21

21

Как и все другие жители парижского пригорода Сен-Клу, Тереза Жарийон знала, что автомобильный тоннель, выходящий на автостраду как раз под окнами ее серого каменного коттеджа, был набит взрывчаткой. Теперь эта школьная учительница пребывала в состоянии, граничащем с паникой. Ее домработница мадам Капитен, всегда располагавшая абсолютно точными сведениями, только что сообщила ей тревожную новость. По утверждению мадам Капитен, немцы готовились взорвать тоннель. Тереза Жарийон понимала: если они это сделают, ее собственный маленький домик и сотни других таких же домов в этом расположившемся на склонах холма городке исчезнут с лица земли. Тереза Жарийон предприняла единственную возможную меру предосторожности. Она извлекла из буфета фаянсовую посуду, завернула ее в старые газеты и спрятала под кровать. Затем повалила буфет на пол, открыла все окна и вышла из дома.

В этом автомобильном тоннеле, получившем у немцев кодовое название «Пилц» («Гриб»), они организовали производство торпед. До конца 1943 года завод этот поставлял торпеды для большинства немецких подводных лодок, действовавших в Атлантике. Несмотря на то, что с ростом потерь на немецком подводном флоте интенсивность подводной войны снизилась, «Пилц» продолжал полным ходом выпускать торпеды. Их складировали в бесконечных подземных пещерах по соседству с тесными отсеками, где жили согнанные туда рабочие завода.

Был лишь один способ уничтожить этот завод — взорвать его изнутри. Как раз это и собирались сделать охранявшие его военные моряки, когда туда прибыл специалист по взрывным работам 813-й саперной роты капитан Вернер Эбернах. Он приехал в «Пилц» в поисках взрывчатки, которую мог бы использовать для выполнения порученной ему задачи в Париже.

У капитана голова пошла кругом при виде зрелища, открывшегося ему в хорошо освещенных подземных помещениях «Пилца». В длинных аккуратных штабелях, поблескивая черными боками, лежало свыше трехсот торпед, заряженных и приготовленных к отправке. За ними находились сотни других, тщательно уложенных и снабженных взрывчаткой, в которые достаточно было лишь вставить детонаторы, лежавшие здесь же в специальных ящиках.

— Доннерветтер! — пробормотал Эбернах с чувством уважения. — Бог ты мой, с помощью этого мы сможем взорвать половину мостов во всем мире! — воскликнул он, обращаясь к стоявшему рядом старшему сержанту Хеггеру.

Затем капитан Эбернах повернулся к сопровождавшему его по тоннелю морскому офицеру. Сухим, профессиональным тоном он заявил: «От имени командующего округом Большого Парижа я реквизирую все материалы в этом тоннеле».

* * *

В нескольких сотнях ярдов от входа в тоннель черный «хорх» командующего округом Большого Парижа резко свернул на боковую улицу и со скрипом остановился у входа в симпатичную виллу, расположившуюся на вершине холма по улице Поццо ди Борго. Там фон Хольтица ожидал самый важный из его подчиненных — подполковник Хубертус фон Аулок, отвечавший за оборону на подступах к городу. В отделанном дубовыми панелями кабинете фон Аулока на огромной карте, разложенной на прекрасном рояле фирмы «Бехштейн», эти два человека разработали в то утро первый конкретный план обороны французской столицы.

Фон Хольтиц поправил монокль и карандашом пометил на карте линию обороны. Закончив, он повернулся к фон Аулоку. «Вы будете стоять здесь», — сказал он.

Фон Аулок взглянул на карту и с изумлением обнаружил, что линия, начертанная фон Хольтицем, образовывала 60-мильную дугу, отстоявшую намного вперед от линии обороны, предложенной ранее предшественником командующего генералом фон Бойнебургом. От Сены к западу от Пуасси она проходила вдоль западных, южных и юго-восточных подступов к городу до расположенной на берегу Марны деревни Ла-Варен-Сент-Илер, пересекая Сен-Жермен-ан-Лей, Версаль, Палезо, Орли и Вильнев-Сен-Жорж.

Фон Хольтиц знал, что Аулок не сможет удержать эту линию без существенных подкреплений. Но эти подкрепления ему обещали. До их прибытия 10 тысяч солдат Аулока смогут обеспечить прикрытие подходов к городу. В целях их укрепления Хольтиц принял предложение полковника Фрица Мейсе, командира 11-го парашютного полка. Тот предложил снять в городе все 88-миллиметровые зенитные орудия и использовать их как противотанковые пушки. Мейсе пояснил, что в городе эти орудия совершенно не нужны, поскольку союзники не собираются бомбить Париж.

Покончив с делами, Аулок предложил своему новому командующему шампанское. Его преданный адъютант капитан Тео Вульф разлил вино в хрустальные бокалы, принадлежавшие хозяину виллы — еврейскому промышленнику Штерну, который с 1939 года проживал в Нью-Йорке. Фон Хольтиц поднял бокал и предложил выпить за «трудные дни, которые нам предстоят».