Он отвергал коммунистические традиции

Он отвергал коммунистические традиции

Я возвращаю разговор к вопросу о том, что все-таки двигало Ельциным в его реформаторской деятельности -- тяготение к мессианству или, прежде всего, действительно желание дать стране свободу, утвердить демократию?

-- Он, повторяю, был прирожденный политик, -- говорит Гайдар. -- Что им двигало как политиком? Стремление к власти, свойственное всякому амбициозному политику, желание изменить страну и решить комплекс очевидных тяжелейших проблем, дать ей новую траекторию развития, сделать ее свободной, сделать ее похожей на наиболее развитые страны. Наверняка это была такая вот сложная смесь мотивов. Я даже не думаю, что он сам смог бы ответить на этот вопрос, -- что им двигало в первую очередь. Уж не говоря о том, чтобы это сделали люди, которые с ним много работали и считают, что они его неплохо знают. Но, на мой взгляд, в его мотивах роль чистой идеи о том, что Россия должна быть такой, как развитые, преуспевающие страны, где люди живут намного лучше, чем у нас, -- была велика. И еще -- он отвергал прошлые коммунистические порядки, альтернативой которым как раз и была демократия. Вот, вы знаете, очень характерный случай, многое расставляющий для меня по своим местам при обсуждении приоритетов Бориса Николаевича Ельцина. Он произошел в 1992 году, где-то весной. Может быть, вы помните, -- в ту пору наше правительство очень много ругали за то, что мы не разъясняем смысла своей деятельности, что мы не ведем пропагандистской работы, что у нас нет пропагандистской машины, которая информационно поддерживала бы начатые реформы. Это писали и говорили люди, мнение которых я высоко ценю, в том числе мой отец. Он мне говорил об этом, по меньшей мере, раз десять…

(В скобках напомню: отец Егора Тимуровича Тимур Аркадьевич Гайдар был журналистом. То есть человеком, так или иначе, тоже активно вовлеченным в жизнь страны. По-моему, он тогда не только уговаривал сына разъяснять людям смысл реформ, но и сам предпринимал какие-то практические шаги в этом направлении. Во всяком случае, Тимур Аркадьевич, помнится, звонил, в частности, и мне, призывая присоединиться к некоей группе демократических журналистов, намеренных заняться активной разъяснительной работой, нацеленной, прежде всего, на провинцию, которая вообще плохо понимала, что происходит в стране…)

-- … И вот в какой-то момент, -- продолжает Гайдар, -- я пришел к Борису Николаевичу и поставил перед ним вопрос о создании некоей специальной структуры, которая системно, на регулярной основе занималась бы разъяснением смысла реформ, соответствующей пропагандой… Вообще-то, это не входило в мою сферу компетенции -- я отвечал за экономику и социальную политику. И вообще не в традиции России, чтобы пропагандой занималось правительство. Раньше этим занимался ЦК КПСС, потом -- Администрация президента. Но вот я счел целесообразным выступить с таким предложением. Какова же была реакция Бориса Николаевича? Он сказал мне примерно следующее: "Егор Тимурович, вы хотите мне предложить воссоздать Отдел пропаганды ЦК КПСС? Так вот при мне этого не будет!" Это о многом говорит. Ведь сколько лжи, клеветы выливалось тогда и на него, и на всех нас! И чтобы он или кто-то по его поручению хотя бы раз позвонил на телевидение, на радио, в какую-то газету и отчитал кого-то даже и за прямую ложь, за прямую клевету, не говоря уже о каком-то просто "нежелательном" для власти выступлении, как это сплошь и рядом бывало при коммунистах (этим чаще всего занимался тот же Агитпроп ЦК)! Не было этого при Ельцине. Так что, еще раз скажу, отторжение от коммунистического прошлого, коммунистических методов управления стояло на одном из первых мест среди мотивов Ельцина. Оно оказывалось доминирующим даже тогда, когда ему предлагали вроде бы что-то достаточно рациональное, но в чем он усматривал ненавидимую им коммунистическую традицию.