I

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

I

Признание за каждой нацией права на самоопределение, вошедшее в программу российской социал-демократии, ведет свое происхождение от эпохи революционных битв национальной буржуазной демократии. Это требование означает в последнем счете признание за каждой нацией права на государственную самостоятельность, – следовательно из него вытекает обязанность социал-демократии противодействовать всякому режиму принудительного сожительства наций или национальных осколков и содействовать – в зависимости от условий места и времени – борьбе наций и национальных осколков против чужеземного национального ига. Но не более того. Социал-демократия отнюдь не выбрасывает, как того хотели бы наиболее разнузданные социал-империалисты, за борт программу национальной демократии. Она не может и не хочет мириться с формами государственно-принудительного включения национальных групп в большие государственные тела, якобы в интересах экономического развития, парализуемого национально-государственной чересполосицей. Но она отнюдь и не делает своей задачей умножение этой чересполосицы, т.-е. не превращает национального принципа в какую-либо над-историческую абсолютную идею.

Совершенно верно, что социал-демократия всегда и везде отстаивает интересы экономического развития и препятствует всяким политическим мерам, способным задержать его. Но экономическое развитие она берет не как самодовлеющий производственно-технический, вне-социальный процесс, а как основу развития человеческого общества в его классовых группировках, с его национально-политической надстройкой и пр. С этой точки зрения, которая сводится в последнем счете не к тому, чтоб обеспечить местному или национальному капитализму перевес над капитализмом других мест и стран, а к тому, чтоб обеспечить систематический рост человеческого могущества над природой, – с этой широкой исторической точки зрения классовая борьба пролетариата сама по себе является важнейшим фактором, обеспечивающим дальнейшее развитие производительных сил – путем выведения их из империалистического тупика на широкую арену социализма. Принудительное государство национальностей и национальных осколков (Россия, Австрия…) может, несомненно, для известной эпохи содействовать развитию производительных сил, создавая для них более широкий внутренний рынок. Но, порождая ожесточенную борьбу национальных групп за влияние на государственную власть или вызывая «сепаратистские» тенденции, т.-е. борьбу за отделение от государственной организации, принудительное государство национальностей парализует классовую борьбу пролетариата как важнейшую силу экономического и всего исторического прогресса. Глубоко заинтересованный в устранении всяких искусственных застав и таможен, в возможном расширении свободной арены хозяйственного развития, пролетариат не может, однако, покупать этой цели такой ценой, которая дезорганизует прежде всего его собственное историческое движение и тем самым ослабляет и принижает важнейшую производительную силу современного общества. Поскольку нынешние социал-империалисты, главным образом немецкого типа, отбрасывают идею национального самоопределения, как «сантиментальный» предрассудок прошлого, и рекомендуют подчиняться железной необходимости экономического развития, постольку они над исторически-ограниченными притязаниями наций выдвигают, в качестве верховного критерия, не какие-либо безусловные потребности экономического прогресса, а ту его исторически-ограниченную форму, которая стоит перед нами в виде империализма и которая в настоящей войне обнаруживает все свое противоречие не только с потребностями дальнейшего экономического прогресса, но и с элементарнейшими устоями человеческого существования.

Условием развития пролетариата и той единственной формой, в которой он может овладеть государственной властью, является и останется демократия. Эта последняя предполагает прежде всего рост культурно-политической самостоятельности масс, их экономическое и политическое общение на широкой арене, их коллективное вмешательство в судьбы страны. Этим самым национальный язык, орудие человеческого общения, становится неизбежно на известной стадии развития важнейшим орудием демократии. Стремление к национальному единству составляло поэтому неотъемлемую сторону движения эпохи буржуазных революций, и поскольку в отсталых областях – не только Азии и Африки, но и Европы – совершается на наших глазах пробуждение исторически-запоздалых народностей, постольку оно по необходимости принимает форму борьбы за национальное единство и национальную независимость, сталкиваясь лицом к лицу с империалистическим стремлением преодолеть национально-ограниченные рамки капиталистического хозяйства и мерами военного насилия создать мировую империю.

В этом процессе социал-демократия ни в каком смысле не отождествляет себя с внутренно-противоречивыми империалистическими методами разрешения назревших общественно-исторических задач. Но столь же мало, если не меньше, может она противопоставить империализму, а тем более тем прогрессивным историческим потребностям, которые он эксплуатирует, голую национальную идею. Было бы действительно жалким мещанским утопизмом a la Эрве думать, что судьба европейского и всемирного развития будет окончательно обеспечена, если государственную карту Европы привести в соответствие с ее национальной картой, если, игнорируя географические условия и экономические связи, разбить Европу на более или менее законченные национально-государственные клетки. Франция или Германия приближались в прошлую эпоху к типу национального государства. Это нисколько не воспрепятствовало ни их колониальной политике, ни их нынешним планам передвижения границ до Рейна или до Соммы. Самостоятельная Венгрия или Богемия или Польша будут точно так же искать выхода к морю путем нарушения прав других национальностей, как ищет его Италия за счет сербов, или сербы за счет албанцев. Помимо пробужденной капитализмом национальной демократии, которая стремится к сплочению возможно большего числа элементов нации в одну экономически-культурную общность, остается самый этот капитализм, который стремится всюду, где он пустил корни, раздвинуть как можно шире пределы внутреннего рынка, найти как можно более благоприятные выходы к мировому рынку, наложить свое господство на области с аграрным складом хозяйства. Национальный принцип не есть для национального капитализма ни абсолютная идея, ни последнее увенчание здания. Это только трап для нового скачка – в сторону мирового господства. Если на известной стадии развития национальная идея является знаменем борьбы против феодально-партикуляристского варварства или чужеземного военного насилия, то в дальнейшем, создавая самодовлеющую психологию национального эгоизма, она сама становится орудием капиталистического закабаления более слабых наций, незаменимым орудием империалистического варварства.

Задача состоит в том, чтобы сочетать автономистские притязания наций с централистическими потребностями хозяйственного развития.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.