Глава XLVII Певческие праздники в Марэ

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Глава XLVII

Певческие праздники в Марэ

В квартале Марэ, в Париже XVI века, каждый год к концу марта месяца устраивалось певческое состязание детей. Это празднество весьма ценилось знатоками голосов, какими поют маленькие мальчики до того, как у них наступает отроческая мутация; они присутствовали на этих выступлениях, дабы выбрать и купить наилучших певцов для своей капеллы. В 1581 году Бернон, по прозвищу Малыш (ему было тогда девять лет), превзошел всех остальных в этом соревновании. Однако премии он не получил, так как был протестантом. В 1582 году регент детской хоровой капеллы даже не выставил его участником конкурса, и победителем провозгласили красавца Марселлена, уроженца Палезо. В 1583 году Бернон-Малыш выступил вновь, причем с таким блеском, что затмил всех своих конкурентов, и толпа слушателей потребовала исполнения на бис. Он спел другую песню и добился триумфа.

А победитель прошлогоднего соревнования, по имени Марселлен, занял всего лишь пятое место.

Марселлен, которого прозвали Палезо или Красавчик Палезо, был католиком. В том году ему сравнялось двенадцать лет, он был певчим в соборе Палезо, деревни близ Парижа. Он уже начинал бояться предстоящей ломки голоса и подумал: «Бернон уже спел один раз. Выступив вторично, он занял место другой капеллы, которую должны были представить после него. Значит, наши шансы были неравными». Итак, Марселлен подстерегает Бернона, когда тот покидает квартал Марэ. Отводит его в сторонку. Хлопает по плечу и говорит:

— В прошлом году я был победителем, а у нас так водится, что победителю надобно кое-что увидеть. Я тебе это покажу. Следуй за мной.

Бернон идет за ним, не подозревая ничего худого. Марселлен ведет его к подножию откоса над Сеной. Когда обоих мальчиков скрывают прибрежные камыши, Палезо наносит Малышу смертельный удар ножом. Затем отрезает ему голову, сдирает кожу с лица, чтобы сделать его неузнаваемым, а обезглавленное тело бросает в Сену, что несет свои воды в сторону Гавра, в те времена называвшегося Гавр-де-Грас[80]. Изуродованную голову он прячет под камнями на берегу реки.

* * *

Проходит год.

Наступает время певческого праздника в Марэ.

Красавчик Палезо снова отправляется в этот квартал. В тот миг, когда он вступает на мост, ведущий от Ситэ к Марэ, он слышит впереди бесподобно поющий голос. Он озирается — вокруг ни души. Палезо в тревоге выходит на берег. И, сам не зная зачем, идет в прибрежные камыши. Видит там большую черную лодку, тихо качающуюся на темной воде. Лодка пуста. Неведомый голос поет такую песнь:

— Пока я останусь безвестным, душа моя будет петь. Имя мое отстало от тела, давно уплывшего в море. Не умер я, нет; я только исчез.

Палезо наклоняется, отталкивает черную лодку, приподнимает камни у берега, заглядывает под мох. И находит там побелевший череп Бернона-Малыша, который и поет. Когда он дотрагивается до него, череп умолкает. Рыбы и пауки полностью очистили его от плоти. Палезо уносит череп, спрятав под плащом. Пройдя за изгородь, он подходит к месту певческого состязания. Однако певец-католик не одерживает победу над остальными детьми Марэ, — более того, его освистывают, ибо близкая ломка уже начала разрушать его голос.

* * *

Проходит время.

Проходит весна.

Однажды летним днем Палезо отправился в город, который принадлежал протестантам и находился на дороге, ведущей к морю. Он вошел в таверну. Вынул маленький череп из-под плаща. И добился огромного успеха, заставив петь чудесную мертвую голову. В течение многих и многих недель Палезо ходил из таверны в таверну. И все мужчины и женщины, слушавшие это пение, испытывали одновременно испуг и восторг. Так он собрал немалые деньги. Однако люди начали судачить об этом деле. И сплетни эти достигли слуха губернатора портового города Лa-Рошель. Губернатор порта долго не верил тому, что ему доносили. Сойдя с коня, он сказал Тонону-Трактирщику:

— Это все католические козни. Я тебе не верю. Никто никогда не видел и не слышал, чтобы черепа пели.

— Но этот череп поет, сударь, — упорствовал трактирщик. — А уж меня-то никто не заподозрит в приверженности католикам!

Разгневанный губернатор крикнул:

— Ну, если подтвердится, что мертвая голова способна петь, я дам маленькому лодочнику, который всюду ее показывает, столько золота, сколько весит он сам!

Это обещание не осталось не услышанным. Красавчик Палезо тотчас является в Ла-Рошель. Он не помнит себя от радости. Сияет, как медный таз. Выступает важно, как павлин, и эта надменная повадка делает его еще красивее. И вот он с торжествующим видом входит во дворец. Губернатор спрашивает, принадлежит ли он к лиге:

— Да.

— А мы ее не любим.

— Я знаю.

— Зачем ты здесь?

— Я хожу по городам и весям, показывая поющую мертвую голову.

— Как тебя зовут?

— Марселлен.

— Откуда ты родом?

— Мои родители живут в болотистой долине Палезо.

— Чем занимаешься?

— Я был певчим в соборе, но теперь потерял голос, и регент меня выгнал.

— Так каким же ремеслом ты нынче занимаешься?

— Нынче я хожу по городам и показываю поющий череп.

— Остерегись, Марселлен. Я ненавижу лжецов не меньше, чем католиков.

— Мне это известно.

Тогда губернатор говорит:

— Если эта мертвая голова запоет, я осыплю тебя золотом. Если нет, ты будешь мертв так же, как этот череп у тебя под плащом.

Красавец Палезо самодовольно улыбается и говорит:

— Если позволите, монсеньор, я попросил бы вас взвесить меня прямо сейчас.

На что губернатор сухо отвечает:

— Неужто ты не веришь слову губернатора порта? Или, может, ты сомневаешься в слове гугенота?

— Ни в коем случае! Конечно, верю! Нисколько не сомневаюсь! Мне просто интересно узнать, сколько это золота понадобится, чтобы сравнять его с моим весом. Вы ведь именно так обещали Тонону-Трактирщику. Я уже три дня как ем без перерыва.

Губернатор глядит на Тонона-Трактирщика, стоящего тут же, в зале. Приносят мясницкий безмен. Красавец-подросток раздевается донага. Присутствующие восхищаются его складной фигурою. Он католик, а, стало быть, обожает, когда им восхищаются. Его взвешивают. После взвешивания Красавчик Палезо, сияя, смотрит на груду золота, разложенную перед ним. Потом одевается, тщательно прихорашивается, вытаскивает череп из-под плаща и осторожно кладет его поверх золота, которое губернатор порта Ла-Рошель отсчитал ему, монета за монетой, выставив эту груду на всеобщее обозрение.

Все умолкают.

Палезо поворачивается к черепу и приказывает ему петь.

Но череп безмолвствует.

И как Палезо ни угрожает ему, череп не поет.

Палезо бледнеет, как мертвец.

— Ты солгал, — говорит губернатор.

— Пой! — ревет Красавчик Палезо.

В ответ — молчание.

Капитан делает знак своим солдатам. Тот, кто стоит ближе всех к Палезо, выхватывает из кожаных ножен длинный кинжал и несколькими меткими ударами приканчивает подростка. Кровь ручьями хлещет из всех ран, нанесенных солдатом. И эти ручейки сливаются в один общий, который течет к ногам губернатора и пачкает его шпору.

В то же мгновение череп, лежавший на бархатной подушке, запел ангельски чистым голосом.

Для этого он выбрал песнь «Час мщения». Губернатор порта Ла-Рошель не верил своим ушам. Музыкант, стоявший там же, в зале, сказал:

— Это голос Бернона-Малыша. Я слышал его в 1581 году на певческом состязании в парижском Марэ.

Губернатор порта Ла-Рошель был буквально очарован. Он слушал пение волшебной мертвой головы не только до конца дня, но и целую ночь. Однако по мере того, как проходили дни, губернатору и его окружению постепенно наскучило слушать «Час мщения», ибо это была единственная песня, которую умел петь череп. В конце концов его унесли на Чердак Гугенотов и оставили там пылиться.