Национальное сокровище на экспорт: из интервью с Екатериной Имаи об имидже «японских жен»

Национальное сокровище на экспорт: из интервью с Екатериной Имаи об имидже «японских жен»

Более двух лет в Интернете, на форумах «Японского журнала – Japon.ru», активно обсуждалась эта статья и вообще тема «японских жен». Естественно, наиболее активными были сами жены. Суть их упреков сводилась к следующему.

1. Все мужики – козлы, а русские при этом еще и бедные .

2. Все «японские жены» в Японии счастливы, и никто не имеет права трогать их счастье своими грязными лапами.

3. Если бы статью писала женщина, она написала бы иначе» (я читал подобные вещи, мне не понравилось – только личный пример и никаких попыток анализа).

4. Русские мужики просто завидуют девушкам, сбежавшим от них в Японию, потому что все мужики – козлы…

Что касается писем от мужчин, то они были не менее примитивны и наводили на мысль о том, что в чем-то наши девушки, безусловно, правы… Однако со временем количество опусов стало перерастать в их качество. Самый активный участник онлайн-тусовки японских жен Катя Имаи, непрерывно ругавшаяся со мной месяцами, однажды предложила ответить мне на ее вопросы официально. Я согласился, и в результате появилось первое интервью, которое японская жена взяла у русского журналиста на тему имиджа русско-японских браков.

Екатерина Имаи: Александр, наш сегодняшний разговор посвящен теме российско-японских браков в Японии и роли российских СМИ в формировании имиджа международного брака, в частности российско-японского. В связи с этим у меня к вам следующий вопрос: почему общественное мнение в России до сих проявляет нетерпимость и бестактность по отношению к тем, кто выходит замуж за иностранца? Почему обычный российский брак редко становится предметом дискуссий, в то время как межнациональный приковывает к себе взгляд многомиллионной толпы?

Александр Куланов: Во-первых, я сразу могу сказать, что никакой особой роли СМИ в формировании какого бы то ни было имиджа международных браков я не вижу. Особенно это касается браков русско-японских. Если о браках россиянок с европейцами или американцами еще хотя бы иногда пишут или показывают, то о русско-японских я не видел в средствах массовой информации почти ничего. Либо мало кого из журналистов эта тема интересует, либо нет информационного спроса. Скорее всего, и то и другое. К сожалению, у меня нет сравнительной статистики по международным бракам, но, вероятно, количество наших соотечественниц, выходящих замуж за европейцев, значительно больше, чем тех, кто уезжает на Восток, раз интерес к первым явно выше.

Во-вторых, имидж международных браков, тот, который худо-бедно существует, однозначно плох. Причин этого несколько. Если мы сейчас говорим только о роли СМИ в этом процессе, не трогая приватный уровень формирования образа, то объяснений у меня несколько.

Прежде всего проблема в том, что любое «генеральное» издание, специализирующееся на новостях, ищет те из них, которые с наименьшими затратами привлекают наибольшее количество аудитории. Такие новости делятся на две категории: гламурные рассказы о жизни звезд (таких в данной теме я знаю немного, например маму Миллы Йовович, а в Японии это могла бы стать, но не стала, история происхождения екодзуны Тайхо Коки) и новости о войнах, преступлениях, смертях и прочая чернуха. Вот тут, во второй категории, вести из мира международных браков встречаются гораздо чаще: кто-то попал в сексуальное рабство, кто-то не может встретиться с детьми и так далее.

Вспомните фильм, до сих пор в значительной степени определяющей отношение к международным бракам у наших соотечественников, – «Интердевочку», получившую, кстати, престижную кинопремию Японии. Это чернуха. Талантливая, но чернуха. Петр Тодоровский, вероятно, не планируя этого, но легко и ненавязчиво, с помощью своего таланта, вбил в голову изможденным дефицитом и очередями советским людям, что девушка, уезжающая за границу, чтобы выйти замуж за иностранца, – не важно, по любви или чтобы просто забыть про все эти очереди, – непременно проститутка. Возможно, режиссер этого и не хотел, возможно, он только отображал действительность, но этот миф жив и действенен до сих пор, в том числе и потому, что фильм видели многие, а со счастливыми международными семьями общались единицы.

В-третьих, вступление в брак с иностранцем – это эмиграция, хотя многим невестам почему-то в голову это не приходит, и эмигрантками они себя не ощущают. По крайней мере в первое время. А вот окружающие, а лучше сказать остающиеся, это понимают сразу. А теперь подумайте, какое отношение к эмиграции формировалось в нашей стране на протяжении многих десятилетий. Кто такие эмигранты? Это же враги! Это образ классового врага, врага народа, и просто так он из сознания уже не уйдет. А девушка-эмигрантка, которая, помимо того что враг, еще и потенциальная «интердевочка», – гремучая смесь. Применительно к нашей теме разговора «японская жена» – это «интердевочка», работающая на японский империализм. При всей дикости этой формулировки для поколения россиян старше 50 – это абсолютно нормально. Для молодежи – нет, уже неактуально, но у нас не одна молодежь в стране живет.

В-четвертых, и это касается только «японского направления», происходит постоянная путаница. Хостесс у нас широко, с размахом, путают с проститутками, японских жен – с хостесс, хотя это далеко не всегда пересекающиеся аудитории, и сами понимаете, что в результате получается. Настоящих журналистов, которые знают разницу, сейчас в Японии мало, писать им и без того есть о чем, а учитывая, что для остальных потенциальных имиджмейкеров (наших дипломатов в Японии и многих японоведов) хостесс ничем не отличается от проституток, то легко понять, какой складывается имидж у «японских жен».

Я не согласен только с тем, что к российско-японским бракам, да и вообще к бракам международным, приковано внимание толпы. Тем более – многомиллионной. Посмотрите форумы на нашем журнале: там эта тема мусолится сугубо внутрияпонской тусовкой. В России никакого ажиотажного интереса к этим бракам нет – это, за исключением некоторых конкретных случаев, «толпе» малоинтересно, и обсуждение «транснациональных» проблем каждой девушки не выходит за рамки отдельно взятого двора.

Е. И.: Но почему все-таки некоторые русские девушки стремятся выйти замуж за иностранцев, в частности за японцев?

А. К.: Тут я ничего нового не скажу. Я об этом уже писал три года назад и с тех пор о новых мотивациях не слышал. А старые такие: любовь, расчет, безысходность. Бывает, что со временем причины у одной и той же женщины могут меняться, переплетаться и так далее.

Стоит только заметить, что рьяное стремление уехать к мужу за границу сопровождается у многих девушек последующим нежеланием возвращаться, то есть утрачивается обратная связь. Девушка уехала, но о том, как она там живет и насколько счастлива, знают только ее родственники. Да и то до тех пор, пока не случилось что-то плохое.

Важно, что имидж бессознательно формируется и самими женами. Один мой знакомый работал в консульском отделе нашего посольства в Токио, выдавал справки об отсутствии препятствий к заключению брака. К нему приходили самые разные девушки, вышедшие замуж по всем трем причинам.

Простая вещь: та девчонка, которая влюблена в своего жениха, ведет себя скромно, тихо, знает, что делать (жених рядом либо проинструктировал, или же она просто хорошо воспитана), и в результате не запоминается.

А вот случай из жизни, который я приводил в статье: приходят две девушки, мой знакомый у них спрашивает, как фамилии мужей, а они не помнят и тупо, извините, ржут, коверкая японские имена! Пришлось им звонить этим самым «женихам» и спрашивать. Конечно, дипломаты это видят и запоминают именно этих девиц, которые, как вы догадываетесь, замуж выходят явно не по любви.

Добавляет это положительных черт образу «японских жен»? Сильно сомневаюсь. Так что виноваты в созданном имидже представители обеих сторон, а раз он плох, можно догадаться, что «не по любви» в Японию приезжает немалая часть «имиджмейкеров».

Е. И.: Как вы считаете, сегодняшний бум в России на все японское повлиял каким-то образом на то, что желающих выйти замуж за японцев становится все больше и больше?

А. К.: Нет, думаю, что не повлиял. Насколько мне известно, мода на Японию наиболее сильна в европейских регионах России, а основные поставщики русских жен сегодня – дальневосточные районы страны. Не говоря уж о том, что для японцев «русские» девушки – это и украинки, и чешки, и румынки, и даже узбечки. Я знаю конкретные примеры, когда девушки переносят любовь к Японии на ее конкретных представителей, но думаю, что это все-таки единичные случаи.

Е. И.: Могли бы вы в краткой форме нарисовать социально-психологический портрет «японской жены»?

А. К.: Это неблагодарное занятие. Такого архетипа быть не должно. Кроме того, как я уже говорил, основных причин, по которым девушки выходят замуж за японцев, три, а значит, нужны три портрета – целый триптих. Исходя из целей и причин замужества, уверен, вы легко нарисуете его сами.

Я же, пожалуй, поностальгирую по Японии и просто опишу среднестатистическую жену. Это двадцатипятилетняя блондинка, не очень красивая, с хорошей фигурой, с образованием, с малым опытом практической работы по специальности. Взгляд слегка рассеян, при появлении в поле зрения молодых соотечественников становится заинтересованным – в Японии, в России – презрительным. На шее мобильник со смешными брелочками, на пальцах бриллиантовые кольца и бриллиантовые же серьги в ушах. Неплохой разговорный японский язык. Пожалуй, все, но это настолько приблизительно, что скорее в шутку, чем всерьез. Повторяю: таких архетипов существовать не должно.

Е. И.: Можете ли вы сказать, что международные браки играют определенную роль в международных отношениях? В частности, какова их роль в укреплении дружеских связей между Россией и Японией?

А. К.: Подмывает сказать: «да», но… «нет». Вопрос провоцирует на положительный ответ по той простой причине, что все мы хотим, чтобы Россия и Япония были как можно ближе друг другу, но, увы… Заметной роли в этом смешанные браки не играют. Их мало, а счастливых еще меньше. Тем не менее такая надежда, пусть и слабая, есть. Кто знает, может быть, чей-то сын от русско-японского брака станет депутатом парламента, чье мнение будет интересно будущему премьеру? В большей степени это романтика, конечно. Тем более что в российской политике есть дитя такого брака – Ирина Хакамада, но никакой роли в российско-японских отношениях она не играет. Поэтому мой ответ: «нет», такой роли они не играют, или она крайне незначительна.

Е. И.: Многие русские жены имеют определенную систему ценностей, основывающуюся на советских еще идеа лах. Выйдя замуж за японца, попадая в Японию, они испытывают не только культурный шок, но и шок от страны не в смысле чужой, непонятной нам культуры, а страны с другой системой ценностей. Хотелось бы услышать ваше мнение на этот счет.

А. К.: Сколько угодно знаю примеров, когда наши девушки легко адаптируются в Японии, выйдя замуж, но не обращают при этом никакого внимания на своих мужей. Они их не любят, они им не интересны, основной побудительный мотив замужества таких девушек – деньги, а их «общественная активность» в Японии, к сожалению, очень высока, и свою лепту в формирование имиджа русских жен они тоже вносят. А жаль. Хорошие примеры менее заметны.

Самое же главное вот что. Имидж не моделируется и не формируется просто так, на пустом месте. Чтобы он улучшился, нужно работать не только непосредственно над ним, но и над содержанием самого объекта представлений, над его окружением, над сознанием людей, которые этот образ воспринимают.

Имидж «русских жен» улучшится тогда, когда улучшится не только образ России, что обязательно, но и когда сама жизнь в нашей стране станет лучше, цивилизованнее. Когда одни люди научаться понимать, что другие могут быть хорошими или плохими вне зависимости от своего социального положения или места жительства. Когда наши дипломаты перестанут смотреть на соотечественников-недипломатов свысока, а те перестанут сплевывать шелуху от семечек на паркетный пол. Когда… В общем, вы и сами знаете. Возможно ли это? Если честно, не знаю. Весь мир – театр, и не мы с вами в нем режиссеры…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.