Секач
Секач
Можно много рассуждать по поводу того, чего сам не видел. Но иногда увидишь такое!
В засаду на кабана польские, чешские и немецкие приятели приглашали меня не раз, да все как-то не до того было. Если честно, то не особенно я жалую охоту, хотя дичь люблю и охотничьи трофеи поглощаю с удовольствием. Да и снаряжения у меня охотничьего отродясь не было. И кабанов, наслушавшись рассказов заядлых охотников, побаиваюсь, говоря откровенно. Не очень-то хотелось бы мне встретиться где-нибудь в лесу с диким вепрем. Волосатым, с острыми клинками резцов-бивней.
Не хотелось, да встретились — это прямо про меня.
Запасный командный пункт штаба несуществующей ныне группы войск располагался в глухом сосновом лесу где-то в Центральной Европе. В отличие от основного и тылового КП, наше хозяйство никогда не оборудовалось сколько-нибудь прилично, поэтому кроме маскировочных сетей да военторговской машины, где армейские алхимики изо дня в день варили неведомое варево, подававшееся к завтраку, обеду и ужину, никаких видимых признаков цивилизации в пределах ближайших 30—40 километров не наблюдалось.
Было раннее весеннее утро, когда за неимением иной возможности удовлетворить то, что называется естественной потребностью, я начал удалятся в глубь леса, радуясь в душе рачительному отношению европейцев к собственной природе. Каждое дерево здесь отмечено не совсем ясными для непосвященного отличительными знаками и цифрами, а полоса вековых сосен сменялась полосой саженцев, аккуратно расположенных рядками на том месте, где чуть раньше были вырублены их собратья, достигшие кондиционных высоты и обхвата.
Вот по одной из таких полос, засаженных молоденькими сосенками, со стволами не толще среднестатистического указательного пальца, я и шел, отыскивая укромное местечко для упомянутого выше удовлетворения. Шел, шел да и решил присесть.
Сижу я, стало быть, и тут до моего слуха доносится странный и не совсем понятный поначалу звук. Не то плачет кто-то, не то что-то со вкусом жует.
Оглядываюсь, ничего не подозревая, ни о чем особом не думая и… Боже Праведный, шагах в двадцати от меня — вепрь! Огромный. Заросший густой щетиной по самые свои свинячьи глазки. Со свирепым оскалом и острыми клинками клыков, не умещающихся в чудовищной пасти. Худой после зимы, озлобленный!
Даже не помню, как добежал до ЗКП, как не растерял по пути разные интимные части своего туалета: фуражку, портупею, кобуру с табельным оружием. Не успел даже дух перевести после своего марафона с препятствиями, а тут прямо за военторговской машиной — еще один вепрь. Огромный. Заросший густой щетиной. Тот секач повстречался мне в лесу, а этот преспокойнено рылся в куче пищевых отходов рядом с нашей полевой столовой.