Приобретать связи с помощью громких имен? Знатность уничтожает

Тот, кто работает в респектабельной газете, окружен со всех сторон интересами, в которые журналистов пытаются беззастенчиво вовлечь. При этом речь часто идет о журналистике в стиле «придворной хроники». Написанием такой «придворной хроники» занимаются и те, кто переписывает высказывания политических деятелей ЕС, и те, кто по принципу «копировать-вставить» воспроизводит пресс-релизы партий, общественных организаций и фондов, или же интервьюируют кого-либо, чтобы представить его в выгодном свете. Прежде, в эпоху Средневековья, под «придворной хроникой» понимали следующее. Верноподданных оповещали, в форме публичных объявлений, о событиях, происходивших при правящих аристократических дворах (свадьбах, рождении наследников, заключении соглашений и мирных договоров). «Придворная хроника» всегда носит хвалебный и избирательный характер. Судя по всему, со времен Средневековья почти ничего не изменилось. Вот вам пример: 19 мая 1914 года газета «Дрезденер Нахрихтен / Дрезденер Альгемайне» в типичном для «придворной хроники» стиле сообщала:

«Его Королевское Высочество принц Иоганн Георг в субботу торжественно отметил день своего тезоименитства. По этому радостному поводу у Его Королевского Высочества в час дня состоялся семейный обед с участием принцев и принцесс Королевского дома».

Ровно 100 лет спустя в газете «Франкфуртер альгемайне цайтунг» от 18 мая 2014 года в политическом разделе была опубликована следующая краткая заметка:

«Граф Антон Андреас фон Фабер-Кастелл в субботу в своем франконском фамильном замке торжественно справил свадьбу с австралийкой Кейт Шталь. На брачную церемонию в лютеранской церкви в Штайне близ Нюрнберга съехалось около 300 гостей».

Значит, ФАЦ и поныне публикует новости в стиле классической «придворной хроники», иначе говоря – оповещает читателей о событиях в жизни высшей аристократии.

Родовая аристократия и журналистика – насколько одно сочетается с другим? Иногда журналисты «приобретают», «покупают» аристократов – в первую очередь, чтобы воспользоваться их хорошими связями. Я сам столкнулся с этим на примере графа Александра фон Шёнбург-Глаухау, брата миллиардерши^[370] Глории фон Турн-и-Таксис и Майи Флик (которой после одного из своих разводов не хватило на жизнь двадцати миллионов)^[371]. Когда я еще работал во «Франкфуртер альгемайне цайтунг», Шёнбург, выросший, по его собственным словам, в семье с довольно скромными доходами, работал там в разделе «Берлинские страницы».

Описанный в предыдущей главе Франк Ширрмахер, отвечавший тогда в ФАЦ за литературный раздел, как-то с гордостью заявил мне, что «купил» Шёнбурга для «Берлинских страниц» в ФАЦ. Впоследствии Шёнбург и я вместе работали в солидном издательстве «Грюнер + Яр». Там бывший сотрудник ФАЦ Хольгер Кристман и я готовили «гламурный» журнал «Парк-Авеню». А потом издательство «Грюнер + Яр» переманило в свою «лодку» и графа Александра. Медийная служба «Кресс» сообщила об этом так:

Фон Шёнбург, купленный издательством «Грюнер + Яр», не в последнюю очередь, из-за его великолепных связей (он – брат княгини Глории фон Турн-и-Таксис) ^[372]…

Вот оно снова, словечко «куплен». Взяли и купили человека. Причем ради его связей. Его способности не имеют первостепенного значения. Ученые Штефан Вайхерт и Кристиан Цабель писали об графе Александре фон Шёнбург-Глаухау и о его деятельности в «Парк-Авеню» следующее:

«Тусовочное» общество, возводящее общественный оппортунизм в ранг наивысшей добродетели, поднимает на самый верх даже элиту по рождению, казалось бы, давно утратившую всякое значение и интерес для журналистики. Так, например, брат Глории фон Турн-и-Таксис назначается главным редактором «великосветского» журнала, поскольку, судя по всему, опять считается «шикарным» упоминать в выходных данных громкие аристократические титулы – даже если их обладатель мало что смыслит в журналистике. Слишком поздно издательство осознало, что снятый с должности шеф «Парк-Авеню» годится, в лучшем случае, на роль «декоративного журналиста», но ни в коем случае не на роль интеллектуального руководителя. Поэтому его, в конце концов, и уволили^[373]…

В сокращенном виде содержание заметки можно было бы, вероятно, свести к формуле: «Знатность уничтожает». Графу Шёнбургу, вероятно, не хватало собственных идей. Это бросилось в глаза другим.

Журналист Штефан Ниггермайер писал в данной связи в 2011 году:

Шесть лет тому назад Александр фон Шёнбург стал на какое-то время мишенью для насмешек всей медийной отрасли. Тогда Шёнбург был главным редактором нового, задуманного издательством «Грюнер + Яр» в качестве «гламурного», журнала под названием «Парк-Авеню». В поисках тем и идей он обратился к онлайн-сообществу «Маленький мир» за соответствующими советами, обещав, в качестве вознаграждения, пятьдесят бесплатных трехмесячных подписок. Когда это стало известным, Томас Кнювер отреагировал в блоге газеты «Хандельсблатт» таким комментарием (…): «Одним из главных правил нашей журналистской школы всегда было следующее: “Самый бедный человек под солнцем – журналист без темы”. Таков главный редактор «Парк-Авеню» Александр фон Шёнберг – попрошайка от журналистики. В полном смысле этого слова»^[374].

Впоследствии Александр граф фон Шёнбург-Глаухау, так любивший сообщать новости из аристократических кругов, обосновался в «Бильд». В 2007 году он стал экспертом «Бильд» по вопросам, связанным с наследственной аристократией^[375].

Однако его попытка выступить в качестве знатока жизни высшей родовой знати завершилась еще более жалким фиаско. Он, например, описывал празднование Рождества в семейном кругу Виндзоров в следующих выражениях:

Члены английского Королевского дома собрались в замке Сандрингэм. Вот их распорядок дня на сегодня: утром – прогулка пешком или верхом. В 15 часов все они соберутся перед экраном телевизора и выслушают Рождественское послание Королевы^[376].

Какой конфуз! Оказывается, графу Шёнбургу было неизвестно даже то, что Рождественское послание Королевы транслируется по телевидению не в сочельник, а лишь на следующий день, 25 декабря^[377]. Видимо, познания этого знатного придворного хроникера, искавшего до этого идеи в обмен на бесплатную подписку, в области жизни высшей аристократии были не такими уж и глубокими. Да и в своем напечатанном в «Бильд» опусе об Отто фон Габсбурге под названием «Человек, который сегодня был бы императором»^[378], содержащем краткий исторический экскурс, Шёнбург написал:

Сын Франца-Иосифа, молодой император Карл, правил лишь два года, после чего Габсбурги были отрешены от власти.

На самом деле император Карл I вовсе не был сыном императора Франца-Иосифа. Карл был сыном эрцгерцога Отто и принцессы Марии-Йозефы Саксонской. Он стал наследником престола только потому, что единственный сын Франца-Иосифа, кронпринц Рудольф, в 1889 году покончил с собой, после чего наследником престола стал племянник Франца-Иосифа, Франц-Фердинанд, застреленный в 1914 году в Сараево сербским националистом Гаврило Принципом. И лишь тогда наследником престола стал его младший племянник Карл I. Но разве можно ожидать столь глубоких познаний в области жизни высшей аристократии от «эксперта по аристократии» газеты «Бильд», испытывающего, по его собственному признанию, при чтении серьезных книг «спазмы головного мозга»?^[379]

В жизни не забуду написанную им книгу «Веселый некурящий. Как бросить курить, не испортив себе настроение» (Der fr?hliche Nichtraucher. Wie man gut gelaunt mit dem Rauchen aufh?rt). Шёнбург, не испытывая ни малейших неудобств, курил в моем присутствии сигареты. Переживший в жизни социальную деградацию и нужду, он докуривал сигареты до самого фильтра^[380]. А сегодня он пишет для «Бильд» статьи под аршинными заголовками: «Перемены на испанском престоле – годится ли Летиция в королевы?»^[381] Одновременно Шёнбург, глава бывшего владетельного аристократического дома Шёнбург, а ныне – автор «Бильд», не стесняется писать такие вот перлы: «Германия, страна поэтов и мыслителей? Это просто смешно! Сколько раз за сегодняшний день ВЫ успели заглянуть “в задницу корове”? Или, как говорит пословица, “дали пососать свой золотой пестик”?»^[382] Прямо скажем, благородством здесь и не пахнет.

Как-то «Тагесцайтунг» написала о нем: «Ему известен секрет социальной деградации, не сопряженной с гибелью…» ^[383] Его сестры вышли замуж за миллиардеров и миллионеров, а графу Александру Шёнбургу дозволено писать в газете «Бильд» статьи о «золотом пестике» и о том, «годится ли Летиция в королевы». В 1995 году газета «Бильд» поместила на первой странице статью под заголовком «Алчная госпожа Флик» с фотографией Майи Флик, одной из сестер графа из «Бильд». А ныне он и сам попал в «Бильд». Сегодня Шёнбург, именуемый на отраслевом журналистском жаргоне «графом на все случаи жизни»^[384], пишет на страницах «Бильд»: «Когда-то меня уволили из ФАЦ. Очень сочувственно и вежливо. Тем не менее я чувствовал себя по уши в дерьме»^[385].

Интересно, помнит ли еще «аристократ на все случаи жизни» Александр фон Шёнбург слова, сказанные им в свое время о своих читателях: «То, что мы, в конечном счете, обслуживаем именно ту публику, которую презираем, – это какое-то извращение. В результате мы находимся в замкнутом круге проституции, пребывание в котором, естественно, доставляет нам не меньшее удовольствие, чем “Счастливой проститутке”»^[386]. Спрашивается, обязательно ли журналисту или писателю настолько презирать свою публику?

Граф Шёнбург любит упоминать о своем родстве с британской королевой. Когда он рассказывал мне об этом, создавалось впечатление, что он у нее прямо-таки днюет и ночует. Правда же такова: бабкой его жены была принцесса Елена Греческая. По ее линии Шёнбург приходится внучатым племянником не королеве, а ее супругу – британскому принцу-консорту Филиппу. Родство с королевой, таким образом, весьма отдаленное и к тому же не по прямой линии. Все поклонники «аристократа на все случаи жизни» Шёнбурга ждут не дождутся, когда же он напишет о тайнах королевского дома Великобритании.

Согласно его утверждениям, пребывающий ныне на пенсии испанский король Хуан-Карлос якобы в возрасте 18 лет, в 1956 году, застрелил своего четырнадцатилетнего брата Альфонсо. А полиции до сих пор запрещено расследовать эту семейную драму. Так почему же Александр фон Шёнбург не просветит нас насчет подлинных, скрытых от мира обстоятельств того давнего убийства, коль скоро ему так хорошо известна жизнь высшей аристократии? Ведь жена Хуана Карлоса, королева София, подобно бабке жены Шёнбурга, урожденная принцесса Греческая, свободно владеет немецким языком. Мне очень хотелось бы узнать из немецких СМИ о его отдаленной родственнице – королеве Елизавете II, о том, какую профессию эта дама изучила (она получила квалификацию автомеханика и умеет чинить двигатели старинных автомобилей). Ведь в этом нет никакого ущерба для ее достоинства. Я бы очень хотел прочитать в «Бильд» о том, как королева собственноручно закручивает гайки. Норвежская же королева Соня изучила в свое время ремесло портнихи, а потом в баре разливала по кружкам пиво, пока не познакомилась с наследным принцем Харальдом и не вышла за него замуж. Сильвия Шведская раньше работала хостес. А королева Нидерландов Максима появилась на свет в Латинской Америке и была внебрачным ребенком. Шёнбург мог бы написать множество еще более захватывающих историй, начиная со стрелка короля Карлоса и кончая барменшей Соней. Конечно, при условии, что ему действительно известны все эти «тайны мадридского двора». Во всяком случае, я с нетерпением ожидаю, когда же, наконец, выйдет номер газеты «Бильд» с аршинным заголовком: «Специалист по аристократии разоблачает: как король Хуан Карлос убил своего брата». Или когда будут раскрыты подлинные причины многочисленных судебных исков, вчиняемых разными женщинами королю Карлосу, якобы являющемуся отцом их детей^[387].

Одна из книг графа Александра начинается с французской цитаты: «Je suis superflue mais irrempla?able». «Я не нужен, но незаменим». Это Александр фон Шёнбург продемонстрировал нам в 2012 году гениальным шедевром, взяв в «Бильд» интервью у Фридриха Великого. Через 226 лет после смерти прусского короля. Под заголовком: «Интервью “Бильд” со Старым Фрицем»^[388]. Вот как бывает, если покупаешь связи через людей с громкими именами. Вероятно, действительно важные связи устанавливаются все-таки несколько иначе.