жаждал верить, но боялся. Боялся разочарования. Нестерпимо страшно поверить в возможность Встречи: а вдруг ее все-таки не будет? Вдруг атеисты правы? Тогда надежда станет чудовищным обманом… Проще заваливать себя каждодневной суетой, посторонними мыслями, возней бестолковой, лишь бы не думать о главном.
Но те несколько минут все перевернули. Что-то подсказывало ему, что это не галлюцинация, не сон; они действительно были вместе.
И ожидание стало нестерпимым. Он казался прежним, да и никто резко не меняется в его годы; сидел, уклонялся от обвинений, даже острить пытался… Но в душе пронзительно зияла боль – прежняя, злая, невыносимая, как пятнадцать лет назад, когда Раиса только что оставила его одного. Все эти дни он нетерпеливо ждал приговора. Хотелось подгонять этих медлительных болтунов, этих свидетелей, эту тягучую зачитку документов – лишь бы скорей финал.
Не зря он окончил юридический: прекрасно он знал, что причитается за его состав преступления. Этих судей не купить, не запугать, тут заокеанские друзья не помогут… Но странное дело: ожидание неотвратимой кары наполняло его ликованием, хотелось смеяться, хотелось взлететь над залом, раскинув черные крылья пиджака!
Сейчас ему позволят соединиться с ней, с его Раисой, – навсегда, навечно, неразлучно! Сейчас кончится эта каторга многолетняя, это мучение, эта скрытая ото всех боль! Наплевать – где, наплевать – как; главное – с ней!! Сейчас!! Будет лишь миг леденящего ужаса, а затем – с ней! Пусть в ад, в тартарары, в самую глубокую пропасть – это лучше, чем маяться на постылой земле тоской бесконечного ожидания!..
Судья неуловимо преобразился. Вроде он был тем же – борода, странный головной убор, белоснежные складки мантии, – но лик его словно озарился изнутри, фигура окуталась еле заметным сиянием, в очертаниях спинки стула за его спиной я вдруг различил подобие крыльев. Наверно, почудилось…
Судья заговорил снова:
Приговор
1) Подсудимые Горбачев М. С. и Яковлев А. Н. ПРИЗНАЮТСЯ ВИНОВНЫМИ В ПРЕДУМЫШЛЕННОМ УБИЙСТВЕ СОЮЗА СОВЕТСКИХ СОЦИАЛИСТИЧЕСКИХ РЕСПУБЛИК.
2) Их преступление повлекло за собой геополитическую и гуманитарную катастрофу, гибель миллионов людей, небывалое по размаху классовое расслоение общества, глубочайшее духовно-нравственное падение народных масс.
3) Подсудимые действовали не самостоятельно – они служили орудием в руках внешних врагов Советского Союза и России. Но их вину это никоим образом не смягчает. Они имели полную свободу выбора – становиться ли таким орудием.
4) Деяния подсудимых соответствуют целому ряду статей Уголовного кодекса РСФСР от 1960 года, действовавшего на момент совершения ими своих преступлений, и мы выражаем надежду, что органы правосудия России рано или поздно выйдут из-под контроля западных сил и исполнят свои прямые обязанности. Если трусливая покорность не позволит им это сделать, то вина подсудимых падет на них.
5) В компетенцию нашего Трибунала вынесение приговора по этим статьям не входит. Наша цель – не карать людей, а исправлять. Подсудимый Яковлев А. Н. исправлению уже не подлежит по причине отсутствия его среди живущих, и мы с прискорбием передаем его Суду Высшей Инстанции. Приблизительно зная критерии оценки этого Суда, я вряд ли могу вас обнадежить относительно вашей дальнейшей участи, Александр Николаевич…
Подсудимый Горбачев М. С. приговаривается к бессрочному продолжению земной жизни в атмосфере всеобщей ненависти и презрения – до тех пор, пока не осознает свою вину и не принесет искреннего раскаяния. Михаил Сергеевич, все в ваших руках. Вы пока в силах исправить свою дальнейшую судьбу. Не упускайте шанс.
Приговор окончательный, обжалованию не подлежит.
Судья смолк.
Подсудимый с тяжким вздохом опустился на стул. Путь ему предстоял долгий…
14 января – 25 октября 2014
Данный текст является ознакомительным фрагментом.