Л. Троцкий. КТО ОТГАДАЕТ?

Л. Троцкий. КТО ОТГАДАЕТ?

В Нью-Йорке выходит, как известно, несколько немецких буржуазных газет. Совершенно натурально, если американские немцы отдают в европейской войне свои так называемые симпатии центральным державам, и столь же натурально, если эти симпатии находят свое выражение на страницах немецко-американской буржуазной прессы. В течение всего времени войны немецкий Тряпичкин макал каждый день перо в чернильницу и выводил патриотические вавилоны: о коварстве англичан, о продажности французских политиков и о высоких нравственных качествах больших и малых Бетман-Гольвегов. Иногда Тряпичкин лютеранского исповедания совершал маленький плагиат^{25}: переводил потихоньку статью из лондонской или парижской газеты, ставил везде вместо кайзера «русский царь» и сдавал в набор. Сходило прекрасно, ибо патриотический Тряпичкин – совершенно интернациональный тип, и под какими бы градусами географической широты он ни находился, на каком бы языке ни писал, какому бы хозяину ни служил, – у него всегда одни и те же мысли и один и тот же стиль.

Все шло прекрасно до 3 февраля,[287] т.-е. до момента разрыва дипломатических сношений с Германией. Лихорадочная волна, начавшись у темени, прошла по спине Карла Тряпичкина, спустилась ниже колен и сосредоточилась в пятках. «Что же теперь будет? – спросил он себя с почти предсмертной тоской. – Ведь теперь я рискую оказаться на положении государственного изменника!». Тряпичкин, разумеется, прежде всего трус, а уже во второй линии, так сказать, публицист.

– Послушайте, Карл, – раздался вдруг голос шефа, вызвавший Тряпичкина из мучительного раздумья, – напишите на завтра статью на тему: «Сладко и почетно умереть за отечество»^{26}.

– За… за… за какое отечество? – спросил Тряпичкин. – Т.-е. за какое из двух: за германское или за американское?

– Вы болван, мой друг, – ответил кротко шеф. – То отечество далеко, а это близко.

Тряпичкин понял и просиял. «Все американские граждане, – писал он, – и мы, немцы, в первую голову должны сплотиться вокруг нашего президента и защищать наше отечество до последней капли крови…». И после этого он, почувствовав прилив жизнерадостности и аппетита, отправился ужинать.

– Вот они, буржуазные патриоты! – негодующе восклицал на собрании социалистический оратор; и он изложил подробно политические похождения Тряпичкина. – Мыслимо ли было бы, – так закончил он, – что-либо подобное в социалистической прессе?

– Увы, мыслимо! – раздался голос из угла. – Я знаю одну «социалистическую» газету, которая изо дня в день славила подвиги немецкого меча – «рубит направо и налево», – совершенно как немецкий Тряпичкин, – а затем призвала пролетариев отдать свою кровь, и притом «до последней капли», во славу американского меча!!.

– Какая это газета? – спросили с разных сторон.

В самом деле, какая это газета, читатель? Может быть, кто-нибудь отгадает?

«Новый Мир» N 929, 7 марта 1917 г.