Глава 10

Ещё издали они увидели милицейский уазик и молодого человека в штатском у калитки дома.

– Это за мной, – констатировал Павел.

– Тебе нельзя появляться в таком виде, это только осложнит дело, – сказал Алексей.

– Я уже проветрился и не настолько пьян, чтобы уклоняться от разговора, – парировал Павел.

– Хорошо, идём, но я буду всё время рядом, – согласился Алексей.

Пройдя ещё метров сто, Павел, глядя на молодого человека в штатском, воскликнул:

– Я его знаю, это помощник прокурора Иванцов.

– Тем лучше, значит, разговор получится, – заметил Алексей.

– Здравствуй, Иванцов, ты за мной? – подходя к молодому человеку, спросил Павел.

– Прокурор города хочет поговорить с тобой, Одинцов, едем, – строго посмотрев на Павла, ответил Иванцов.

– Меня, что, сначала в кутузку, а потом уж к прокурору?

– Нет, едем прямо к прокурору, арестовать тебя, Одинцов, мы всегда успеем, – усмехнулся Иванцов.

Павел сел в машину на заднее сидение и помахал рукой Алексею:

– Я скоро, жди.

– Я с вами, так, на всякий случай, – и, подтолкнув Павла, Алексей сел рядом с ним.

Городской прокурор Едвин оказался человеком простым, без показного высокомерия, так свойственного многим, обладающим властью, государственным чиновникам.

– Скажите, Одинцов, вы сами принимали участие в погроме?

– Я, что, сумасшедший? Я собрал народ, чтобы призвать власти города обратить внимание на бедственное положение людей и не мог даже представить, что кто-то может поджечь мэрию. Одно знаю, это были провокаторы, а кто их нанял, мне неведомо.

– Верю, знаю так же, что вы пытались позвать на помощь нашу милицию, но весь личный состав оказался в отъезде. А теперь напишите всё, что вы знаете по поводу случившегося, – пододвигая чистый лист бумаги, попросил прокурор.

Затем, сделав эффектную паузу, добавил:

– Завтра в город прибудет высокая комиссия, возможно, вас, Одинцов, пригласят ещё раз. На наше счастье мэра в городе не было, могли ведь и убить, вот тогда было бы совсем худо.

– Напишу всё, что знаю, но добавлю и то, что мэр совсем обнаглел, за любой пустяк берёт взятки, тем временем город чахнет, безработица растёт, а он ничего не делает, думает только о собственном кармане. Вот народ и взбесился, – неожиданно вскинулся Павел.

– Может быть, вы и правы, – неожиданно согласился прокурор, – да только всё это досужие разговоры о взятках, заявлений нет, значит, дела нет! Как говорится – не пойман – не вор. А теперь, Одинцов, идите, а то мы тут с вами договоримся ещё до чего-нибудь.

– Заждался? – похлопав Алексея по плечу, спросил Павел.

– Пустяки, идём домой, там поговорим, – усмехнулся Алексей.

Вернувшись домой, Павел несколько раз прошёлся по комнате и, остановившись около сидящего на диване Алексея, сказал:

– У тебя там, где-то коньяк остался, предлагаю смыть всю эту мерзость стаканом коньяка и завалиться спать.

– Ты прав, у меня тоже как-то нехорошо на душе, – доставая бутылку конька, ответил Алексей. Разлив по стаканам коньяк, Алексей хотел что-то сказать, но Павел остановил его:

– Командир, давай без тостов, – и залпом, не отрываясь, выпил содержимое стакана.

– Паша, ты бы закусил, – предложил Алексей.

– К чёрту, – опуская голову на стол, ответил Павел и в ту же минуту уснул крепким пьяным сном.

Алексей, отпив несколько глотков коньяка и поставив стакан на стол, задумался о событиях прошедшего дня:

– Неудавшийся митинг, погромы имеют одну цель – создать в городе обстановку нестабильности, при этом кто-то хочет втянуть Павла если не в большую политику, то по крайней мере, сделав его крайним, свалить на него беспорядки. Больше всего меня тревожит то, что всё это делается втёмную, исподтишка.

Минут через десять, допив коньяк, Алексей встал из-за стола, поднял спящего Павла и, взвалив его на плечи, втащил в спальню.

Вернувшись в комнату, Алексей собрал посуду и направился на кухню, в эту минуту открылась входная дверь, и Даша вошла в комнату. Тревожно посмотрев на Алексея, спросила:

– Павел дома?

– Дома, спит у себя в комнате, проходи, садись за стол, я тебя буду угощать чаем, – улыбнулся Алексей.

– Спасибо, Паше нужна помощь, я к нему, – с этими словами Даша стремительно прошла мимо Алексея и скрылась за дверью спальни.

Подойдя к кровати, она поправила подушку, затем медленно сняла с Павла куртку, затем рубашку и, на секунду задумавшись, стянула штаны, отстегнула протез и, уложив всё это на стул, разделась сама и легла рядом.

– Милый, любимый, родной мой, теперь я всегда буду рядом, я буду верной, любящей и заботливой женой, – целуя лицо и мускулистую грудь Павла, шептала Даша.

Проснулся Павел от внутренней тревоги, ему показалось, что кто-то неведомый вот-вот задушит его. Он приподнял голову, открыл глаза и увидел сидящую рядом с ним полуголую Дашу. Увидев, что Павел открыл глаза, она взяла его руку и, положив её на свою оголённую грудь, призывно вздохнула. Затем медленно стянула с Павла одеяло, легла рядом с ним и, скользнув рукой по животу, завладела его членом.

– Ты не представляешь, как давно я мечтаю ласкать твоё тело, прижиматься к нему, целовать твою плоть и стать частью тебя.

С этими словами Даша приподнялась, затем села на него и овладела им.

– Даша, может, не надо? – прошептал Павел.

– Надо, Паша, надо, мы же любим друг друга, но ты чего-то боишься, а ты не бойся, я так сильно люблю, что не представляю своей жизни без тебя! – воскликнула Даша.

Было далеко за полдень, когда они, наконец, уставшие до изнеможения, но счастливые вышли из спальни и прошли на кухню.

– Пока вы отдыхали, я тут похозяйничал, приготовил, что смог, прошу отведать, – снимая салфетки с тарелок, широким жестом пригласил друзей к столу Алексей, и в это время зазвонил его мобильный телефон.

– Извините, я сейчас, – Алексей встал из-за стола, вышел на крыльцо и услышал в трубке хорошо знакомый голос своего начальника штаба:

– Привет, командир, узнал?

– Привет, Семён, конечно узнал.

– Я звоню вот почему, тут последнее время вокруг батальона шныряют чеченцы, всё о тебе выспрашивают, мол, где ты, как тебя найти, предлагают большие деньги за информацию. Ты, командир, будь поосторожней, знаешь же, они стреляют из-за угла.

– Понятно, они объявили мне джихад, потому и ищут, ничего, пусть ищут, я давно готов к встрече с ними, спасибо, что сообщил, – ответил Алексей, отключил телефон и, мрачно посмотрев вокруг, подумал:

– Им мало того, что меня выгнали из армии, травят как бешенного пса, так они ещё объявили мне кровную месть.

– Плохие новости? – взглянув на посуровевшее лицо Алексея, спросил Павел.

– Не обращай внимания, – отмахнулся Алексей и принялся за салат.

– Кстати, мне утром звонил Николай Мохов, настойчиво приглашает приехать в Нижнегорск, говорит, есть очень важный и полезный для нас обоих разговор, так как, едем или ну его к чёрту? – спросил Павел.

Алексей внимательно посмотрел на Павла и, подумав о недавнем звонке и о том, что он может нечаянно подставить своего друга, решительно сказал:

– Едем, обязательно едем.

– Тогда сегодня вечерним поездом, утром будем в Нижнегорске, – согласился Павел.

За прошедшую ночь погода резко изменилась, свинцовые облака плотной пеленой окутали небо, казалось, ещё немного, и хляби небесные обрушатся на землю.

– Ну и погодка, – глядя в окно вагона, заметил Павел.

– Да-а-а, погодка, быть дождю, – покачал головой Алексей.

– Погодка шепчет, может, того, для бодрости по глоточку, а? – улыбнулся Павел.

– Хватит, вчера она тебе нашептала, так, что ты едва добрался до дома, – отрезал Алексей.

– Брось, ты прекрасно знаешь, что один хороший глоток только взбодрит и не более, – продолжал улыбаться Павел.

– Ладно, уговорил, но только по глоточку, – доставая из кармана фляжку и протягивая её Павлу, по-командирски строго сказал Алексей.

– Есть, товарищ командир, – вытянувшись по стойке смирно, отчеканил Павел и, сделав большой глоток, крякнул. – Хорош коньячок, армянский?

– Армянский, ребята в части перед отъездом постарались, – сделав глоток, ответил Алексей.

– А вот и вокзал, смотри, командир, солдатики на перроне толпятся.

– Это не солдатики, это спецназ, как ты думаешь, для чего они здесь?

– Не стоит гадать, командир, скоро узнаем, смотри, там чуть в стороне стоит пижон в длинном чёрном пальто и с белым шарфом вокруг шеи, это мой друг, Колька Мохов, нас встречает, – заявил Павел.

– По-моему, у них здесь что-то назревает, а иначе, зачем вызывать из Москвы этих парней, – заметил Алексей.

Друзья вышли из вагона и подошли к Николаю Мохову.

– А эти зачем здесь? – вместо приветствия спросил Николая Алексей.

– Не знаю, но догадываюсь, что их мог вызвать губернатор, у него бзик, ему всюду мерещатся заговоры и мятежи, так что не обращайте внимания, – и, подхватив друзей под ручки, Николай повёл их к машине.

В столовой дома Векслера, куда друзей привез Николай, их ждал обильный завтрак, у плиты стоял сам хозяин дома и жарил омлет.

– Дорогие гости, позвольте представиться, Векслер Леонид Иванович, а вы, значит, Павел Одинцов и Алексей Быданов, как же, наслышан, герои, очень рад знакомству, – увидев входящих, воскликнул Векслер. – А я, знаете ли, люблю поутру похозяйничать на кухне и угостить гостей своим фирменным омлетом, прошу к столу.

Позавтракав, все поднялись на третий этаж, где их ждал Лев Моисеевич Березуцкий.

– Здравствуйте, господа, прошу садиться, поговорим о делах наших скорбных. Леонид Иванович, расскажите нам, что мы хотим предпринять, чтобы изменить существующее положение дел в городе и области.

– Но мы-то здесь причём? – подал голос Алексей.

– Это не более чем информация, и, когда вы её выслушаете, тогда и примете решение, касается она вас или нет, и, если касается, то примете соответствующее решение, – ответил Лев Моисеевич, и, посмотрев на Векслера, сказал:

– Леонид Иванович, прошу вас.

– Господа, вы прекрасно знаете о положении дел: в нашем регионе процветает казнокрадство, взяточничество и коррупция, промышленность в упадке, скудный областной бюджет разворовывается, и делает это небольшая кучка людей, которые уверены, что им всё дозволено. Тем временем народ нищает, пенсионеры месяцами не получают пенсии, безработица растет в геометрической прогрессии, а власти во главе с губернатором набивают свои карманы народными деньгами и ничего не делают для простых людей. Для подтверждения своих слов сообщаю, что только за последний год наши чиновники всех рангов построили 180 коттеджей общей площадью более 20 тысяч квадратных метров, приватизировали и продали с молотка 79 крупных предприятий, в результате работы лишились 210 тысяч работников. И более того, в городе в очередях на квартиры стоит 11 тысяч семей, но ни одного квадратного метра жилья не построено и не строится. Как видите, ситуация аховая, поэтому наша партийная организация решила вывести народ на демонстрацию протеста и потребовать отставки губернатора и его команды.

Кроме того, на действующих предприятиях пройдут предупредительные забастовки, а если потребуется, то и голодовки. Для обеспечения порядка и противодействия провокациям мы создали из добровольцев отряд самообороны, который предлагаем возглавить, вам, Алексей. На ваш, Павел, молчаливый вопрос о беспорядках в вашем городе отвечу: то была репетиция, которая прошла не совсем так, как мы планировали, извините. У меня всё, если есть вопросы, я с удовольствием отвечу.

– Когда будет демонстрация? – спросил Алексей.

– Через три дня, в ней примут участие не только жители Нижнегорска, но и других городов области, всего планируем привлечь к шествию более ста тысяч человек, приглашаем и вас, Павел, приехать со своими ребятами, оплату за проезд мы берём на себя, – ответил Векслер.

В это время дверь открылась и в холл стремительно вошла Марина Бабикова.

– Как не придёшь к вам, Леонид Иванович, вы непременно с кем-нибудь шепчетесь, и впрямь, как заговорщики! – приставив палец к губам, прошептала Марина и, оглядев всех, воскликнула: – Вау, кого я вижу? Сам знаменитый на всю Россию подполковник Алексей Быданов. Значит, всё серьёзно, так, Лёвушка? Скажи, что так, а то я начну сомневаться в твоей честности.

– Марина, скажите, почему вам всюду мерещатся заговоры? – выступил вперед Векслер. – Почему не предположить, что мы обсуждаем последнюю игру нашей сборной по футболу?

– Бросьте, Леонид Иванович, я вас очень хорошо знаю и знаю и то, что вы никогда футболом не интересовались, а потом зачем здесь военные? А затем, чтобы провести какую-то акцию, например, захватить что-то, так? Так, так, я угадала, – захлопала в ладоши Марина. – Кстати, я не одна, за дверью вас ждёт прокурор, поговорить решил с вами о делах ваших тёмных, позвать?

– Собственно, поговорить я хотел с Леонидом Ивановичем и Львом Моисеевичем, если не возражаете, – сказал вошедший низкорослый, невзрачного вида мужчина средних лет.

– Сопраньков Геннадий Петрович, советник юстиции, – представился он.

Увидев вошедшего прокурора, Лев Моисеевич приосанился и принял важный вид государственного деятеля.

– Господа, прошу в столовую, там вас ждёт прекрасное баварское пиво и байкальский омуль, отдохните, а мы поговорим и присоединимся к вам, – на правах хозяина распорядился Векслер.

– Итак, о чём вы хотели поговорить? – когда Алексей и Павел вышли, обратился к прокурору Векслер.

– За последние два года я собрал обширный материал о злоупотреблениях администрации области и, в частности, на губернатора и его помощников.

Несколько раз отсылал копии этих материалов и представление о возбуждении уголовного дела в Генпрокуратуре, но каждый раз делу не давали ход. Влиятельные покровители в Москве прикрывают их, всё спускают на тормозах. Вот я и подумал через вас, в частном порядке, опубликовать эти материалы в центральной прессе и тем самым кое-кого заставить дать ход этому делу, – протягивая объёмную папку Льву Моисеевичу, заявил Сопраньков.

– А вы не боитесь, что эти публикации рикошетом ударят по вам? – спросил Векслер. – Народ там дотошный, быстро сообразит, откуда ветер дует.

– Хватит бояться, тем более, мне известно, вы готовите акции протеста, и я с вами, но предупреждаю, всё должно быть в рамках закона, – ответил Сопраньков и, не прощаясь, ушёл.

– Въедливый тип, – усмехнулся Векслер.

– И не только, жёлчи в нём много, но принципиален, честен и неподкупен, а материальчик он вовремя нам подкинул, – заметил Лев Моисеевич и, взяв Векслера под ручку, добавил:

– А теперь спускаемся вниз, к гостям, выпьем кофе и продолжим разговор.

Тем временем внизу в холле, где расположились гости, назревал скандал. После двух кружек баварского пива Павел Одинцов подошёл к буфету, достал бутылку водки, налив почти полный стакан, и выпив его залпом, мрачно уставился на Николая Мохова. Предчувствуя надвигающуюся ссору, Марина подхватила входящего в холл прокурора под ручку и, помахав на прощание честной компании, вместе с ним вышла из дома.

– Ты, вот, что мне скажи, дружок, – подойдя вплотную к Николаю, спросил Павел, – кто это вас надоумил устроить погром в нашем городе? Твой шеф или Векслер? А, может быть, это ты решил отличиться, а? Говори, а то я за себя не ручаюсь!

– Паша, успокойся, ничего страшного в твоём городе не произошло, ну пошумели ребята, такое часто бывает стихийно, народ возмутился и понёс, у нас на Руси, всегда так, – примирительно ответил Николай.

– Значит, по-твоему, ничего страшного не произошло, а то, что вы своими действиями вызвали не народное возмущение, а погромы и мародёрство, это как? Разные подонки специально, под шумок громили магазины и тащили всё, что попадало под руки, особенно спиртное, и теперь в городе идет повальное пьянство, но и это ещё не всё, многие меня считают зачинщиком этих погромов, это я привёл к мэрии толпу, это я хотел провести митинг, а что получилось? Отвечай! Ты думаешь, я не догадался зачем ты оставался в городе, ты подкупил нескольких подонков, снабдил их коктейлями Молотова и приказал разгромить мэрию. Какая же ты скотина, Николай Мохов, не думал я, что можешь вот так, за спиной друга поступить!

– Павел, успокойся, – вмешался Алексей. – Ты сейчас наговоришь такое, о чём потом будешь горько жалеть, надо просто спокойно во всём разобраться, а не пороть горячку.

– Это я-то порю горячку? Нет, меня подставили по полной программе, и я же порю горячку! – возмутился Павел.

– Прости, Паша, я не думал, что всё так получится, – попытался извиниться Николай.

Павел хотел что-то ответить, но в это время в холл вошли Лев Моисеевич и Векслер.

– А вот и главные виновники беспорядков в моём городе, – тыча пальцем на вошедших, воскликнул Павел.

– Что случилось, почему кричим? – взглянув на Павла, спросил Лев Моисеевич.

– А то и случилось, что вы, уважаемые господа, прислали к нам в город банду чернорубашечников и устроили погром, – крикнул Павел. – Скажите, как я теперь буду смотреть в глаза людям? Ещё вчера многие поверили мне, пришли на митинг, и тут такое, да они теперь уверены, что это я всё организовал и спрос будет с меня.

– Никто к тебе не предъявит никаких обвинений, и ты прекрасно знаешь, что власти не связывают тебя с беспорядками, – веско сказал Векслер.

– А люди, люди, у которых сожгли машины, а владельцы разгромленных магазинчиков? – продолжал кричать Павел. – Кто им возместит убытки, вы? Нет, вы в стороне, о вас никто не знает, значит и никакого спроса. Уверен, эти люди считают, что это я спровоцировал беспорядки, это я провокатор. Да ну вас к чёрту, со всей вашей иезуитской политикой.

С этими словами Павел снова подошел к буфету, налил водки и, выпив, заявил:

– Я ухожу, а вы тут продолжайте плести свои интриги, но уже без меня.

И, махнув рукой, Павел направился к выходу.

Потом остановился, посмотрел на Алексея и сказал:

– А ты, командир, оставайся, здесь дело как раз для тебя.

Проводив взглядом уходившего Павла, Векслер подошёл к Алексею и сказал:

– Теперь мы можем поговорить о наших делах. Мы предлагаем тебе возглавить только что созданное охранное предприятие «Капкан», которое будет охранять банки, офисы, склады и т. д. Предприятие это коммерческое, но на первых порах финансируется из партийной кассы. Основной костяк из бывших военных уже подобран и сейчас тренируется на своей базе.

– Лицензия на охранную деятельность есть? – спросил Алексей.

– Конечно, есть, все бойцы получили разрешение на ношение оружия, так что с этим никаких проблем, – ответил Векслер. – Кстати, вопрос с твоим жильём также решим, есть на примете двухкомнатная квартира в центре.

– Хорошо, я согласен, когда приступать к работе? – спросил Алексей.

– Сегодня переночуешь здесь, а завтра утром я отвезу тебя на базу, познакомлю с ребятами, – ответил Векслер.