Лица горной национальности

Лица горной национальности

Проблема комплектования Вооруженных сил не возникла в последние годы. В эпоху присной памяти Советского Союза она стояла если и не так остро, то так же регулярно — от одного призыва до другого. Правда, надо сказать, от призыва в те времена «косили» преимущественно лишь представители отдельных этносов, а также жители крупных городов, имевшие шансы на вполне благополучное устройство своей самостоятельной жизни. Все же остальные категории призывного континента армии и флота шли в военкоматы если не с великой охотой, то, по крайней мере, с вполне определенными целями.

Для сельчан армия была чуть ли не единственным способом вырваться из неуклонно вымирающих деревень, получить какую-нибудь специальность и устроиться после службы в городе. Для выходцев из неблагополучных и многодетных семей, семей с одним родителем призыв означал возможность нормально питаться, получить образование и неплохо устроиться.

Кто-то сознательно шел в армию, чтобы, отслужив, попасть на работу в милицию или получить преимущество при поступлении в вуз. Кто-то призывался, чтобы получить соответствующую отметку в личном деле и реализовать право на «безлимитное» вступление в партию — фактор, необходимый для успешной карьеры в любой сфере деятельности. Но большинство все-таки шли в армию по зову совести и сердца. Потому что не мыслили себе иного пути взросления, превращения в настоящего мужчину и становления в качестве полноценного гражданина собственной страны.

Учитывая очевидные различия мотивов, приведших молодых людей в армию, а также многонациональный характер страны и армии, специалисты в области социологии, психологии и педагогики разрабатывали целые методики организации воспитательной работы с личным составом. Уверен, что не будь нынешние чиновники столь беспросветно инертными, подобные методики были бы вполне применимы и в период парада суверенитетов бывших союзных республик, и в нынешних условиях объективного роста сепаратистких и националистических тенденций, зачастую выдаваемых обывателю под видом патриотизма ли, терроризма или какого иного «изма»…

Своими глазами читал разработанные толковыми инструкторами политорганов разных уровней «методички», в которых под грифом «Для служебного пользования» излагались основополагающие принципы организации индивидуальной работы с представителями различных национальностей, религиозных конфессий и социальных групп. Как сейчас помню, что армейские специалисты не рекомендовали заставлять солдат из числа мусульман и иудеев употреблять в пищу сало, без нужды материть кавказцев и испытывать долготерпение русских. В тех подразделениях и частях, где подобные «методички» использовались командирами и офицерами-воспитателями, дисциплина была несравненно выше, а уровень боевой подготовки совершенствовался на деле, а не в бумажных отчетах.

— Понимаешь, — горячо рассказывал мне инструктор политотдела армии, азербайджанец по национальности, с которым мы незаметно сдружились уже в первые месяцы моей службы в гарнизоне, — нельзя наказывать жителя глухого среднеазиатского аула за то, что он отказывается есть свинину! Ислам — не просто религия, а образ жизни, и пытаться за один день переделать выросшего на стойких культово-бытовых традициях человека значит раз и навсегда лишиться его уважения. А ведь пройдет совсем немного времени, и солдат-мусульманин начнет за милую душу лопать сало: повышенные физические нагрузки, пример окружающих и голод решат проблему без эксцессов!

Говорил мне приятель-психолог и о том, что если в подразделении, служит один единственный грузин, то из него можно воспитать незаменимого младшего командира, но если выходцев из солнечной республики двое или больше, глядя друг на друга, они превратятся в злостных нарушителей распорядка дня и воинской дисциплины. Рассказывал он и о том, что для построения работы с аварцами или другими представителями северокавказских народов решающим является личный авторитет и пример командира. Требует офицер от подчиненного-кавказца дисциплины и отличного знания военной специальности, значит сам должен быть образцом для подражания, а главное, при любых обстоятельствах сохранять достоинство, самоуважение, честность.

— Вон, Нестеренко жалуется, что служащие в его батальоне чеченцы совсем от рук отбились, землячество в части организовали! — возмущенно говорил офицер. — А почему он в течение стольких месяцев даже не желал выслушать их?! И как солдаты могут уважать своих командиров, если сам комбат беспробудно пьет и занимается рукоприкладством, его замполит тащит из части все, что под руку попадется, а остальные офицеры относятся к подчиненным как к забритым в армию крепостным?!

Небеспочвенную тревогу моего приятеля, к счастью, разделяли остальные должностные лица политотдела объединения, и это избавляло подчиненные части от нередких во многих других гарнизонах спорадических вспышек межнациональной напряженности, когда стена на стену друг против друга выходили десятки, а то и сотни представителей различных этносов. За восемь месяцев службы в отдаленном высокогорном гарнизоне я ни разу не оказался свидетелем сколько-нибудь серьезных волнений на национальной почве. Уверен: это было прямым результатом четко продуманной, детально спланированной и неплохо организованной работы тех офицеров, которые относились к выполнению собственных функциональных обязанностей не как к некой до смерти обрыдлой и раздражающей «обязаловке»…