К ВОПРОСУ О ПОДГОТОВКЕ РАБОЧЕЙ СИЛЫ
К ВОПРОСУ О ПОДГОТОВКЕ РАБОЧЕЙ СИЛЫ
Этот вопрос всех волнует. Иначе и быть не может. В наш переходный период, период строительства социализма, вопрос о подготовке рабочей силы имеет совершенно исключительное значение. Об этом со свойственной ему силой предвидения, вытекающего из умения брать явления в их развитии, говорил К. Маркс в первом томе своего «Капитала». Дав чрезвычайно яркую картину того, как при капитализме всякий экономический прогресс превращается в общественное бедствие, «уничтожает всякий покой, устойчивость, обеспеченность жизненного положения рабочего, постоянно угрожает вместе с средствами труда выбить у него из рук и жизненные средства и вместе с его частичной функцией сделать излишним и его самого»[18], К. Маркс указывает на то, что выход из этого положения — в изменении характера подготовки рабочей силы:
«Современная промышленность никогда не рассматривает и не трактует существующую форму известного производственного процесса как окончательную. Поэтому ее технический базис революционен, между тем как у всех прежних способов производства базис был по существу консервативен. Посредством машин, химических процессов и других методов она постоянно производит перевороты в техническом базисе производства, а вместе с тем и в функциях рабочих и в общественных сочетаниях процесса труда. Таким образом она столь же постоянно революционизирует разделение труда внутри общества и непрерывно бросает массы капитала и массы рабочих из одной отрасли производства в другую. Поэтому природа крупной промышленности обусловливает перемену труда, движение функций, всестороннюю подвижность рабочего»[19].
Далее: «… сама крупная промышленность своими катастрофами делает вопросом жизни и смерти признание перемены труда, а потому и возможно большей многосторонности рабочих, всеобщим законом общественного производства, к нормальному осуществлению которого должны быть приспособлены отношения. Она, как вопрос жизни и смерти, ставит задачу: чудовищность несчастного резервного рабочего населения, которое держится про запас для изменяющихся потребностей капитала в эксплуатации, заменить абсолютной пригодностью человека для изменяющихся потребностей в труде; частичного рабочего, простого носителя известной частичной общественной функции, заменить всесторонне развитым индивидуумом, для которого различные общественные функции представляют сменяющие друг друга способы жизнедеятельности»[20].
Маркс считал, что хотя стихийно в школы и вводятся уже некоторые элементы политехнизма, но широкое политехническое образование рабочих настолько противоречит по своим целям и характеру всему укладу капиталистической формы производства, положению рабочего в производстве, что осуществление политехнического образования возможно будет только после завоевания рабочим классом власти.
«Если фабричное законодательство, как первая скудная уступка, вырванная у капитала, соединяет с фабричным трудом только элементарное обучение, то не подлежит никакому сомнению, что неизбежное завоевание политической власти рабочим классом завоюет надлежащее место в школах рабочих и для технологического обучения, как теоретического, так и практического»[21]
Технология — основа политехнизма.
«Принцип крупной промышленности: всякий процесс производства, взятый сам по себе и прежде всего безотносительно к руке человека, разлагать на его составные элементы, создал всю современную науку технологии. Пестрые, по-видимому, лишенные внутренней связности и застывшие виды общественного процесса производства разложились на сознательно планомерные, систематически расчлененные, в зависимости от желательного полезного эффекта, области применения естествознания. Технология открыла также те немногие великие основные формы движения, в которых неизменно движется вся производительная деятельность человеческого тела, как бы разнообразны ни были применяемые инструменты, — подобно тому как механика, несмотря на величайшую сложность машин, не обманывается на тот счет, что все они представляют постоянное повторение элементарных механических сил»[22].
Ленин был горячим сторонником политехнического образования как для детей, так и для взрослых. В своих тезисах о производственной пропаганде Владимир Ильич говорит о том, какими путями распространять в массах политехническое образование. В распространении среди взрослых рабочих и крестьян политехнического образования Владимир Ильич видел необходимую предпосылку рационализации промышленности и земледелия.
В своих заметках на мои тезисы, писанные к партсовещанию[23], Владимир Ильич писал:
«… 1) добавить 1 или 2 тезиса о принципиальном значении политехнического образования
2) Сказать ясно, что никоим образом мы не можем отказаться от принципа и от осуществления тотчас в мере возможного образования именно политехнического…
… 3) безусловным заданием поставить немедленный переход к политехническому образованию или, вернее, немедленное осуществление ряда доступных сейчас же шагов к политехническому образованию…
… Мы нищие. Нам нужны столяры, слесаря, тотчас. Безусловно. Все должны стать столярами, слесарями и проч., но с таким-то добавлением общеобразовательного и политехнического минимума».
Нужно, чтобы «этот «ремесленник» имел… политехнический кругозор и основы (начатки) политехнического образования…»
При обсуждении вопроса о подготовке массовой рабочей силы мы должны отдавать себе отчет, хотим ли мы воспроизводить старое разделение труда — готовить из рабочих узких специалистов, только хорошо знающих свою специальность, обладающих в ней четкими навыками, но только ее одну и знающих и потому навеки к ней прикованных; или мы хотим готовить специалиста в духе Маркса и Ленина.
Вопрос этот сейчас встал во весь рост.
Мы имеем крупного специалиста, отстаивающего именно точку зрения ограничения подготовки рабочей силы узкой специальностью, подготовки, сводимой к одной лишь тренировке.
Этот крупный специалист, создатель Центрального института труда, — т. Гастев. Его очень крупная заслуга заключается в том, что он использовал достижения, с одной стороны, технологии, с другой — рефлексологии для выработки метода вооружения рабочих трудовыми навыками в возможно короткий срок.
Требование четкости в работе, борьба с расхлябанностью принадлежит к крупным заслугам т. Гастева. Его метод — не журавль в небе, и потому метод т. Гастева имеет шумный успех. «Нам нужны столяры, слесаря, тотчас. Безусловно».
Однако т. Гастев выкинул знамя, с которым надо бороться.
Он стал тренировку по своему методу противопоставлять политехническому образованию рабочих. Это уже никуда не годится. Несколько лет назад т. Гастев совершенно не интересовался вопросами общего образования, вопросами трудовой политехнической школы. Теперь он изменил свою точку зрения. Признает полезным введение в школу обучения труду — в I ступени это обучение должно давать, по его мнению, политехнические навыки, во II ступени — «частно политехнические» навыки. В школе нужна тренировка, муштра, «суровая дисциплина». Насчет теории, насчет политехнического кругозора Гастев молчит.
Эта теория Гастева стала сейчас угрозой. В комиссии т. Догадова обсуждается вопрос о передаче школ фабзавуча в ВСНХ с целью их «рационализации», причем тут же и расшифровывается, что эта «рационализация» должна заключаться в вытравливании из них всякого духа политехнизма. Как ни много в школах ФЗУ недостатков, как часто ни влачат они жалкое существование благодаря невниманию к ним предприятий, благодаря низкому уровню подготовки поступающих туда учеников и пр., все же мы имеем в лице ФЗУ школу, построенную на базе политехнизма и имеющую в общем и целом крупные достижения. Молодежь, у которой вся жизнь впереди, само собой, не может спокойно отнестись к такой «рационализации». Не может отнестись спокойно к этому делу и Наркомпрос, который годы и годы, по прямому заданию Ленина, в меру своего умения в тяжелейших условиях старался проводить принципы политехнизма.
Откуда же выплыла у нас гастевщина?
В нашей промышленности ремесло играет еще крупнейшую роль. Гастев много вносит в дело более быстрой подготовки ремесленника. Все школы ФЗУ должны применять достижения ЦИТа. Но, кроме «навыков», ФЗУ должно давать ученикам еще политехнический кругозор — знание технологии, механики, химии, без которого рабочий никогда не будет сознательным участником промышленного строительства.
Сейчас с созданием нового ряда фабрик и заводов значительно расширились кадры рабочих, обслуживающих машину, являющихся как бы придатками этой машины. Их можно обучить в пару недель и месяцев… по Гастеву.
Но мы не можем этим удовлетвориться, рабочий у нас не простой исполнитель. Сегодня исполнитель, завтра он может стать изобретателем, послезавтра — крупнейшим организатором в своем производстве. Этого последнего не хочет видеть Гастев.
Он не смотрит вперед, не берет промышленность в ее развитии. Динамика реконструктивного периода его мало интересует. Он всерьез думает, что современная промышленность может с точностью установить, сколько единиц рабочей силы, какой квалификации ей нужно. Точно промышленность стоит на месте, а не развивается. Гастев думает, что все дело в том, чтобы получить точный заказ от промышленности и. машинным образом его выполнить. Заказ нужен, выполнение заказа также, но ни на минуту мы не можем забывать о том, что строительство у нас должно идти по социалистическому пути, а оно не может идти по нему без рабочего с широкой общеобразовательной, политической и политехнической подготовкой.
1928 г.