XLIV
XLIV
Подскочившая секретарша потянулась к селекторной связи. Поздно! N уже был в кабинете.
– Очень тяжелый случай, – замешкавшись, но стараясь не отводить взгляда, отвечал смущенный его неожиданным появлением психолог.
– И чем же он так тяжел? – настаивал N, подозрения которого при виде растерянности эскулапа не удвоились, а утроились.
– Послушайте, есть врачебная тайна.
– Не уходите в сторону. Я прошу вас. Я умоляю… Хотя бы в общих чертах…
Психолог взял себя в руки, вновь расплывшись в прежней улыбке.
– Напрасно вы расстроились, батенька! Спешу успокоить – дело то совершенно частное… вам подобное не грозит…
– Прекратите водить меня за нос… Я же чувствую.
– Сожалею – медицинская этика.
– Док. Три слова… Хотя бы намек…
– Хорошо. Чтобы вас успокоить… Вы поймите меня, голубчик: есть, конечно, и аномалии в протекании нашей болезни. Ничего удивительного – несмотря на общие, характерные для недуга симптомы, псюхэ каждого индивидуальна. Признаюсь, у некоторых моих пациентов существуют определенные трудности. Что касается вас, еще раз подчеркну: вам не стоит и беспокоиться.
– Вы опять не сказали главного.
– Хорошо, хорошо, хорошо… Напугавший вас господин – пример того самого, скажем, не совсем обычного протекания.
– Ближе к делу! – воскликнул N.
Он настаивал, он умолял – и психолог махнул рукой, не стирая со своей физиономии обволакивающей улыбки. Однако превратившегося в саму чуткость N подобный оскал – это явное воплощение фальши – окончательно насторожил.
– Что касается этого господина, душа с ним попросту разговаривает, – неохотно признался врач. – Более того, приказывает ему. Навязывает, так сказать, свои взгляды… Синдром чрезвычайно редкий! – тут же торопливо добавил он. Однако N не обратил на окончание фразы никакого внимания.
– Душа говорит?
– В исключительной ситуации! В самой что ни на есть исключительной!
– То есть псюхэ ко всему прочему подает человеческий голос? – пресек встревоженный N попытку психолога замять неудобную тему.
– Я ответил: не в вашем случае!
– А в чьем случае, милый док?
– Вы же видели сами в чьем! – Врач, как мог, сохранял добродушие, тем не менее выбивая пальцами по краю стола мелкую дробь.
N уже нависал над ним:
– Значит, она еще и общается?!
– Напомню: вам не стоит бояться.
– Что же она приказывает?
– Я сказал: вы можете не беспокоиться!
– Что псюхэ навязывает этому жалкому господину?
– Весьма дурацкие вещи! – наконец рассердился доктор. – Раздать имущество, ходить в каком-то там рубище. Да стоит ли вас отвлекать?! Я сказал: та проблема, конечно, серьезна, но касается только его…
– Странно, но вы меня никогда не знакомили с товарищами по несчастью, – бормотал потрясенный N.
– А зачем? Что вы можете поведать друг другу? К тому же не сомневаюсь – контакты подействуют на вас угнетающе. Зачем лишний раз напрягаться? Не устаю утверждать: вы один из самых легких моих пациентов; об одном только умоляю – терпите. Изыскания в нашей области внушают мне оптимизм. Прорыв неизбежен – два-три года, и я вас обязательно вытащу. А пока, мой расстроенный друг, остается работа и спорт… Отвлекайтесь на что угодно: на спиртное, на скачки, на боулинг, на воскресные барбекю. Ждите, ждите, ждите, голубчик…
Данный текст является ознакомительным фрагментом.